The One. Единственный - Маррс Джон. Страница 3

– Но ведь у нас с тобой тест сработал, не так ли? Нет, мы, конечно, все равно знали, но он дал нам дополнительную уверенность, что нам всегда было суждено быть вместе.

– Прошу тебя, давай не будем превращаться в пару напыщенных, самодовольных ханжей.

– Быть самодовольным ханжой можно и без пары, дорогой.

Теперь настала очередь Сумайры закатить глаза. Под зорким мужниным оком она допила остатки содержимого бокала.

Положив голову на плечо невесте, Ник посмотрел в окно на блики фар и фигуры прохожих на тротуаре возле паба. Они жили в квартире в доме, который когда-то был фабрикой с окнами от пола до потолка. Даже при самом большом желании невозможно не увидеть оживленную улицу и то, какой когда-то была его собственная жизнь. Не так давно его идеальный вечер состоял из походов по барам в тусовочных районах Бирмингема. После чего, уснув в ночном автобусе, он просыпался через десяток остановок от того места, где жил.

Но все мигом изменилось после того, как Ник встретил Салли. Ей было слегка за тридцать, на пять лет старше его, и из самого первого их разговора о старых фильмах Хичкока он понял, что она не такая, как все. В первые дни их знакомства ей доставляло огромное удовольствие просвещать его, открывая новые туристические направления, новые продукты, новых артистов и музыку. Постепенно Ник начал смотреть на мир новыми глазами. Глядя на нее, на ее резко очерченные скулы, каштановые, коротко стриженные волосы и серые глаза, он надеялся, что когда-нибудь их дети унаследуют красоту своей матери и ее открытый взгляд на мир.

Что он мог предложить ей взамен, Ник точно не знал, но, когда на их трехлетней годовщине в ресторане на Санторине он сделал ей предложение, Салли так сильно расплакалась, что он даже не понял, приняла она его или отклонила.

– Если вы двое – лучший пример того, в чем вся фишка ДНК-пар, я очень рад, что мы с Салли остаемся такими, какие есть, – поддразнил Ник и, сдвинув ниже очки, потер уставшие глаза, затем потянулся за электронной сигаретой и сделал несколько затяжек. – Мы вместе уже почти четыре года, и теперь она пообещала любить, чтить и слушаться меня. Я на сто процентов уверен, что мы созданы друг для друга.

– Погоди, ты сказал «слушаться»? – перебила его Сумайра, выгибая бровь. – Тебе крупно повезло.

– Ты слушаешься меня, – уверенно добавил Дипак. – Всем известно, что в наших отношениях брюки ношу я.

– Носишь, дорогой, но спроси себя, кто их для тебя покупает?

– А если и вправду нет? – внезапно спросила Салли. – Что, если мы не созданы друг для друга?

До этого Ник с улыбкой слушал, как Сумайра пыталась уговорить их пройти тестирование на соответствие ДНК. За два года их знакомства она не в первый раз поднимала эту тему, и Ник был уверен, что не в последний. Подруга Салли умела быть одновременно воинственной и вкрадчивой. Но он никак не ожидал услышать такое от самой Салли. Как и Ник, она всегда была ярой противницей такого тестирования.

– Извини, что ты сказала? – уточнил он.

– Ты знаешь, я люблю тебя всем сердцем и хочу провести остаток жизни с тобой, но вдруг… вдруг мы и в самом деле не родственные души?

Ник нахмурился:

– Откуда это?

– Ниоткуда. Не волнуйся, я не передумаю, если ты этого боишься. – Салли ласково похлопала его по руке. – Мне просто интересно, хотим ли мы просто думать, что подходим друг другу, или же знать это наверняка?

– Детка, ты пьяна. – Ник отпустил ее и почесал свой небритый подбородок. – Я совершенно счастлив, зная, что я знаю, и мне не нужно никакое тестирование, чтобы это знать.

– Я читала в интернете, что это тестирование разрушит около трех миллионов браков. Зато в течение всего одного поколения развод исчезнет как явление, – заявила Сумайра.

– Это потому, что брак перестанет быть «главным в жизни», – возразил Дипак. – Он изживет себя как общественный институт, помяни мое слово. Не нужно будет никому ничего доказывать, потому что все будут в паре с тем, с кем им суждено быть.

– Ваши разговоры вряд ли помогают мне, – сказал Ник, вонзая вилку в остатки малинового чизкейка Салли.

– Извини, приятель, ты прав. Давайте выпьем за правоту случая.

– За правоту случая! – ответили остальные и чокнулись с Ником.

Все, кроме Салли. Она не дотянулась до его бокала.

Глава 5

Элли

Пробежав глазами по экрану планшета, Элли сокрушенно вздохнула, прочитав обширный список дел, которые ей нужно было выполнить до окончания рабочего дня.

Ее помощница, Ула, была чертовски аккуратна и обновляла список пять раз в день, хотя Элли никогда не просила ее об этом. Вместо того чтобы находить это полезным, она частенько злилась и на планшет, и на Улу за их постоянные напоминания о том, что она так и не достигла нижних строчек списка. Иногда возникало желание запихнуть чертов планшет Уле в горло.

Когда-то Элли надеялась, что к этому времени она будет сама себе начальницей и наймет достаточное число надежных сотрудников, которым сможет делегировать бо́льшую часть своей рабочей нагрузки. Но время шло, и постепенно она начала спокойно воспринимать ярлык «канцелярская крыса», которым ее когда-то наградил бывший парень.

Элли посмотрела на часы. Было 10.10 вечера. Она поняла, что уже пропустила праздничное сборище у начальника отдела, которое тот устроил в честь появления на свет сына. Элли сомневалась, что кто-то поверил ее обещанию присутствовать там – она редко находила время для подобного братания. И хотя поощряла его среди своих сотрудников и даже своей денежкой поддерживала социальный клуб компании, когда дело касалось ее собственного участия, время имело привычку ускользать от нее, несмотря на все ее благие намерения.

Элли сладко зевнула и выглянула в огромные, от пола до потолка, окна. Ее демонстративно скромный кабинет находился на семьдесят первом этаже лондонского небоскреба «Осколок». Отсюда открывался панорамный вид на протекавшую внизу Темзу и дальше, на россыпь разноцветных огней, освещавших ночное небо, докуда хватало глаз.

Сбросив с ног высокие шпильки, она босиком прошлепала по толстым белым коврам к бару в углу кабинета. Проигнорировав запас шампанского, вина, виски и водки, взяла охлажденную банку энергетического напитка, которых там стояло около десятка. Вылив его в стакан, добавила горстку кубиков льда и сделала глоток. Внезапно она поняла: обстановка ее кабинета такая же безликая, как и ее дом. Здесь ничто не говорило о ней. С другой стороны, когда вам безразличны ваши собственные решения, гораздо удобнее платить дизайнерам, чтобы те принимали их за вас.

Приоритетом для Элли был бизнес, а не то, сколько нитей египетского хлопка было в постельном белье на ее кровати, сколько картин Дэвида Хокни [8] украшали стены ее дома или какое количество кристаллов Сваровски сверкало и переливалось в ее люстре в прихожей.

Элли вернулась к столу и неохотно взглянула на список дел на завтра, уже составленный Улой. Она ждала, когда ее водитель и начальник службы безопасности Андрей отвезет ее домой, где она планировала ознакомиться с предложениями отдела по связям с общественностью в отношении ее предстоящей речи перед журналистами о новом обновлении их приложения. Это обновление произведет революцию в отрасли, так что здесь недопустим даже малейший промах.

Затем, завтра в полшестого утра, стилист и визажист приедут к ней домой в Белгравию [9] задолго до начала записи телевизионного интервью для Си-эн-эн, «Би-би-си ньюс 24», «Фокс ньюс» и «Аль-Джазиры». Затем она сядет с журналистом из «Экономиста», чтобы сделать несколько снимков для Ассоциации прессы, и, если все пройдет без сучка без задоринки, вернется домой не позднее десяти утра. Не самый лучший способ начать субботу, подумала Элли.

Ее агент по связям с общественностью предупредила новостные агентства, что Элли готова обсуждать только свою работу, без каких-либо вопросов о ее личной жизни. Именно по этой причине она недавно отказалась от большого материала о себе в журнале «Вог» вкупе с фотосессией у легендарного фотографа Энни Лейбовиц. Материал наверняка получился бы внушительный и его могли перепечатать издания по всему миру, но только не за счет вторжения в ее личную жизнь. Та и так уже достаточно пострадала за эти годы.