Полный нокаут (ЛП) - Мади Скайла. Страница 37

Дэррил не нуждается в дальнейших объяснениях. Молчание само за себя говорит, и когда я опускаю руки, выражение отвращения на его лице делает тишину еще более тяжелой.

— Что, черт возьми, с тобой происходит? — требует он. Его голос низкий и пронизан горьким разочарованием. — Она твоя жена… Не какая-то девушка на одну ночь, которую ты подцепил в клубе.

— Я знаю.

— Так почему ты так с ней обращаешься?

Я опускаю взгляд на ковер. Мне нечего на это сказать… Я не могу оспаривать правду. Не могу сказать, что обращался с ней хорошо. Как с принцессой, как обещал ее отцу, или королевой, как обещал ее брату в день нашей свадьбы.

— Мне страшно, — бормочу я. Не думаю, что это то, в чем я когда-либо признавался вслух раньше.

— Я знаю. Первый раз всегда самый страшный, но к завтрашнему дню ты с этим смиришься. — Он хлопает меня по колену. — Ты не можешь прятаться здесь, Сет. Тебе нужно быть наверху.

Я почти ежусь. Оливия не захочет меня видеть. А если она захочет покончить с этим? Бросить меня за то, что я сказал?

— Если ты думаешь, что она не хочет тебя видеть, то ты глупее, чем я думал, — говорит он, читая мои мысли.

— Я сказал ей, что, когда у меня будут дети, я больше не хочу драться… — Его лицо остается нейтральным, и я прочищаю горло. — Если я собираюсь сделать это… Тогда бой с Доном — это мой последний бой, Дэррил.

Я не знаю, что ожидаю от него услышать… Может он назовет меня эгоистом? Может скажет мне, что я могу получить и то, и другое. Я жду, затаив дыхание, пока он, наконец, не кивает мне и не говорит с гордой ухмылкой:

— Тогда я позвоню адвокатам утром. У нас более чем достаточно доказательств, чтобы заявить о нарушении контракта. Если хочешь уйти, я тебя вытащу.

— Просто так?

Он машет ладонями, прежде чем провести ими по бедрам.

— Просто так. — Дэррил поднимается на ноги. — А теперь убирайся отсюда к чертовой матери. Тебе предстоит еще много извиняться.

— Да… — Моя грудь наполняется чем-то легким и теплым. Любовь? Счастье? Принятие? Волнение? Не могу сказать. — Думаю, да.

Я встаю с кресла, и Дэррил следует за мной по пятам, пока я направляюсь обратно к двери. Я тянусь к ручке, но он хватает меня за плечо.

— Сделай мне одолжение и скажи Джексону, прежде чем вернешься к Оливии. Он не очень хорошо это воспримет… У него будут сутки, чтобы остыть.

Я киваю.

— Ты можешь позвонить ей и сказать, что я вернусь после встречи с Джексоном? — Я открываю дверь и выхожу в коридор. — Я бы сам позвонил, но разбил свой телефон.

Дэррил прислоняется к дверному косяку и смотрит на меня с отеческим неодобрением.

— Конечно, ты это сделал.

Я закатываю глаза и отворачиваюсь.

— Увидимся завтра.

Я иду по коридору к лифту. Насколько я помню, Джексон живет этажом выше Дэррила.

— Эй, Сет! — зовет Дэррил, заставляя меня обернуться. Уголки его губ приподнимаются, изгибаясь в широкой улыбке. — Я горжусь тобой, ты знаешь это, верно?

— Сегодня утром ты пел другую песню, — говорю ему, но его улыбка остается на месте.

— Это был не ты, это был прежний Сет. Новый заставляет меня гордиться им каждый день.

Он проскальзывает обратно в свою комнату и закрывает дверь. Я ловлю себя на том, что глупо улыбаюсь двери, и быстро стираю улыбку со своего лица. Еще слишком рано радоваться, я должен все рассказать Джексону и загладить вину перед Оливией, прежде чем окажусь на свободе, и это будет нелегко. На мой взгляд, есть два варианта. Первый: Джексон ударит меня по лицу (сильно) и скажет идти нахрен. У меня такое чувство, что он все еще злится из-за того, что произошло между мной и Селеной. И второй: Оливия тоже ударит меня по лицу и пошлет нахрен. Я слышал, что перепады настроения во время беременности не слишком приятны для мужчины, ответственного за них. Я вхожу в лифт и нажимаю на светящуюся кнопку над кнопкой моего этажа. Теперь, когда у меня прояснилась голова, пришло время заняться исправлением ошибок.

***

Селена быстро открывает дверь и надувает губы, когда видит мое лицо.

— О, это всего лишь ты. Как она это восприняла?

Она не делает ни малейшего движения, чтобы открыть дверь и впустить меня в комнату. Меня это устраивает, я в любом случае не очень-то хочу туда заходить. Селена достает нарезанную клубнику из контейнера, который держит в руках, и запихивает ее в рот. Она тоже на взводе и раздражена. Я предполагаю, что у Джексона все пошло не слишком удачно после инцидента в «Арии».

— Я ей не говорил, — признаюсь я на выдохе.

— О, неловко. Надеюсь, ты здесь не для того, чтобы признаться мне в любви. — Она ухмыляется. — Это был всего лишь поцелуй.

Я прищуриваюсь, глядя на нее. Еще слишком рано для шуток «мы поцеловались», но думаю, что это лучше неловкого молчания.

— Во-первых, если кто-то в кого-то и влюбляется, так это в меня. Я настолько хорошо целуюсь. — Она закатывает глаза. — А во-вторых, извини, но я предпочитаю брюнеток. Где Джексон? — Я не оставляю возможности для продолжения болтовни. Я просто хочу знать, где Джексон, чтобы я мог сказать ему, что бой с Доном будет моим последним боем.

Она пожимает плечами, отправляя в рот еще одну клубнику.

— Ну, он немного накричал на меня и не захотел обсуждать произошедшее, поэтому ушел в заведение под названием «Лаки».

Я отворачиваюсь и направляюсь к лифту, в котором еду на первый этаж. Я должен был догадаться, что Джексон исчезнет в «Лаки». Теперь, когда их с Селеной отношения в сложной стадии, именно там он проводит все свое время вне тренировок. Это классический бред о пытках Джексона. Мне кажется странным, что он пошел туда. Я точно знаю, что в «Лаки» нет боев днем. Их драки начинаются после одиннадцати вечера, так что Джексон пошел туда, чтобы начать драку, либо чтобы пить, пока ничего не останется.

— Сет? Куда ты идешь? — зовет меня вслед Селена. — К Джексону?

Я игнорирую ее, но только потому, что знаю, что если скажу ей, то она будет настаивать на том, чтобы пойти со мной. Если честно, я бы предпочел больше не проводить время с Селеной. Когда я позже буду вспоминать свой день в процессе рассказа об этом Оливии, то не хочу, чтобы имя Селены всплывало чаще, чем следовало бы. Не хочу, чтобы Оливия хоть на секунду подумала, что Селена что-то значит для меня. Селена — подруга Оливии, и большую часть времени она мне не нравится. Она помогла мне сегодня, но на этом все. Я больше не хочу иметь с ней ничего общего.

***

Бар «У Лаки». Я не был здесь уже много лет. Опираюсь рукой на оконную раму и осматриваю захудалый бар. Он выглядит так же. Имеет тот же старый разрушенный каменный фасад и зеленую отделку. У него те же старые панорамные окна и низкие дверные рамы. Ему определенно не хватает стильного имиджа, который есть в остальном Лас-Вегасе, но так во многих других барах в этой части города. Единственная разница между тогда и сейчас — это более толстый слой песка, покрывающий бар. На первый взгляд выглядит как классический захудалый бар, но под его полом скрывается целый новый мир. Столы были чище, женщины сексуальнее, а алкоголь дороже. Среди наклеек и аксессуаров в центре комнаты стояла высокая стальная клетка. Она не была похожа на остальную часть отполированного и чистого заведения. Она была стара и забрызгана кровью. Раньше мне здесь нравилось. Это место вселило в меня страсть к борьбе. Вот тут-то и началась моя любовь к Вегасу… Правда тогда я видел это заведение только по ночам. В середине дня его привлекательность не трогала меня.

— Ладно, — выдыхаю я, выходя из машины. Горячий воздух Вегаса наполняет мои легкие, и я стараюсь не вдыхать его слишком много. В этой части города столько наполненного мочой воздуха, сколько ты можешь вдохнуть, прежде чем тебя вырвет на тротуар.

Когда подхожу к ступенькам заведения, то слышу крики, доносящиеся из переулка, примыкающего к бару, и мне не нужно видеть, чтобы понять, чьи они. В это время по Вегасу разгуливает только один разгневанный мужчина, а остальные еще спят. Я немного подбегаю и естественно вижу Джексона. Он пьян, без рубашки и пытается справиться с двумя охранниками «Лаки».