Неукротимый: возрождение (ЛП) - Аврора Белль. Страница 2

Я не понимала этого. Он явно выглядел расстроено, но все же прошептал:

— Конечно.

Ох, нет.

Ничего хорошего.

Мое сердце забилось быстрее, когда я помогла ему выбраться из его кресла. Я вышла из машины и притянула его к себе, прижимая к своему боку. Он обернул руку вокруг моей талии.

Что происходило с моим мальчиком? Внезапно я ощутила беспокойство.

— Ты можешь мне рассказать что угодно. — Я посмотрела на него, не моргая. — Все что угодно. И я совершенно не расстроюсь. Я просто выслушаю тебя, если тебе это необходимо, но… — я замолчала, останавливаясь перед ним и опускаясь на колени, пристально смотря своему сыну в глаза, — мы не должны хранить секреты друг от друга, дружочек.

Он кивнул медленно, задумчиво, так, словно был застигнут врасплох и не знал, как же ему поступить.

Черт.

Это беспокоило меня.

Как только мы оказались в доме, я позволила сумке соскользнуть с плеча на кухонную стойку и вновь посмотрела на маленького мальчика, который неловко мялся в дверном проходе. Мы продолжали смотреть друг на друга, прежде чем я спросила:

— У тебя есть что-то, что ты мне хочешь сказать, малыш?

Мгновение спустя, он кивнул.

— Ага, — он переминался с ноги на ногу.

Он хотел мне сказать что-то важное, я могла чувствовать это; чувствовать так, как могут чувствовать только матери. Я полностью сосредоточила на нем свое внимание.

— Что такое?

ЭйДжей заговорил, и я не была готова к тому, что он мне сказал. Совершенно не готова.

— Ну, иногда, поздно вечером…

Ох, это уже начиналось нехорошо. Мое сердце в тот же момент сжалось.

— Иногда, — он посмотрел вниз на плинтус и потер подошвой ботинка по нему. Его голос опустился на пару октав: — Иногда папочка приходит навестить меня.

Мое сердце вырвалось, разрывая плотную ленту вокруг себя.

О, Господи.

Сегодня был неподходящий день.

Я почувствовала, что могу разрыдаться.

— Малыш, — мои глаза закрылись сами собой, и я издала горький смешок, сглатывая тяжесть в горле. Я притянула сына к себе и сжала крепко в объятиях, покачивая его из стороны в сторону, оставляя поцелуй на виске.

Он обнял меня также крепко в ответ, и я объяснила ему пару вещей.

— Я знаю, что тебе может так показаться. — Я поцеловала его вновь. — Папочка приходит иногда и ко мне. — Я отстранилась и внимательно посмотрела на него. — В моих мыслях. В моих снах.

— Нет, — ЭйДжей покачал головой. — Не во сне, мамочка. Это происходит на самом деле.

Ох, милый… только не это.

Мое сердце разбилось, когда я постаралась объяснить ему, что то, что он видит, — не более чем защитный механизм. Мне следовало догадаться. Было время, когда Твитч мог находиться в моей комнате каждую ночь, и я могла говорить с ним. Но он никогда не отвечал на вопросы, что не давали мне покоя. У меня заняло некоторое время и множество часов терапии, чтобы осознать, что я причиняю себе боль в психологическом плане.

— Когда мне снился папочка, это казалось таким реальным. — Глубоко, судорожно вдыхая, проговорила я на выдохе. — Это ощущалось так реально, что иногда я не хотела просыпаться от такого прекрасного сна. — Я прикрыла глаза, чтобы сделать акцент на своих следующих словах, крепко сжимая предплечья сына: — Но это всего лишь сон, дорогой. — Я вновь притянула сына к себе и обернула свои руки вокруг него. — Это не на самом деле.

ЭйДжей нахмурился.

— Нет, мамочка. — Он предпринял попытку покачать головой у моей груди. — Это на самом деле. По-настоящему.

Нет, это не так. Он умер.

— Малыш, — Мое сердце сжалось от боли так же сильно, как меня ранили произнесенные слова, — папочка умер.

— Он не умер, — проговорил он уперто, как только могут пятилетние дети.

Я прикусила губы, чтобы не позволить себе издать болезненный всхлип. Вместо этого, я едва слышно проговорила:

— Да.

Но ЭйДжей не принимал этот ответ. Он отпрянул от меня, и я в тот же миг ощутила потерю. Затем на меня обрушилась вся сила его разгневанного взгляда.

— НЕТ.

Черт побери.

Разве он не понимал, как он сильно ранит меня?

Твитч умер.

И он никогда не вернется.

Но мой сын был так важен, так дорог для меня, поэтому я уступила, и когда я это сделала, одинокая слезинка скатилась по моей щеке.

— Хорошо, малыш.

Взгляд, в котором виднелось подтверждение его правоты, воцарился на его лице, когда он бросился в мои объятия, я обняла своего сына и беззвучно зарыдала.

Потому что мой сын оплакивал отца, которого никогда не имел. И какой бы способ он ни выбрал, чтобы справиться с этим, я была согласна.

Даже если это значило причинить мне боль в процессе.

Глава 1

Твитч

В тени ночи я двигался медленно, тихо, и когда дом показался в поле зрения, я остановился на месте. Свет все еще был включен. Я встал рядом с эвкалиптовым деревом на углу улицы и ждал. Поглядывая на свое запястье, я проверил время на часах при свете луны и отсчитывал секунды. Когда часы показали одиннадцать, я поднял взгляд на дом, который внезапно погрузился в полную темноту. Все было словно по расписанию. Каждый вечер в одиннадцать Лекси отправлялась в кровать, но не раньше, чем она проведывала ЭйДжея. Крошечная улыбка растянулась на моих губах, когда свет настольной лампы отразился в окне комнаты моего сына. Ну, вот и все. Видите? Как по расписанию. Одно и то же, изо дня в день. Прошло некоторое время, и лампа в окне погасала, это было моим сигналом. Засунув руки в карманы толстовки, я двигался изящно, тихо, а когда достиг окна, то опустил руки на верхнюю часть деревянной рамы и поднял ее вверх. Она заскрипела, когда открылась. Я вытащил москитную сетку и положил ее на землю, прежде чем забраться в комнату. В тот момент, когда моя нога коснулась пола его комнаты, до моего слуха долетел треск пластика.

Я щелкнул языком и пробормотал:

— Бл*дь. — Когда маленький мальчик на кровати поднял голову и моргнул сонными глазами, смотря на меня, я тихо проговорил: — Я думал, что сказал, чтобы ты убрал этот беспорядок.

Он потер ручками глаза, затем сонно пробормотал:

— Я забыл.

— Ты забыл. — Я едва слышно рассмеялся. — Конечно, не сомневаюсь.

Маленькая ухмылка, что растянулась на его губах, говорила мне о том, что он врет. Может, мой сын и был моей точной копией, но по характеру он был похож на его мать до мозга костей. Я оглядел комнату, посмотрел на пол, прежде чем вздохнуть от беспорядка, что предстал передо мной, и молча направился к книжной полке.

— Выбирай, что хочешь сегодня, малыш.

— «Зеленые яйца с ветчиной», — сказал он, не задумываясь (прим. пер. — «Зеленые яйца с ветчиной» автор Доктор Сьюз, стихи для детей).

Мои губы скривились в небольшой ухмылке.

— Опять?

— Опять. — Он кивнул, присаживаясь на кровати. Из меня вырвался еще один вздох, но он, конечно, был преувеличением. На самом деле мне было все равно, что он хотел, чтобы я читал ему. Я бы все равно сделал это, я был готов читать ему одну и ту же книгу вновь и вновь, если это значило, что я смогу провести с ним больше времени. Потому что то небольшое количество времени, которое я проводил с ним, было бесценным даром для меня. Оно было драгоценно, потому как я пропустил время, когда он рос. И поэтому я довольствовался тем небольшим количеством времени, что проводил с ним сейчас.

Я направился к нему с книгой в руке.

— Двигайся поближе. — Когда он подвинулся, я присел на край кровати, откидываясь спиной на деревянное изголовье, и обернул вокруг него руку, удерживая в ней книгу. Недолго думая, он, сонный, прижался головой к моей груди. Я моргнул, смотря на него, когда он устало зевнул, и какая-то часть во мне умерла. Я, черт побери, отправился к праотцам. Никогда на земле еще не было ребенка, которого бы так отчаянно любили. Я не заслуживал его доверия, но все равно воспользуюсь им, потому что это была моя привычка — брать вещи, которые не принадлежали мне. Заявлять на них права и присваивать себе.