Мария. По ту сторону несбывшегося (СИ) - Дез Олла. Страница 18

Игнасио Сулоага

Утром я ужасно торопилась - вчера вечером я опять не поговорила с Аннорой, и твёрдо решила сделать это утром, но и тут меня постигла неудача. Аннора упорно скрывалась от меня: вчера - она устала, сейчас - ещё спит, видимо, вечером будет и то и другое. Она даже на завтрак не вышла, и мы с Артуром завтракали вдвоём, и снова я ловила на себе его странные взгляды. Вечером нужно обязательно выведать всё у Анноры. Я совершенно точно чего-то не понимаю! И мне нужно выяснить - что же это?

Машина довезла нас до большого дома в центре с элитными квартирами. Одна такая квартира, как правило, занимала половину этажа, а иногда и весь этаж. Это было очень престижно и дорого. Артур говорил, что у Дона Хакобо проблемы с деньгами? Судя по его жилищу, этого не скажешь. Хотя, всё в этом мире относительно. Бедняк купил булку и чувствует себя богачом, а богач не может себе позволить новую картину и чувствует себя нищим.

Мы поднялись на самый последний этаж, и уже у лифта нас встречал Дон Хакобо, он дружески хлопнул Артура по плечу, а мне поцеловал руку и повёл в свои апартаменты.

И едва мы вошли в длинный коридор, я поняла, что обозначала лукавая улыбка Артура вчера, и на «что» он так загадочно намекал. Дон Хакобо коллекционировал картины и скульптуру в жанре «ню».

Я застыла буквально в самом начале коридора перед первой же красоткой в восточном стиле. Не то что бы меня смущали подобные полотна. Я уже давно не была пугливой девственницей, да и современные реалии и прожитые самостоятельно два года наложили на меня свой отпечаток. Но всё же, вот такая обнажённая натура не в музее, а в частной коллекции меня немного смутила.

- Милая, давай я тебе устрою небольшую экскурсию? Это полотно современного художника Антонио Гарсиа Менсиа и называется оно…

- «Одалиска» - закончила я за него, и, как мне хотелось бы верить, спокойным тоном, ничем не выдавая моего небольшого волнения.

- Ты видела раньше эту работу? - притворно расстроился Артур и недовольно нахмурил брови.

- Нет. Просто угадала. Это было не сложно.

- Пойдём дальше. А это.…Хм. Хакобо? Я не помню? Это кто?

- Игнасио Диас Олано. Тоже современный испанский художник. Картина называется «Разбитое сердце», - отозвался довольный хозяин.

На полотне обнажённая девушка рыдала в подушку. При этом на ней не было ни клочка одежды. Мне вот показалось очень спорным утверждение, что можно оплакивать, пусть даже в собственной спальне, своё разбитое сердце в таком виде. Гораздо комфортнее это делать хотя бы в халатике. Но мужчинам-художникам безусловно виднее, как мы оплакиваем разбитые сердца. Они это видят так, как на картине: женщина раздевается донага и садится плакать в подушку. И я даже фыркнула от подобной идеи.

- Да. Мы с Хакобо были недавно у него в мастерской, здесь в Мадриде. Так вот, у него сейчас в работе презабавная картина. Он на улице увидел сценку. Три почтенные дамы сплетничали на улице. И представь себе, так увлеклись процессом, что даже не заметили, что собачка одной из сплетниц помечает территорию непосредственно на пышную юбку своей хозяйки сплетницы. Он так и назвал картину «Наказание сплетницы». Представляешь, Мари, какой от неё будет запах пока она до дома дойдёт!? - и Артур с Хакобо громко расхохотались.

- Да! Помню, как мы смеялись над этой картиной. Кстати, Игнасио предлагал мне её купить, но она мне совсем под интерьер не подходит. Вот если бы они голые сплетничали, тогда другое дело! - эти два великовозрастных болвана снова расхохотались.

- Идём дальше. Вон там - моя любимая, - сказал Артур, и меня потянули вглубь квартиры.

- Это тоже Антонио Гарсиа Менсиа. Хакобо их сразу две купил. Эту и Одалиску, когда был у него в мастерской. Эта называется - «Тщеславие», - и он выжидающе посмотрел на меня.

- Что? - приподняла я брови, не понимая, чего он от меня ждёт.

На полотне стояла обнажённая девушка и смотрелась в круглое зеркало, любуясь своим лицом. Тут хоть халат был небрежно брошен на стоящий рядом стул. И было понятно, что она не расхаживает в таком виде на радость слугам по комнатам.

- Нет! - сообразила я.

- Да! Она рыжая. И невысокая. Лица не видно, но …

- Если эта голая девица рыжеволосая, то это не значит, что она похожа на меня! Ничего общего! - завопила я и даже ногой топнула.

И поймала восхищенный взгляд Артура.

- У тебя сейчас глаза так блестят! Почти совсем как раньше, - зачарованно глядя на меня, сказал Артур.

- Раньше? Когда раньше? - пролепетала я.

И мы так и стояли, смотря друг на друга. Потом взгляд Артура переместился на мои губы, и он стал наклоняться ко мне.

- А и в самом деле? Что раньше? Я чего-то не знаю, друг? - раздался за спиной Артура голос Хакобо.

А я отшатнулась. Что это сейчас опять было? Я потрясла головой, отгоняя очередное дурацкое наваждение. Мне скорее всего показалось. Не мог же он, в самом деле, собираться поцеловать меня? Вот ещё!

- Ничего, дружище. Пойдём в кабинет? Нам нужно поговорить.

Кабинет был оформлен в будуарном стиле. Кругом был шёлк - занавески, пуфики, разноцветные подушки. Мебель была светлая с завитушками и амурчиками, но не в стиле барокко, а зачем-то всё раскрашенное в аляповатые цвета. И вообще, это смахивало на комнату в гареме восточного султана. Всё было как-то через-чур для меня, и мне тут было неуютно. Я поёжилась. Да ещё эти полуголые красотки на стенах. Весь интерьер мне не нравился. Когда одна картина - это красиво. Это гимн красоте женского тела. Но когда они все собраны вместе, и кругом эти обнажённые тела, то похоже на вертеп. Хотя, вполне возможно, во мне говорит воспитание. До того, как уехать из Ирландии, я воспитывалась в строгости. Может быть, это даёт о себе сейчас знать, и я предвзята? Но как он вообще живёт среди этого количества обнажённых тел? И это мы ещё спальню не видели. Даже страшно представить - что там!

Между тем, хозяин сел за стол и приглашающе указал нам на кресла. Я села, Артур уже привычно подвинул своё кресло впритык к моему, и взял меня за руку. Так было проще соединять нашу магию. Так, по крайней мере, он объяснил.

А Хакобо красив, вдруг подумала я. Правильные черты лица, благородный профиль, ясные глаза, одет с иголочки - дорого и со вкусом. Должно быть, от поклонниц отбоя нет. Они с Артуром разные, но в тоже время похожи. И я перевела взгляд на сидевшего рядом спутника. Но… Артур безусловно красивее. Почувствовав мой взгляд, Артур повернул ко мне голову и внимательно посмотрел мне в лицо. Но я покачала головой, давая понять, что мысли не серьёзные. И в самом деле. Я тут по делу, а не для того что бы оценивать мужскую красоту. Хотя одно другому же не мешает? Ой. С каких пор меня тянет оценивать мужчин? С каких пор меня вообще на мужчин тянет? Да что же это?

Но тут Артур задал свой первый вопрос, отвлекая меня от ненужных мыслей.

- Ты почему в тот день ночевать в эту квартиру не вернулся? Зачем остался в особняке?

- Так Арабелла устроила мне истерику с просьбой остаться там на ночь. Я вот, веришь, сопротивлялся, как мог! Но она принялась рыдать, а я не выношу женских слёз. Ну и сдался. Что мне ещё оставалось?

- Это да. Арабелла как мокроту разведёт, так и в самом деле не знаешь, куда бежать и что делать. Как я рад, дорогая, что ты у меня не плачешь, а сразу бьёшь словами или ногами. И, как правило, в самое уязвимое место, - и Артур поднёс мою руку к губам.

Я фыркнула. В прошлом наши ссоры действительно иногда заканчивались драками. Я швырялась в него подушками и била вазы с цветами, но потом мы очень сладко мирились и.…Ох. О чём это я?

- Дорогая? Всё в порядке? Ты покраснела! - забеспокоился Артур.

- Да, всё хорошо. Просто картина великолепна. Кто художник? - и я указала на висевшее за спиной Хакобо полотно.

- Это Игнасио Сулоага - «Селестина», приобрёл её совсем недавно. Но она идеально подходит и мне очень понравилась. Рад, что вы оценили, неска де Руари! - улыбнулся мне довольный хозяин.