Америка глазами эмигранта. Том 1 - Мандалян Элеонора Александровна. Страница 22

13

Краснокожие – бледнолицые: реванш?

Казино! Праздник и разочарование. Болезнь души и самообман. Да и если бы только «само…» Но не будем вдаваться в психологию и теорию этого древнего как мир пристрастия, основанного на неизбывной вере человека в госпожу Фортуну. Лучше поговорить о тех, кто любезно берется сыграть для нас роль этой самой Фортуны. В США до 1983 года игорный бизнес был локализован в Лас-Вегасе и Атлантик-Сити, пока на арену не вышли, казалось бы, совсем неожиданные действующие лица – бесправные краснокожие аборигены. С 1877 года изолированные правительством в специальных резервациях, индейцы до той поры мирно прозябали в дремучей нищете. Правительство оказывало им финансовую помощь, и немалую, но это не помогало.

Справедливости ради надо отметить, что права современных аборигенов Америки, как законных граждан страны, теперь практически ни в чем не ограничены, включая и свободу расселения. Тем не менее как минимум треть индейцев до сих пор предпочитает жить в резервациях. Так им не только спокойнее, но и выгоднее. Их, например, не призывают в армию, даже в случае всеобщей мобилизации. В резервациях не действуют законы штатов. У них своя система управления, свои племенные суды и правоохранительные органы, свои законы, обычаи и правила. Но при этом жители резерваций получают всевозможные субсидии и льготы от правительства страны, для них созданы специальные программы. Территория резерваций и все, что на ней выращивается или строится, то есть доходы от земли, не облагаются налогами. Вот она лазейка для игорного бизнеса!

Толчком к изменению ситуации послужила политика Рональда Рейгана, предложившего создать режим благоприятствования экономическим инициативам племен. Мотив звучал заманчиво и весьма гуманно: бедствующие индейцы получат возможность не только собственными усилиями поправить свои финансовые дела, но и облегчат задачу государственного бюджета. Индейцы тотчас на эту инициативу среагировали, изъявив желание заняться игорным бизнесом, и резво взялись за дело.

Начиная с 1983 года бизнес этот приобрел законный статус, за короткий срок превратившись в настоящую индустрию. В 1988 году Конгресс принял закон «О регулировании азартных игр, организуемых индейскими племенами» (IGRA – The Indian Gaming Regulatory Act), закрепивший эксклюзивное право племен открывать на территории своих резерваций игорные заведения. Вскоре из 51 штата незараженными остались всего пять. Калифорния, естественно, не только примкнула к большинству, но и заняла лидирующее место.

И пошло-поехало, закрутилось совсем было проржавевшее колесо индейской фортуны. Сначала на склонах выжженных солнцем гор, в диких пустынных местах появились брезентовые продолговатые шатры с первыми бинго, игральными автоматами и карточными столами.

К ним робко потянулись живущие поблизости бледнолицие хозяева страны – фермеры, горожане. Дурной пример заразителен. Точнее – заразен. А игромания особенно. Всего за несколько лет еще недавно игнорировавшие индейцев американцы добровольно начали свозить в их игральные шатры столько своих трудовых и пенсионных денег, что на полученную фантастическую прибыль в нищенствовавших дотоле резервациях развернулось небывалое строительство казино-курортов. На льющиеся щедрой рекой деньги индейцы принялись строить себе новые дома, культурные центры, школы и… скупать близлежащие земли для расширения игорного бизнеса. Кажется, быть индейцем и жить в резервации скоро станет престижнее и выгоднее, чем «на воле».

Итак, краснокожие аборигены с опозданием, но берут реванш, обирая и разлагая потомков завоевателей, так сказать, изнутри, будто задавшись целью отыграться за застарелые обиды. Впрочем, попутно разлагаясь и сами, поскольку играют с тем же азартом, что и их гости. Согласно статистике, в целом американцы тратят больше времени на азартные игры, чем на культурные мероприятия, книги, музыку и кино.

Удивительная метаморфоза: американские граждане, еще пару десятков лет назад вряд ли и помнившие о существовании тех, кого когда-то, мягко говоря, потеснили, и уж тем более даже не помышлявшие о том, чтобы протянуть им руку помощи, теперь добровольно везут в резервации свои деньги – не лишние, а заработанные потом и кровью. Гул моторов частных автомобилей и комфортабельных туристических автобусов, ежедневно доставляющих толпы игроков, не смолкает теперь в этих, некогда полудиких местах круглосуточно.

В игорном бизнесе с психологической точки зрения все продумано до мелочей, все работает на то, чтобы легковерные мотыльки сами летели на огонь. Праздничная обстановка, приятная прохлада в любую жару, живая музыка, бесплатные напитки, звон автоматов, сверканье огней, трепетное ожидание заветного бонуса. Бесплатные номера в отеле для завсегдатаев, дешевая, вкусная еда прекрасного качества, еще и со шведским столом – ешь, не хочу. Если ты пенсионер или инвалид – не беда. Не водишь сам машину и привезти тебя некому? Какие проблемы! Для таких организованы специальные бесплатные рейсы на комфортабельных автобусах. Только приезжай и играй.

И приезжают, как на работу. И играют – до одури, пока не вывернут карманы. Из автобусов, как правило, выползают толпы престарелых азиатов, вообще не говорящих по-английски, да наши – постсоветские. Преодолев, скажем извилистый дикий каньон, под названием Дикая Кошка или Волчий Ручей, проехав по выжженным солнцем безлюдным голым горам, они попадают в рай под названием Барона, Пала, Вэлли-Вью, Харраз, и забывают обо всем на свете.

Стоит хотя бы из любопытства пройтись по казино и понаблюдать за игроманами. Чистейший дурдом! Один гладит автомат, нашептывая ему ласковые слова. Другой матерится и бьет ладонью по экрану так, что весь агрегат ходуном ходит. Третий тычет пальцем в экран, указывая тупому аппарату, где ему следует расположить нужные комбинации. Кто-то трясется от злости, не замечая никого и ничего вокруг, кто-то дико хохочет и визжит. А если курящий, то зажигает одну сигарету от другой, не заботясь, что обволакивает дымом соседей. И все до одного одержимы манией выиграть.

Только в Калифорнии к настоящему времени расплодилось уже больше сотни так называемых, индейских казино. «Так называемых», потому что строятся-то они на территории резерваций, а самих индейцев там задействовано не более 10 %.

По дороге в Палм-Спринг – излюбленное место отдыха зажиточного населения Лос-Анджелеса, индейское племя моронго, когда-то едва сводившее концы с концами, а ныне самое богатое, в 1983 году первым в Калифорнии открыло скромное казино, которое только за один год принесло ему прибыль в $350 млн. Это позволило племени выкупить соседний с резервацией Миллардский каньон, некогда принадлежавший племени, и, вложив $250 млн в строительство, переоборудовать прежнее, сараеподобное, казино в шикарный игорный город-курорт с современнейшим 23-этажным отелем, гордо доминирующим над всей округой. Его торжественное открытие состоялось в декабре 2004 года.

По тому же пути пошли и другие резервации. Их первые шатры-казино преобразуются в курортно-игорные комплексы со всем набором современной атрибутики лас-вегасского образца. Ну разве что скульптур и слепящей глаза мишуры поменьше. А в остальном – помимо собственно казино и отеля, концертные залы – открытые и закрытые, спортзалы, площадки для гольфа, оздоровительные spa-комплексы, бассейны с джакузи, рестораны, сувенирные магазины и даже этнические музеи (как например в Бароне, графство Сан-Диего).

Средняя прибыль индейского казино только от слот-машин составляет $185 млн в год. Сегодня индейский игорный бизнес – это мощная индустрия, включающая 320 игорных заведений по всей стране. В нее вовлечено более 200 из 562 живущих на территории США племен. Их совокупный годовой оборот уже перевалил за 20 млрд долларов. Согласно данным National Indian Gaming Association, индейский игорный бизнес предоставил 300 000 рабочих мест.