Без маски - Хенли Вирджиния. Страница 51

Осмотревшись, Велвет вдруг почувствовала: в доме что-то произошло. Что именно, она не могла бы сказать, но казалось, что все здесь было совсем не так, как обычно. К тому же в воздухе растекался какой-то странный запах…

— Устраивайтесь поудобнее, Барбара. И чувствуйте себя как дома.

Велвет положила шляпу на стол и прошлась по холлу. И тут ей вдруг почудилось, что дубовые потолочные балки тихонько поскрипывают. Велвет вся обратилась в слух, и ей даже показалось, что она слышит какие-то звуки, доносившиеся со второго этажа.

Барбара тоже услышала эти звуки.

— По-моему, на втором этаже кто-то ходит и что-то бормочет, — сказала она. — Если, конечно, это не привидение.

— Должно быть, это миссис Клегг.

Велвет направилась к лестнице.

— Берта! — позвала она домоправительницу, поставив ногу на ступеньку.

Затем стала подниматься по лестнице. Оказавшись в верхнем холле, Вельвет с удивлением отметила, что двери всех шести спален закрыты. «Как странно… — подумала она. — Ведь обычно двери распахнуты настежь, если, конечно, комнаты не заняты». Приблизившись к одной из дверей, Вельвет повернула ручку — и замерла в изумлении. Какое-то время она смотрела на открывшееся перед ней зрелище, не веря своим глазам — как если бы это был мираж или наваждение. Ее муж стоял рядом с их общей постелью, в которой лежала обнаженная женщина с разметавшимися по подушкам светлыми локонами.

— О Боже… — пробормотала Велвет, узнав в нагой блондинке танцовщицу из театра.

Она медленно попятилась к двери и вышла из комнаты. Затем нетвердой походкой стала спускаться по лестнице; ей казалось, что все это происходит во сне.

— Ну, кто там? Не вор, не грабитель? — спросила Барбара.

В следующее мгновение за спиной Велвет послышались шаги — по ступеням спускался король Карл, облаченный только в чулки, кружевную рубашку и нижние панталоны.

— Не беспокойтесь, милые дамы, я вовсе не вор, — сказал он с улыбкой.

— Чарлз! — радостно воскликнула Барбара.

— Да, верно, это я. А вы как здесь оказались, прекрасная леди?

— Ах, я так соскучилась!.. Вот и решила сделать вам сюрприз и тоже отправилась на скачки. Но я, признаться, не знала, что вы будете в Роухемптоне.

Карл галантно поклонился Велвет и проговорил:

— Миледи, я буду вечно у вас в долгу за щедрое гостеприимство Роухемптона.

Велвет судорожно сглотнула и вдруг поняла, что не может произнести ни слова. Она чувствовала сильнейшее головокружение, и ей казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Внезапно за ее спиной снова послышались шаги, и мимо нее по лестнице сбежал камердинер Карла, державший в руках шпагу короля и его сюртук для верховой езды.

— Сейчас разузнаю, что с завтраком, сир, — сказал камердинер и тут же направился на кухню.

Карл заключил Барбару в объятия и поцеловал.

— Дорогая, как ты замечательно придумала! Выходит, мы вместе отправимся на скачки.

Велвет вздрогнула, снова услышав шаги на лестнице. Через несколько секунд перед ней предстал герцог Бакингем, как всегда свежий и элегантный.

— Дамы обожают сюрпризы, — сказал он, просияв. — Джентльмены же терпеть их не могут.

— Что-то я не вижу здесь джентльменов, — заявила Велвет и, резко развернувшись, вышла из дома.

— Похоже, эту малютку что-то огорчило, — с ухмылкой заметил Бакингем; было очевидно, что сложившаяся ситуация очень его забавляла.

Барбара громко рассмеялась.

— Ее огорчило твое явление, Джордж. Далеко не все способны переносить тебя в такую рань.

Тут по лестнице, громко стуча каблуками, спустился заспанный Лодердейл со всклокоченными волосами.

— Вот еще одно явление, — пробормотал Бакингем.

Карл с Барбарой расхохотались, и к ним тотчас же присоединился Джордж.

Велвет медленно шла по двору, глядя прямо перед собой невидящими глазами. Едва не наткнувшись на дверь конюшни, она пробормотала:

— А ведь если бы я первым делом зашла сюда, то сразу увидела бы их лошадей и все поняла бы… И тогда была бы подготовлена, предупреждена…

Но внутренний голос тотчас возразил: «Нет, ты ошибаешься. Ничто не могло бы подготовить тебя к такому зрелищу».

Велвет зашла в стойло Ночки и прижалась лбом к теплой шее лошади. «Не смей плакать! Не смей!» — приказывала она себе.

— Он больше меня не любит, — прошептала она, всхлипывая. — И возможно, никогда не любил. Но зачем же в таком случае он на мне женился?

Женился только потому, что так пожелал король. Эта мысль показалась ей откровением, и сердце ее словно сдавила ледяная рука. Да-да, все именно так и было. Карл приказал ему жениться на ней, чтобы замок Болсовер, пусть даже формально, вернулся к представительнице семейства Кавендиш. Таким образом, король решил спор между Грейстилом и ее отцом.

Но что же теперь делать? Может, оседлать Ночку и ускакать в Лондон? Нет-нет, бегство — не выход из положения, бегство — проявление слабости. Уж лучше взять в конюшне хлыст, подняться к себе в спальню и устроить такое бурное выяснение отношений, устроить такую сцену, что неверный муж не забудет ее до скончания своих дней. А впрочем…

Если она так поступит, все будут знать, что Грейстил разбил ее сердце. И следовательно, так ни в коем случае нельзя поступать — ее гордость этого не позволяла. Нет, она все сделает по-другому — покажет Монтгомери и всей его компании, что этот брак ровным счетом ничего для нее не значит.

Она задрала юбки и вытерла нос полой нижней рубашки.

«Еще хорошо, что я приехала сегодня в Роухемптон. Каким жалким существом я бы казалась всем окружающим, если бы продолжала оставаться в неведении…»

Когда она вернулась в дом, Грейстил уже присоединился к гостям за завтраком.

— Не вставайте, джентльмены, прошу вас, — громко сказала Велвет. — Хорошие манеры хороши только для города.

Она избегала смотреть на Монтгомери, хотя чувствовала на себе его пристальный взгляд.

— Я сегодня завтракаю уже второй раз, поскольку отныне мне надо кормить двоих, — заявила Барбара.

— Велвет, может, позавтракаешь с нами? — спросил Карл.

Она отрицательно покачала головой:

— Нет, благодарю. Пусть моя скромная особа не мешает вам удовлетворять свой аппетит.

При этих словах Велвет мужчины усмехнулись, лишь Барбара не поняла намека.

Велвет отправилась на кухню, где обнаружила миссис Клегг, нарезавшую ломтями окорок.

— Доброе утро, Берта.

— О, миледи, я никогда не думала, что мне придется готовить для его величества короля. Только представьте себе, что мне пришлось пережить вчера вечером.

Велвет налила себя вина и чуть разбавила его водой.

— А вот что мне пришлось пережить сегодня утром!.. — Осушив стакан, она тут же снова его наполнила.

— Я все приведу в полный порядок, когда гости уедут, — пообещала миссис Клегг.

«Вряд ли это удастся», — подумала Велвет.

Допив второй стакан вина, она сказала:

— Я хочу, чтобы вы сожгли простыни с моей постели, миссис Клегг.

«И кровать сожгите! — добавила она мысленно. — И весь этот проклятый Роухемптон — тоже!»

Наклеив на лицо беспечную улыбку, Велвет весь день изображала бурное веселье. Она смеялась, шутила и делала весьма двусмысленные замечания, касавшиеся утренних событий и забавлявшие всех, кроме Монтгомери. Кроме того, Велвет играла на скачках; ее ставки становились все более рискованными, но, как ни странно, она постоянно выигрывала.

Толпы зрителей, собравшиеся в этот день в Эпсоме, старались пробраться поближе к той части поля, где находился король со своими придворными. Те, кому это удавалось, во все глаза смотрели на короля и на двух красивых дам, входивших в его небольшую свиту.

Взяв под руку лорда Лодердейла, Велвет пропела ему на ухо:

— Не надо жадничать, Джонни! Сделайте наконец крупную ставку. А я буду переживать за вас!

Шотландец расплылся в улыбке и хлопнул Грейстила по спине.

— Твоя жена — истинное сокровище! Мы с ней отлично проводим время, и я еще подумаю, отдавать ли тебе ее обратно.