Авантюрист - Габриэль Мариус. Страница 63

Бросила взгляд на безмятежно спящую Девон и решила не будить. Пока не возникнет реальная опасность.

Реальная опасность? Ребекка посмотрела в окно. Они летели над Атлантикой на высоте примерно семи миль, а до ближайшей суши было самое малое несколько сотен миль. И если на борту самолета возник пожар… «Тереза, Тереза! Что ты наделала?»

И в их салоне, и в соседнем было шумно. Кто-то что-то выкрикивал, раздавался детский плач. Ребекке показалось, что она даже слышит рыдания. Ее сердце сжалось от предчувствия беды.

Ожил громкоговоритель. После непродолжительного шипения в нем пророкотал спокойный мужской голос:

— Леди и джентльмены! Вас приветствует командир экипажа. Должен проинформировать вас, что на борту возникла незначительная проблема, которая в данный момент риска для жизни не представляет. В самое ближайшее время силами экипажа она будет устранена.

А в салоне уже кашляли почти все. Некоторые неистово. И дым был уже отчетливо виден. Разумеется, больше всего страдали пожилые люди. Ребекка увидела, как седоволосая женщина беспомощно откинула голову назад, прижимая ко рту носовой платок. Быстро поднявшись, она направилась к ней.

— Нужен кислород, — сказала она стюарду, показывая на посеревшее лицо и губы женщины.

Тот поспешил к выходу из салона.

— У нее астма и эмфизема легких, — сказала Ребекке спутница этой женщины.

— Я вижу. — Для такого едкого дыма, какой распространялся сейчас по салону, это было очень плохое сочетание.

— Она умирает? — панически всхлипнула женщина.

— Конечно, нет, — твердо сказала Ребекка. — У нее есть с собой нужные лекарства?

Женщина начала рыться в сумке. Ребекка понимала, что если больную и может что-то сейчас убить, так это страх. К счастью, нашлись лекарства и ингалятор.

А тут и стюард подоспел с небольшим баллончиком кислорода и маской, которую Ребекка приспособила на лицо больной, успокаивая ее, как могла. Вскоре кислород начал действовать, и Ребекка увидела, что цвет лица у женщины стал лучше.

Где же, черт возьми, Майкл и Тереза? От командира никакой информации больше не поступало, и среди пассажиров началась теперь уже настоящая паника. Дым, наполнявший салон, изменил цвет, став из бледно-серого зловещим темно-коричневым. К тому же он имел ядовитый запах. Скорее всего он и на самом деле был ядовит. Ребекка посмотрела в окно, подумав о жестокой иронии происходящего. Там, за окном, безбрежный океан чистого воздуха, а здесь, внутри этой герметически запечатанной алюминиевой трубы, люди задыхаются. Внезапный приступ клаустрофобии вызвал острое желание выбить стекло.

Кто-то схватил ее за руку. Это была Девон.

— Что случилось? — испуганно спросила она. — Мы терпим аварию?

— Нет. Но, кажется, где-то на борту пожар.

— Где Тереза?

— Куда-то ушла. Отец пошел ее искать.

— О Боже мой! — Девон впилась пальцами в руку Ребекки. — Это она!

— Не может быть, — быстро проговорила Ребекка, хотя думала точно так же.

— Это ее работа, — уверенно повторила Девон. — Она не остановится перед тем, чтобы всех нас погубить, лишь бы не возвращаться в Сан-Франциско.

Несколько напряженных секунд они пристально смотрели друг другу в глаза. А потом Девон одолел приступ сухого кашля, она отвернулась, ссутулилась и уставилась в окно. Но через мгновение вскочила и произнесла высоким дрожащим голосом:

— Мы летим над океаном. Приземлиться абсолютно негде. Мы погибли!

Куда девался ее невозмутимый, уверенный тон! У нее теперь дрожали губы, и она заикалась от волнения. Сейчас Девон была просто ребенком, беспомощным и напуганным.

— Сядь на место и пристегнись, — потребовала Ребекка, на секунду оставив пожилую женщину и толкая Девон обратно на сиденье. — Вот тебе салфетка. Опусти ее в бокал с водой, а после отожми и приложи ко рту и носу. Это поможет. Когда высохнет, смочи снова.

— Я не хочу умирать, Ребекка, — тихо сказала Девон, беря салфетку дрожащими пальцами.

— Ты не умрешь. И никто здесь не умрет. — Она погладила Девон по голове. — Закрой глаза, чтобы не слезились.

Ребекка понимала, что обычные слова ободрения очень скоро перестанут помогать. А больше, к сожалению, она ничего сделать не могла. Токсичный дым неизбежно вызовет удушье, и тогда влажная маска из салфетки мало уж чем поможет.

Девон прижала к лицу салфетку и зажмурила глаза. Ребекка оставила ее и возвратилась к больной женщине, которая по-прежнему чувствовала себя очень плохо. Ее спутница — выяснилось, что это дочь, — сидела и тихо плакала, прижав к глазам носовой платок.

Если пожар распространится по самолету, всех ждет неминуемая гибель. Ребекка пыталась вспомнить подобные случаи, о которых писали газеты. Правда, обычно подробности авиакатастроф ее никогда не интересовали. Кажется, они должны будут либо взорваться в воздухе, либо продолжать лететь, пока не закончится горючее, и тогда самолет рухнет в океан. Вынужденную посадку здесь совершить негде.

Хрипло кашляя, она направилась к выходу из салона. Где Майкл и Тереза? Неужели им обеим суждено погибнуть, так и не объяснившись? Неужели Тереза так и не узнает, что Ребекка ее мать? Это обстоятельство почему-то казалось особенно несправедливым.

Сквозь густой дым она почти ощупью добралась до занавесок, отделяющих соседний салоп, и сдвинула их в сторону. Несколько пассажиров обратили к ней свои страдающие лица. Плакали дети, взрослые пытались их успокоить, некоторые пассажиры лежали на полу в проходах — там воздух немного чище. Мгла была настолько густой, что салон до конца даже не просматривался. Ни Майкла, ни Терезы здесь не было.

К Ребекке поспешила рыжая стюардесса и начала оттеснять назад.

— Прошу вас, немедленно займите свое место!

— Я врач, — прервала ее Ребекка. — Здесь кому-нибудь нужна помощь?

— Спасибо. Если вы понадобитесь, мы вас позовем. А теперь, пожалуйста…

— Я ищу свою дочку, Терезу Флорио. Она ушла куда-то из первого класса. Некоторое время назад отец и еще один человек пошли искать ее и до сих пор не возвратились.

— Наверное, они там. — Стюардесса показала куда-то назад. — Это очень большой самолет, мэм, но я уверена, что все они в полной безопасности. А теперь прошу вас…

По проходу в их сторону быстро шел стюард.

— Наконец-то нашли! — сказал он, обращаясь к рыжей, сиплым от напряжения голосом. — Это в салоне номер три. В вентиляционном воздухопроводе системы кондиционирования горели какие-то тряпки. Как они туда попали, одному Богу известно. Бери огнетушитель!

— Господи, — вскрикнула рыжая стюардесса и ринулась мимо Ребекки к выходу из салона.

Чувствуя невероятную слабость в коленях, Ребекка возвратилась в салон первого класса. Подошла к больной женщине. Рядом с ней стоял на коленях стюард, прижимая к ее лицу кислородную маску.

— Это сделала Тереза? — быстро спросила Девон.

— Не знаю. Ее все еще нет.

— А где папа?

— Ищет.

Снова ожил громкоговоритель. В салон ворвался хриплый голос командира.

— Леди и джентльмены, благодарю вас за терпение, — сказал он спокойно. — Бортинженер только что доложил, что наконец-то найден источник загрязнения воздуха. Таким образом, проблема решена. Мы начинаем экстренную вентиляцию салонов. К сожалению, на это потребуется некоторое время. Наберитесь терпения. Насколько можно судить, сам самолет не пострадал, но тем не менее мы собираемся совершить незапланированную посадку в одном из аэропортов восточного побережья Соединенных Штатов, где вы сможете пересесть на другой самолет и продолжить полет. Как только станет известно, где именно мы приземлимся, я немедленно дам вам знать. Если у кого-либо есть какие-то неотложные проблемы, немедленно свяжитесь с дежурными членами экипажа.

Ребекка услышала шипение, а через несколько секунд лицо обмахнула струя прохладного чистого воздуха. Значит, вентиляция заработала. Где Тереза?

Спустя четверть часа больная женщина, кажется, немного оправилась. Воздух в салоне становился чище и был уже почти прозрачным. Наконец, появился Майкл. Рядом, цепляясь за его руку, шла Тереза. Кудрявая головка опушена. Следом двигался Рейган. Он выглядел очень усталым и все время хрипло кашлял в носовой платок. Ребекка быстро поднялась и пошла к ним.