( Не) моя малышка (СИ) - Элиме Валентина. Страница 23

Водитель два раза переспросил адрес, прежде чем тронуться. Неудивительно, такой район. Обычно он возил меня на встречи в рестораны или в офисы. Сегодня же я следовал по необычному маршрут: в старый, когда-то застроенный коммунальными домами, теперь же можно сказать забытый властями. Когда понадобиться территория под новые дома, тогда про него вспомнят, пока же он как старая забытая вещь. Лежит себе в шкафу на полке, никому не мешает. Вроде и не одеваешь, но и выбросить жалко.

Чем ближе мы подъезжали, тем грустнее становилось. И в такие минуты невольно накатывала грусть. Я сам когда-то жил также, даже намного хуже, и не хотел бы своим детям такого же будущего. И я изменился, изменил себя и достиг немалых высот. Многие же забивали и просто плыли по течению жизни, ломаясь под её условия.

В старый кирпичный дом я заходил без опаски. Здесь жили в основном пожилые люди, старой закалки, у которых не было детей или близких родственников, и они старались держаться правил. Поэтому в таких домах редко встретишь неприятный запах, как и животных без хозяев. Подъезды чистые, на подоконниках в коридорах цветы в горшках.

Поднявшись на нужный этаж, нажал на звонок, но трели не услышал. Пришлось постучаться. Дверь открыли не сразу, пришлось напомнить о себе ещё раз. После минутного ожидания на пороге появился мужчина, явно любитель прикладываться.

− Нам нужна Савицкая Рая, − на что тот лишь ухмыльнулся, смерив нас взглядом, где читалось вопрос, что мы такие тут потеряли.

− Она нам всем нужна, знаете ли. Встретите, напомните ей про ребёнка, − и он просто захлопнул дверь.

− Может, выломать? – предложил один из охранников, но я остановил его взмахом руки.

Мы не гордые, постучимся ещё раз.

− Ну что ещё? – недовольно уставился он на нас.

− Савицкая Анна дома? – нет бы сразу спросить про неё, ведь молодая мама сбежала, бросив своего ребенка на сестру. – Нам бы поговорить с ней.

− А вы кто такие будете? – мужчина вышел из квартиры, закрыв за собой дверь, и подозрительно обвел нашу компанию взглядом. – Зачем она вам? Сперва вам Раю подавай, теперь Анечку. Что вы тут вынюхать хотите?

Мне не дали ответить. Охранники, которые всегда ходили за мной тенью, скрутили мужика и отодвинули в сторону. Могли и без этого, но сделанного уже назад не вернуть. И я спокойно прошёл вперед.

− Где комната Савицких? – задал я вопрос остальным жильцам данной квартиры, которые стали собираться на шум в коридоре.

Женщины молча указали рукой правильное направление.

Стук в дверь ничего не дал. Повторный тоже не увенчался успехом.

− Может их дома нет? Гуляют, – предложил Ефим Петрович, но его слова тут же опровергли соседи девушки.

− Нет, никуда она не ходила. Малышка болела, они сиднем сидели дома уже который день, − слова пожилой женщины за спиной заставили действовать.

Один из охранников выбил дверь, когда другой задержал других жильцов, чтобы всей толпой не ринуться в маленькую комнату и не толпиться там. Но наши опасения оказались напрасными. Девушка с ребенком просто спали, но проснулись с нашим приходом. Малышка тут же заплакала, а от взгляда Савицкой старшей хотелось спрятаться.

Пока она успокаивала ребенка, я осмотрелся, игнорируя её вопросы. Жили небогато, но, по крайней мере, всё необходимое для ребенка было, что могло не радовать меня. Девочка была одета во всё чистое, а вот её тётя. Без слёз на неё было не взглянуть. Одежда помята и весь в пятнах, волосы растрепаны и словно зализанные. Она хоть знает, что такое душ?

− Я пришёл за этим ребёнком, − лица не видел, взгляд уперся малышке в спину.

На мои слова Савицкая стала лишь огрызаться и язвить, но в её глазах поселился трах, как и в сердце. Но упоминание родственных связей возымел эффект. Она так резко сунула девочку в мои руки и отвернулась, что я немного опешил от такого её поведения. Я ожидал чего угодно: криков, истерик, даже драки, но не этого. Пока я всё ещё держал ребенка на вытянутых руках, она заливалась плачем. Девушка продолжала стоять к нам с прямой спиной, но скоро не выдержала и забрала девочку. Её лицо было мокрым, как бы она не старалась скрыть следы своих слез. Она отошла от меня, присела с ребенком на диван и принялась её успокаивать, заодно и ругать меня. А вот упоминание про Олега вызвало во мне волну боли. Савицкая как-то остро реагировала на его отсутствие в жизни ребёнка. Они что же не в курсе?

− Он не придёт, − чуть ли не рявкнул я, еле сдерживая себя. Боль по утере брата всё ещё не притупилась. – Его не стало сразу после того, как он мне сообщил, что его девушка ждет ребенка. От него.

− Значит, он не соврал, когда говорил, что познакомит Раю с братом. С вами, − тут же исправила она себя. – Мы не знали. Примите мои соболезнования.

После между нами воцарилась тишина. Было слышно лишь хныканье ребенка, но и малышка потом успокоилась, уснула на руках Савицкой. Девушка не поднимала голову. Боялась встретиться со мной глазами?

− Честно, мы не знали. Рая была не в курсе даже вы в плане того, как вас зовут и чем вы занимаетесь. Мы были уверены, что после новости о её беременности, вы запретили ему с ней встречаться. Где вы, а где мы. Такие как вы, выбирают себе подобных, − её слова не так далеки от истины.

Редко кто выбирал любовь. Браки в наших кругах совершались по-деловому: кто больше выгоды принесет. И мало кто влюблялся в своего супруга со временем. По сути, никто и не старался. Они продолжали вести такую же жизнь, какую вели до брака. Многие не выдерживали, громкий развод гремел на первую полосу местных газет и журналов. Я сам когда-то чуть не попал на обложку…

− Как и я ничего не знал о вас. Пришлось потрудиться, чтобы вас найти, − разговор как-то потёк не в ту русло. – Но давайте не будем о грустном. Сейчас самое главное это маленькая жизнь. Давайте обсудим её будущее.

− Давайте поговорим, – девушка встала и переложила ребенка в кроватку, после развернулась в мою сторону, не отходя от девочки и скрестила руки на груди. Её взгляд сменился на враждебный. − Но знайте, что ребенка я вам не отдам. Общаться, видеться, помогать, пожалуйста, но она остается со мной. Хоть Рая и сбежала, бросив её, но она всё же доверила девочку мне, что и написала мне в своём письме.

Я поднял бровь и вопросительно взглянул на девушку.

− Если бы я хотел отобрать девочку, то поверьте, никакое письмо вашей сестры, что не имеет никакой силы, ни, тем более, вы не смогли бы меня остановить, − поднялся на ноги и проговорил чётко и ясно. – Знаете, ли, деньги в этой жизни решают всё. А у меня их предостаточно. Вы хотите попробовать со мной тягаться? Уверены, что сможете?

Горящий взгляд девушки погас в миг, да и она сама как-то поникала, скукожилась вся: плечи её опустились, как и глаза посмотрели не на меня, а в сторону. Словно виноград, превращаясь в изюм. Она повернула голову и взглянула на малышку. Протянула руку и, слегка коснувшись щеки, погладила девочку.

− Но я понимаю, хоть у самого и нет детей, что ребенка нельзя вот так выдергивать из привычной обстановки. Тем более, когда её совсем недавно беспощадно отлучили от матери, и она всей душой привыкла к вам с самого рождения, − говорил я уверенно, словно был неплохим специалистом в плане воспитания детей.

Да только вот сегодняшняя практика показала, что я совершенно не готов к детям. Я даже не знал, как её успокоить, стоит малышке заплакать. Ведь я так и простоял с вытянутыми руками, пока Савицкая не забрала племянницу. Просто впал в ступор. Да, можно было бы нанять нянечек и кого угодно, чтобы ей занимались, но детям в таком возрасте нужно совсем другое: внимание, забота, нежность, а самое главное, любовь. Искренняя любовь. И кроме Анны малышке этого никто не может дать. Она уже сейчас защищает её, как самая настоящая мать. И главное, любит. Только увидев, как она относится к ней, в мою голову пришла просто гениальная идея.

− И что же вы предлагаете? Вы от неё не откажетесь, как понимаю, как и я не хочу отдавать её вам. Как нам решить вопрос о воспитании ребенка, чтобы он устраивал и меня, и вас? − девушка посмотрела мне в глаза.