Зов крови (СИ) - Прилепский Алексей. Страница 27

Привычное солнце, хоть и какое-то мутное, выползало из-за границы тумана, освещая осколок. Время для рейда было выбрано не случайно. Смещение времени составляло часов двенадцать, и когда в нашем мире наступал вечер, у крыс только всходило солнце.

— Как вы собираетесь искать в этих лугах сердце осколка? — перехватил я Гюнтера, что было не просто, ведь именно он командовал рейдом и сейчас был занят организацией общего выступления.

— Легко. Когда перебьем часть тварей, ты сам почувствуешь направление, а дальше дело за малым, — усмехнулся он. — Кстати, сердце — это наша плата за помощь. Уничтожать его не обязательно, но ты на него не рассчитывай, — добавил он серьезно.

— А зачем оно вам?

— Я и сам не знаю. Все сердца уходят наверх, — указал он пальцем. — Да, кстати. Ты будешь на флангах под командованием Шецхофена. Он тоже участвует. Серьезный мужик, — уважительно отозвался Гюнтер и поспешил свернуть разговор, сославшись на спешку.

Двинулись вперед мы не очень красивым строем, условно разделившись на три группы. Хотя местность позволяла ходить строем, этого не позволял уровень строевой подготовки большинства бойцов. В авангарде шел десяток Гюнтера, задавая направление движения и готовясь принять первый удар. На флангах их прикрывали ополченцы и жандармы. Еще пара ополченцев тащила волокуши с ящиками взрывчатки. Шецхофен отправил меня на усиление правого фланга, сам оставшись командовать левым.

Брюгген не имел промышленных мощностей, чтобы быстро экипировать свои команды зачистки в типовой доспех. Но кое-что местные сделать смогли. Кожаные куртки, жилетки и фартуки, обшитые металлическими пластинами, давали защиту от зубов и когтей слабых крыс, а часть ополченцев несли разнообразные щиты.

Первый час мы медленно шли по выжженным лугам, обходя просевшие от взрывов и покинутые обитателями холмы. Откуда-то из глубины крысиных земель периодически лезли обычные крысы, чтобы бесславно погибнуть на копьях и щитах авангарда. Получая эссенцию в каких-то едва заметных дозах, я быстро заскучал, представляя, как бы я шел тут в одиночку и не делился с еще тремя десятками человек. Но под конец второго часа мы вышли к нетронутым землям, и скучать стало некогда.

Не став менять эффективную тактику, использованную мной в первое посещение осколка, Гюнтер поджег траву, и весь отряд отошел назад, заняв оборону. Вот только в этот раз тактика дала сбой. Из огня вырывались не обожженные и дезориентированные одиночные крысы, а сплошная волна крысиного мяса, своими телами затушившего очаги пламени, не успевшие набрать силу. А среди крысиных спин мелькали какие-то новые виды, заметно выделяющиеся из общей массы.

По команде Гюнтера в крыс полетели бомбы. Эффект был впечатляющим. И в первую очередь он впечатлил крыс. От громких взрывов крысиные порядки смешались, началась давка. Твари утратили общее направление и метались во все стороны, сбивая друг друга и подставляясь под обстрел. Но долго наблюдать за ситуацией в центре построения мне не дали. Из пролеска на наш фланг выскочили сразу два крысоволка. В первый момент я не понимал, что делать. Мой не очень удачный опыт с этими тварями сейчас подсказывал только одно решение — бежать. Конечно, я не поддался, но потеряв драгоценное время, едва успел предпринять хоть что-то.

— Копья! Щиты! Огонь! — орал от страха командующий флангом жандарм. Еще бы, ведь ворвавшись в ближний бой, эти твари вырежут наш десяток за считанные секунды. Не имея особого опыта манипуляций кровью, я решил действовать наверняка. И широким веером метнул вперед, наверное, литра три крови из запасов ножа. Я не целился в крысоволков. Чертовски быстрые и умные твари знали, как сближаться со стрелками. Кровь просто упала на выжженную землю неопрятными лужицами, а в следующее мгновение твари уже были в зоне поражения, и моя воля сформировала желаемые энергоконструкты. Кровь откликнулась, прорастая острыми кольями и впиваясь в тонкую кожу на животе и лапы тварей. Та часть крови, что осталась в стороне, взметнулась спицами, царапая бока и разбиваясь мелкой шрапнелью от столкновения с твердыми костями.

Конечно, твари не умерли. Но моя атака оказалась для них совершенно неожиданной, и проколотые лапы подвернулись, а кровь из многочисленных порезов, становясь послушной моей воле, проникала в дыхательные пути, заливала глаза и прорастала тонкими иглами. Через пару секунд очнулись стрелки, и ослепленных, задыхающихся тварей изрешетили пулями.

Над одним из крысоволков сформировался кристалл характеристики «Скорость». Но когда его забрали в общую копилку, я не стал спорить. Скорость совсем не вписывалась в мой набор характеристик, а если попадется что-то интересное, после рейда я обязательно стребую у Шецхофена свою часть добычи.

Нож посылал мыслеобразы грусти и голода, предупреждая, что без подпитки на такие объемы крови можно не рассчитывать. Да, за свою жизнь он успел выпить очень много, но дело в том, что хранить он может всего литров шесть. Остальное поглощает, пуская на какие-то свои нужды. И даже это для меня огромное подспорье, ведь всего во мне литров пять крови, из которых я могу использовать от силы литр. Можно использовать и два. От этого я не умру, если меня донесут до безопасного места. Но продолжать бой с такой кровопотерей не смогу. Вот и идея для следующей эволюции выносливости. Надо бы найти анатомический атлас, а лучше найти лекаря и спросить совета.

Отбив массированное нападение, и добравшись до оставшегося без охраны холма, жандармы начали действовать. Оказалось, что Шецхофен тоже способен манипулировать энергией, и работает он с землей, что значительно облегчало борьбу с крысиными домами, ведь под землю к ним лезть никто не собирался.

Вместе с охраной Шецхофен поднялся на вершину холма и начал буквально выкачивать землю, формируя не широкую, но глубокую скважину. Земля поднималась из скважины, забираясь по рукам и налипая на тело мага, превращая того в земляного голема. Кажется, это не полноценная манипуляция, и суть способности именно в создании земляной псевдоплоти, а Шецхофен просто нашел ей интересное применение. Как бы то ни было, сейчас его способность пришлась очень кстати.

По-видимому, достигнув нужной глубины, отряд закинул в скважину связку бомб с длинными фитилями и поспешил убраться прочь. Глухо бахнуло, земля под ногами вздрогнула, а совсем не маленький холм содрогнулся. Из нор повалила пыль, и через секунду земля осела, похоронив под собой тех крыс, что не участвовали в нападении. Большую часть энергии получил Шецхофен и его команда, что метала бомбы, но и обычные зрители получили свои крохи с господского стола.

«Вот как он развивается», — подумал я, вспомнив, что это далеко не первый разрушенный холм. Так мы и шли, все дальше углубляясь на территорию крыс, отбивая постоянные атаки и разрушив еще пару холмов. После убийства тех двух крысоволков я практически не участвовал в боях. Только выходил вперед, чтобы прирезать очередную крысу и запастись кровью на случай серьезного нападения.

Каждый боец нес в инвентаре запас патронов и провиант для себя и своей группы, поэтому лишний груз тащить не приходилось. Но под постоянными атаками крыс неподготовленные люди быстро выдыхались. И физически, и морально. Кроме того, многие уже получили ранения, а царапины и вовсе никто не считал. Поэтому решено было остановиться на привал.

«Кажется, они недооценили опасность и размер осколка, — размышлял я, глядя на уставших людей. — Сколько они еще пройдут? Сколько раненых умрет от заражения крови, пока мы выполним задачу?» — спрашивал я самого себя.

Сейчас мы были в двух часах от перехода и отдалялись все дальше, отрезая себе путь к отступлению. Я-то могу уйти в любой момент, использовав «Камень возврата». Может быть, они есть у кого-то еще. Но после бегства сильнейших бойцов остальные обречены на верную смерть. Люди устраивались на привал. Часть стояла в охранении, пока другие ели и отдыхали, сидя прямо на земле. А я решил подойти к Гюнтеру.