Когда падает пепел (ЛП) - Манн Марни. Страница 19

Это касалось и выплаты ее студенческих кредитов — я много раз предлагал это сделать, но мне всегда отказывали.

Я никогда не жаловался, когда Аликс брала дополнительные смены.

Но на этот раз это мешало моим планам.

— Скажи, что ты больше не в состоянии работать.

Аликс положила руки на бедра.

— Я не собираюсь этого делать.

— Ты не хочешь ехать в Мэн?

— Это не имеет никакого отношения к Мэну, Дилан. Это связано с твоим уважением к моей работе, — Аликс сделала еще один шаг и прижалась спиной к стене. — Я — не ты. Я не могу просто позвонить и сказать, что не приду. Если я не приду, возникнет нехватка персонала, и люди могут остаться без помощи.

— Найдут кого-нибудь на замену.

— В этом нет необходимости.

— Давай поговорим о нас, Аликс.

Она замолчала.

И мы оба сделали несколько глубоких вдохов.

Аликс не выдержала первой и сказала:

— Я хотела бы хотя бы увидеть фотографии дома.

Я провел рукой по щетине на щеке.

— Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить.

— Почему?

— Я увеличил наш бюджет и добавил несколько дополнительных требований.

— Был ли среди них размер дома?

Я кивнул.

— Нет, Дилан, — лицо Аликс помрачнело, а глаза теперь были устремлены в пол.

Я ее потерял.

— Выслушай меня, — сказал я, дождавшись, когда Аликс снова посмотрит на меня. — Я хочу инвестировать в дом в штате Мэн, и не могу получить его с тем бюджетом, который ты мне дала. Поскольку мы будем жить там только летом, на оставшуюся часть года я хочу сдавать его аренду. Учитывая это, риэлтор нашел дом, который соответствует моим требованиям.

— Ты обещал.

В ее голосе звучала обида.

Ей это было не нужно.

Аликс получала Мэн, то, что я на несколько месяцев не появлюсь в офисе, и еще дом, который оказался намного лучше того, что она хотела купить.

— Так и есть; ты права, но это было до того, как я увидел цены на аренду в Бар-Харборе.

Одну руку Аликс прижала к лепнине, а другую положила на грудь.

— Маленький, уединенный и уютный, чтобы ты всегда был рядом со мной.

— Самобытность не принесет мне денег, Аликс.

— В кои-то веки, этот дом не для этого. Это должно быть место, которое мы выберем вместе, где я смогу платить половину ипотеки.

— Ты все еще можешь внести свой вклад.

— Внести свой вклад? Ты вообще себя слышишь?

Я рассмеялся.

— Сейчас ты просто пытаешься испортить вечер.

— Ты мудак, — огрызнулась Аликс и пошла к лестнице.

— Не только у тебя был дерьмовый день.

Она остановилась на полпути и повернулась ко мне.

— Потому что записывать миллионеров к себе на рейсы — это такой невероятный стресс.

— Это неуместно.

— Знаешь, что неуместно? Три смерти, свидетелем которых я стала сегодня вечером. Две потому, что моя реанимация им не помогла, а третья потому, что я не смогла достаточно быстро преодолеть десять лестничных пролетов, а лифт не работал. Лица трех этих людей — вот, что я буду видеть, когда лягу спать; и не смогу сомкнуть глаз, потому что буду слышать плач их семей.

Аликс вцепилась в перила, ее глаза внезапно наполнили эмоции.

— Я просила тебя всего о двух вещах: больше времени вместе и маленький домик в штате Мэн. А ты не смог дать мне даже этого.

Аликс поднялась по оставшимся ступенькам и хлопнула дверью.

Позже, когда я вышел из своего домашнего кабинета, то увидел, что это была за дверь.

Это была комната для гостей.

Я подергал за ручку, чтобы ее открыть.

Аликс ее заперла.

Она хотела, чтобы я ушел.

Итак, в ту ночь мы спали в разных кроватях.

Когда я забрался в двуспальную кровать, в которой мы обычно спали вместе, зная, что Аликс находится всего в нескольких комнатах по коридору, меня осенило.

Мы с Аликс не были идеальными.

У нас возникали разногласия.

Шли месяцы, и я понял, что какие-то из них углублялись, а какие-то решались.

И еще я понял, что это не последняя ночь, когда я буду спать один.

ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ

АЛИКС

НАШИ ДНИ

Мое свидание со Смитом началось почти двенадцать часов назад.

И все еще не закончилось.

После съеденного на поздний завтрак торта мы выпили кофе у гавани и покатались на велосипедах по Общественному саду. Мы посетили Публичную библиотеку и съели картофель фри в моей любимой тележке у Куинс Маркет. Затем я закончила вечер игрой «Ред Сокс», заказав нам места на «Зеленом монстре»⁵.

После победы над «Блю Джейс» мы попробовали джелато⁶ в нескольких кварталах от стадиона, отнеся маленькие стаканчики к скамейке, с которой открывался вид на более оживленную часть улицы Лансдаун.

Я была удивлена тем, как быстро пролетел сегодняшний день.

И насколько Смит легок в общении.

Я не говорила ему ничего слишком личного — конечно, я не упоминала Дилана, — но то, что сказала, звучало очень непринужденно.

Прошло уже полдня с тех пор, как я забрала Смита из его дома, и не искала предлога, чтобы вернуться домой.

Я наслаждалась этими моментами.

Всеми.

Даже тем, который нам предстоял, — разговор, которого я избегала. Когда сегодня Смит упомянул о своем лучшем друге, я поняла, что эта тема причинила ему боль.

Но я все равно должна была знать.

И, поскольку было уже поздно, у меня оставалось мало шансов его спросить.

— Как дела у Джо?

Он вынул ложку изо рта.

— Это отвратительно, вся эта ситуация. После всего, что я пережил с мамой, видеть Джо в таком состоянии — это, черт возьми, меня убивает.

— Он употребляет?

— Через несколько минут после того, как я привез его домой, — покачал головой Смит, словно вспомнив, как это выглядело. — Через несколько дней он должен отправиться на реабилитацию. Я уверен, что он этого не сделает.

— Может, достигнув самого дна, Джо передумает.

— Он потерял жену и скоро потеряет детей.

Я имела дело с сотнями наркоманов.

Я знала эту болезнь лучше, чем кто-либо другой.

— Поверь мне, Смит; все может стать намного хуже.

Он несколько секунд помолчал, а затем сказал:

— Знаешь, что больнее всего?

— Что ты ничего не можешь с этим поделать?

Смит кивнул, и выражение его глаз еще больше подчеркнуло ответ.

— Мне очень жаль, — сказала я, держа на коленях чашку с мороженым. — Беспомощность может казаться неодолимой, я знаю.

У меня во рту ничего не было, когда я начала скрежетать зубами.

Никакого джелато, даже ложки.

Я просто терла эмаль об эмаль.

И это имело прямое отношение к покалыванию у меня в груди.

Самой привлекательной чертой в этом мужчине была ранимость.

В Дилане я никогда этого не видела.

И теперь несколько раз заметила это в Смите.

— Какая из себя твоя лучшая подруга? — спросил он.

Роуз.

Идеальная смена темы.

— Честно говоря, она как слон в посудной лавке, — я рассмеялась над своим описанием. — Она предельно честная, абсолютно без фильтра и самый преданный человек на планете.

— Я хочу с ней познакомиться.

Я не ожидала, что он это скажет.

Роуз понравится эта идея.

И он тоже.

Мысль об этом взорвала мой мозг.

Из-за Дилана.

Потому что мы провели вместе прошлую ночь, а теперь у меня было свидание со Смитом.

И я водила его по самым любимым местам в городе.

По местам, которые многое для меня значили.

Например, закусочная с картошкой фри у Куинс Маркета.

А вечером, надеюсь, я снова буду с Диланом.

Это был пиздец.

Во всех отношениях.

Но это не помешало мне улыбнуться Смиту и сказать:

— Уверена, что смогу это устроить.

Смит посмотрел мимо меня на длинную улицу, и я увидела, что он разглядывает проходящих мимо нас людей, медленно отправляя в рот ложку джелато.