Последний Шаман 2 (СИ) - Бондин Никита. Страница 33

Выходит, выбор мне не оставили, а значит нужно думать. О чём эти побеги? О чём я сам, находящийся в их путах? Неужто…

Пришедшая в голову мысль оказалась новой для меня.

Выделив растительные путы, как аспект Природы, а себя, как представителя Человечества, я сразу же дошёл до вполне простой истины. Сейчас я олицетворял собой борьбу людей с Природой Вещей. Не скажу, что мысль эта принадлежала целиком и полностью мне, скорее всего и от опыта Грея фрагменты докинулись, но всё же… Теперь я ощущал себя совсем иначе.

В вечной борьбе с Природой человечество стремится победить то, с чем необходимо сотрудничать. Являясь частью этого мира, нет смысла бороться с самим собой. В большинстве случаев это гибельный путь, приводящей к отрицанию действительности, сопротивлению изменениям и, как следствие, к скоротечной гибели.

А значит, осознавая положение своё, необходимо расслабиться и получать удовольствие. Ведь чтобы достичь самых лучших силовых показателей, необходимо достигнуть самого предельного состояния расслабления. И это уже опыт тренеров Сергея влился мудрыми словами в мой поток мысли и я отдался чувству расслабления по полной. На столько, на сколько в принципе способен и чуть дальше… а после и ещё чуть дальше…и ещё… и ещё…

В итоге я достиг такой возвышенной точки сознания, в которой абсолютным штилем обреталась глубинная суть жизни. Её конечность.

Однажды Природа заберёт своё и совершит виток. Из жизни я перейду в жизнь. И с этой истинной нет смысла бороться. Её необходимо принять.

В высшей точке расслабления я отдал себя земле и травянистым путам, полностью смиряясь и растворяясь в них. И уже в следующий момент ощутил себя лежащим на траве.

Урок я получил ценнейший.

И где-то вдалеке опять играла флейта.

Повернув голову на звук, я вновь увидел высоченный ясень и с трудом перевернулся. Встал на колени, руками в землю упираясь и пополз упрямо. Так, словно только что родившееся и не умеющее ходить дитя. Путь к цели долог, но с новоприобретённым взглядом свой первый «шаг» я всё же совершил.

И под ироничную мелодию, звучащую теперь гораздо ровнее, я и открыл глаза.

Сперва не понял где я, а спустя секунду как понял.

Я же уснул беспечно в ночи прямо вместе с воронами! Без будильника, без подстраховки, без установленных защит и без каких-либо сигнализаций!

Вот жеж я дурень.

На скрипучем диване заёрзав, я кое как глаза продрал и увидел… удивлённого Белого, вальяжно сидящего на столике и читающего книжку. Из подушки он себе сделал гнездо, слева поставил мисочку с орешками, справа маленький стаканчик с кофе, а перед собой стопку салфеток, об которые он клюв вытирал в процессе чтения. Перед ним одна на другой в разложенном виде лежали книжки и, судя по всему, за утро он уже прочитал не мало.

— Квер-рер. Карр-кроор? 'С добрым утром. Кофе сделать? - спросил он со всей любезностью и я согласился.

Во первых, кофейка действительно хотелось, а во вторых, мне стало до жути интересно, как так у товарища Белого получится справиться с готовкой, не имея рук. Оказалось, что техника на кухне Майкла обустроена так, что даже птица способна с ней управиться. Белому было достаточно достать с полки чашку, поставить в кофемашину, впихнуть в неё кофейный блистер, выбрать режим и нажать на пуск.

Подача воды была уже встроена в чудо-аппарат и потому он исполнительно загудел.

— Ох спасибо тебе, товарищ. Не забуду, помнить буду — поблагодарил его, ногами тапочки ища, так как по полу ощутимо дуло. — А Чёрный где?

— Кар-кооор-кеар. Кеве-вер? «Так он на дежурстве. Тебе сахара, сливок?» — подвинул он клювом мешочек с рафинадом и пластиковые упаковочки на пятнадцать миллилитров.

— Ты где всё это взял? — удивился я столь богатому набору, доставая из бельевой сушилки те самые трусы в сердечку и их напяливая.

— Кер-веар-ке-ке-рер. «Попросил у кормящей всех женщины.» - ответил мне Белый, отламывая упаковку сливок и изящным движением её открывая. — Кар-рар? «Так ты будешь?»

— Да будь, добр. Три кубика и две дозы сливок, — накидывая на плечи найденный в гардеробе халат, я всё пытался понять, что именно меня так смущает. Бороду свою длиннющую почесав и дивясь ловким движениям Белого, я наконец-то осознал. — Так погоди! А как же они тебя поняли?

Плюхнув в кофе ложку, ворон звякнул по кружке клювом, заявляя о готовности и на мой вопрос поднял со стола листочек. Машинным текстом на нём оказалось написано.

«Я ворон помощник Семёна. Пожалуйста, соберите ему на утро покушать. Необходимы: Сахар; сливки; кофейные блистеры к аппарату SeaL9511; съедобные закусочки. Много не кладите. Я много не унесу. Спасибо-Пожалуйста.»

Отдав записку, растрогавшую меня в самую душу, Белый подошёл к стенке кухни и указал на встроенный блок с клавиатурой.

— Кевервер «Принтер» — лаконично пояснил ворон, которого я от всего сердца захотел обнять.

Вот жеж птица-то моя, не тупица. Умный, ловкий, смекалистый, а уж гениальностью полон от лапок до самого клюва! Этими эпитетами я его и награждал, по бошечке почёсывая, да по спине приглаживая. И пусть кофе из машины немного пылью отдавал, на моё благодушие это ни сколько не повлияло. Пил и причмокивал, но вот когда время на часах увидел, чуть напиток бодрящий не выплюнул.

— Два часа дня? Так что же вы меня раньше-то не разбудили, друг мой Белый⁈ — кофеин ударил в голову наравне с адреналином и организм тут же приготовился к бою. К счастью, на мой возглас Белый никак особо не отреагировал, вернувшись к чтению. — Надеюсь все живы?

— Киоор-ковоорв «Все живы, все целы.» - успокоил меня ворон, возвращаясь к чтению и поеданию орешков.

— А чудовища как-же? — все ещё тревожась, спросил у него.

— Кер-виэр-рар «Научились дронами их в лес отгонять» — спокойно ответил пернатый, страницу перелистывая.

— А раненные?

— Реурр-кро. Кевер-вэр-ар-ререр. «Идут на поправку. Их Лаура лечит время от времени.»

— Охх. Вот оно как, — опёрся я на край стола, задумчиво кофе отпивая. — Это они молодцы прям…

— Кара-рар-кереер-ра. Вер-вер. «Да ты отдохни, пока время есть. Вчера навоевался.» — посоветовал мне Белый и слова его были не лишены смысла.

Ведь если граждане Светлозёрска научились самостоятельно с проблемами справляться, то я наконец смогу заняться своими делами. Например, полученные очки опыта вложить, книги почитать и в регрессии попогружаться.

А то бой-боем, но на чистой силе через барьер не пробиться. Необходимы знания о том, как выжить внутри него и выбраться за его пределы. Как-то же удавалось тем мафиози из подпольной лаборатории вывозить детей с Уральской территории отчуждения, а значит рабочие способы однозначно имелись.

Наметив план действий, я вновь ощутил ветерок по ногам и пошёл на поиски сквозняка.

В итоге наткнулся на переднюю дверь…которая оказалась аккуратно прогрызена насквозь. Отсутствовал треугольный кусок со стороны угла на высоту примерно сантиметров тридцать от пола. И внимательно осмотрев края повреждений, я начал догадываться, кем именно проделан этот лаз.

Снаружи пластиковый кусок оказался учтиво прислонён к дому, а после во дворе начиналась заметная дорожка в скошенной дронами траве. Дело в том, что её просто напросто выели и гусиным помётом сразу же пометили. Пойдя по ней извилистым зигзагом, я в скором времени упёрся в жестяной забор. И мало того, что он был хорошечно так подкопан, так он ещё оказался точно также прогрызен, как и дверь.

Вот только не треугольной формой, а полукруглой.

И уж готовился я с места сорваться, чтобы сорванца-путешественника пойти искать, как со стороны заднего крыльца услышал странный хруст. Пойдя на звук, я обнаружил довольного гусёнка, с огромным смаком и наслаждением грызущего кости. Те самые, которые вороны вчера унесли.

— Ля ты тварюшка зубастый. Это как же тебе удалось-то? — с восхищением воскликнул, а птенец меня услышал и с довольным щёлканьем в мою сторону побежал, в клюве неся один из недогрызенных кусочков. — Это ты мне принёс? Ай ты мой хорошенький. Тыж мой славненький. Вот это ты конечно даа…