Торговцы живым товаром. Афера «Бьютимейкер» - Чейз Джеймс Хедли. Страница 75

— Мистер Дарк, — с огромным самообладанием произнес Хеннингер, — я жду от вас заявления об уходе.

Дарк вышел из кабинета и направился вниз, к Бренде Мейсон.

— Меня уволили, — коротко сообщил он.

Бренда печально взглянула на него.

Мери снова жила в «Оникс-Астории». Комната была другая, но такая же большая и роскошная. Виллерби тоже был там, охраняя ее от репортеров. Казалось, время повернулось вспять. Голливуд как будто отошел в далекое прошлое.

Не отступал и Фасберже, непримиримый и властный Фасберже, в каждом слове которого звучали гнев и возмущение. Но одновременно это был и очень настойчивый Фасберже, который упрямо добивался ее личной благосклонности, несмотря на все беды, причиненные ему разоблачительным выступлением «Обсервера».

— Единственное, что я ценю в людях и, особенно, в своих служащих, это лояльность, — подчеркнуто говорил он. — Будем говорить откровенно: фирма «Черил» способна выдержать и не такой кризис. Более всего поразило меня то, что именно вы стали непосредственной причиной неприятного положения, в котором мы оказались.

— Я уже сказала, что мне очень жаль, — вздохнула Мери. — Я никогда не думала, что Дарк все-таки напечатает этот репортаж. Он задевает меня не меньше, чем фирму «Черил». В одних газетах меня называют фальшивой, в других подопытном кроликом. Боюсь даже представить себе, как это повлияет на мои дела в американском кино и телевидении.

— Никак не повлияет, — фыркнул Фасберже. — Американцы больше всего любят сенсации. То, что вы стали первой красавицей в мире благодаря курсу биохимического лечения, только усилит их интерес. Весь этот шум никак не отразится на вашей артистической карьере. Другое дело, что «Бьютимейкер», как товар, теперь не существует. — Он посмотрел на девушку с нескрываемой враждебностью. — Со дня появления репортажа мы уже получили более двух тысяч отказов торговых фирм и магазинов, заказавших нам большие партии крема. И это только начало!

Мери виновато поглядела на него, но ничего не сказала.

Фасберже подошел ближе к ней.

— Неужели у вас нет никакого чувства долга? — спросил он. — Неужели вас не грызут укоры совести? После того, как вы по сути, погубили изделие, которое должны были рекламировать?..

— Вы хотите, чтобы я извинялась весь вечер?

Лицо Фасберже стало немного мягче.

— Конечно, нет, моя дорогая. Простите, пожалуйста. Этот проклятый «Обсервер» совсем вывел меня из равновесия. Сегодня, вероятно, такой день. Знаете, человеку иногда требуется какая-то разрядка… — Он немного помолчал и подошел к ней ближе. — А вы могли бы многое сделать для меня…

Мери отступила.

— Мистер Фасберже, — прямо спросила она, — что вы от меня хотите? Мне не хочется быть нелюбезной, но единственный мой ответ — нет. Вы изменили мою внешность, но мои моральные принципы остались неизменными. Если говорить откровенно, мне противно смотреть на вас.

— Если хотите знать, — спокойно ответил Фасберже, — мне тоже противно глядеть на вас, хотя вы и такая красивая. А может быть, наступит еще время, когда вам самой противно будет взглянуть на себя.

Мери вопросительно посмотрела на него, не понимая, к чему он ведет.

— Человек почти не замечает повседневных перемен, которые происходят с ним. Когда я видел вас перед отъездом, вы были прекрасны. Прошло несколько недель, и теперь даже я, как бы ни был стар, могу заметить разницу.

— Что вы хотите этим сказать? — спросила она, нервно коснувшись рукой своего лица.

Фасберже улыбнулся еще шире.

— Вот уже почти два месяца, как вы последний раз виделись с доктором Раффом. Вот зеркало. Приглядитесь к себе более внимательно.

Она медленно подошла к большому зеркалу. Она была так же ослепительно красива, как и прежде. А впрочем… Ее пытливый взгляд не пропустил ни малейших деталей. Кожа показалась не такой свежей и упругой, под глазами появились едва заметные отеки. Мери вдруг увидела в своих глазах испуг.

Фасберже театрально вздохнул.

— К сожалению, доктор Рафф всегда был чрезмерно чувствителен к своему прошлому. Мы старались разыскать его, но он, кажется, еще вчера вечером упаковал свои чемоданы и уехал из Лондона. Возможно, даже за границу. Если говорить откровенно, я не осуждаю его. После этой скандальной истории. Ведь он честно хотел забыть прошлое и жить по-новому.

— Но доктора Раффа можно разыскать, где бы он ни был.

Фасберже пожал плечами.

— Возможно. Но это будет стоить денег. Полиция вряд ли пойдет нам навстречу. Доктора Раффа можно обвинить самое большее в неэтичном поведении, да и то весьма относительно. Никакого уголовного преступления он, безусловно, не совершил. Значит, чтобы найти его, надо прибегнуть к услугам частных сыщиков. А если он уже выехал за границу, так и они не помогут.

— Мистер Фасберже, оставьте меня в покое. Сегодня был очень тяжелый день. Мне нужно время, чтобы все обдумать и взвесить.

— Хорошо, — согласился Фасберже. — Обдумывайте и взвешивайте сколько вам угодно, но помните — ваше время бежит гораздо быстрее, чем вы представляете себе.

После того, как он ушел. Мери снова несколько минут пристально разглядывала свое лицо. Когда она отошла от зеркала, в глазах ее блестели слезы.

XXVI

Следующие несколько дней Пол Дарк сидел дома, привыкая к своему новому положению безработного и следя по газетам за развитием событий. Фирма «Черил» прекратила всякую рекламу крема «Бьютимейкер», Фасберже выступил с коротким официальным заявлением. Высказав свое сожаление по поводу того, что рекламные объявления фирмы не правильно истолкованы, — он признал, что перевоплощение мисс Смайт в красавицу, действительно, было осуществлено путем клинического применения стимулина, который входит в состав крема.

Совет торговли тоже опубликовал заявление, в котором критиковались, главным образом, методы рекламы, а не само изделие, что после соответствующего анализа оно признано совершенно доброкачественным и продается по нормальной для данной группы товаров прейскурантной цене. Совет считает, что всякие вопросы, связанные с нарушением этических норм в области рекламы, следует ставить перед соответствующими профессиональными объединениями.

Заголовки, посвященные результатам публикации репортажа, не сходили с газетных полос. В поисках новых сенсаций репортеры продолжали преследовать всех причастных к этой истории. Внезапное исчезновение доктора Раффа было обнаружено очень скоро. «Творец искусственной красоты исчез» — сообщил один вечерний листок. Новость подхватили другие газеты, выдвигая разные версии, как подкрепленные фактами, так и просто выдуманные. Заголовки оповещали: «Рафф скрывается», «Доктор-мастер сбежал за границу!», «Где доктор Рафф?», «Создатель красоты задал стрекача!»

Из совокупности фактов и заявлений, раскопанных пронырливыми репортерами, получалось, что доктор Рафф действительно покинул Англию и, как полагали, нашел приют в одной из скандинавских стран, где его опыты с гормонами вряд ли могли вызвать осуждение.

Но последующая новость была гораздо хуже. В течение нескольких дней газеты сообщили, что Лора Смайт находится в отеле «Оникс-Астория» и к ней приставлен частный детектив, который охраняет ее от нежелательных посетителей и представителей прессы. Но вдруг к концу недели все лондонские вечерние газеты одновременно подняли шум: «Лора Смайт исчезла!», «Где искать «Удивительную»?», «Красавица сбежала! Но куда?»

Как оказалось, Лора Смайт покинула «Оникс-Асторию» среди ночи, когда даже неусыпного Виллерби на часок одолел сон. Она взяла такси до Хэлборна, оттуда другим такси доехала до Бейзуотера, но дальше все следы терялись. «У нее был весьма угнетенный вид, — рассказывал водитель одного такси, — а лицо она прикрывала вуалью, как будто хотела, чтобы ее не узнали».

Похоже на то, что и для Фасберже и других руководителей фирмы «Черил» побег Лоры Смайт был полной неожиданностью. Толпа журналистов двинулась к ее бывшей квартире на Саус-Кенсингтоне, где их приветливо встретила возбужденная Пенелопа, которую очень радовало такое внимание со стороны прессы. Но Лоры там не было. Нет, она даже не заходила. Честное слово. Пенелопа ничего не может сказать, куда она отправилась. О, она всегда была такая — никогда не знаешь, что она выкинет…