"Фантастика 2023-111", Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Алейников Кирилл. Страница 473

Гевин в очередной раз успел погасить конфликт, но было понятно, что это лишь первый тревожный звоночек. Разминка закончилась, а напряжение никуда не исчезло. Более того, оно нарастало.

Китик, которого на самом деле носил звучное имя Севар, как нитка за иголкой, следовал за Коркой или Фырком. И откровенно избегал своих бывших приятелей. Прозвище Китик он получил за миловидную внешность: так называли редкую породу миниатюрных хорошеньких овечек, дающих тонкую почти идеально белую шерсть.

Севар отказался рассказать кому-либо о своей жизни вне приюта. Давить не хотелось, но это упрямое молчание тревожило. Не принесет ли его прошлое нам проблем в будущем?

— Ты грамотен, Севар? — сменила я неприятную тему.

Мы беседовали в кабинете сидя на диванчике.

— Немного читаю по складам, — едва слышно ответил парнишка.

— Ну, теперь научишься читать быстро. Надо только постараться. Учитель Хогуст даст тебе задания для самостоятельной работы…

— Леди управляющая, — неожиданно перебил, — а можно мне в младшую группу?

— Севар, я думаю, это можно будет устроить. Только почему? Из-за Петрима? Ты не хочешь пересекаться со своими приятелями?

Подросток, опустив глаза, промолчал, но его внезапно сжавшиеся кулаки сказали мне все, о чем я и так уже догадалась.

Петрим оказался той еще занозой. Если его, скажем так, соратник Добин, просто следовал за своим предводителем, то Петрим потихоньку начал проявлять свою крысиную натуру. Развязное поведение этих двоих проявлялось в самых, казалось бы, немыслимых ситуациях. Одно то, что Петрим попытался дерзить Хогусту говорит о многом.

В один момент Реджинальд с абсолютным хладнокровием схватил наглеца за ухо и вывел вон из класса под абсолютное молчание своих учеников. На вопли «Отпусти, гад! Аааа… больно же, отпусти! Права не имеешь!» наш учитель просто не обращал внимания. Это был первый случай, когда Реджинальд снискал абсолютное одобрение класса.

За пять дней пребывания в доме эти двое умудрились перейти дорожку многим из домочадцев. На дежурствах они откровенно халявили. Девчонки перестали чувствовать себя комфортно — нахалы пару раз, как бы по ошибке, заглядывали в душевую в «девчачью» очередь, а потом смущали их скабрезными шутками и ухмылками. Ухмылки быстро стерла Марьяна, правда, о методах воспитания не распространялась.

— Надеюсь, Марьяна им кой-чего поотрывала! — высказала всеобщее мнение резковатая Трейси.

Выходка Петрима на уроке имела последствия.

Мастер Гевин объявил, что парень теперь будет постоянным дежурным по леваде и поступает в личное распоряжение наставника Ульха. И если кто-то еще не хочет обучаться, могут отныне не ходить на уроки — в свинарнике увеличилось поголовье, рабочие руки сгодятся. Даром никто никого кормить не будет.

Быть дежурным по леваде — это значит не только вываживать коней на корде, но и регулярно убирать конские лепешки в специальную тачку, а потом отвозить «удобрение» на ферму, а это не так уж и близко.

Ульх не дал Петриму сбежать, ловко поймав за рукав.

— Не пойду! — попытался заартачиться тот, — права не имеете.

— Не имеем, — покладисто согласился Ульх, — только тех, кто не работает, у нас не кормят. Не хочешь — не ходи. А Васила тебе скажет — не хочу его кормить, лентяя. И никто ей слова поперек не скажет.

— Права не имеете, вам деньги на нас дают из казны.

— А нету тех денег Петрик, сам знаешь. Забудь. Мы сами себя кормим, — вступил в разговор Коллин, — мы сами зарабатываем на всю эту вкусноту и тебя задаром кормить не станем! Иди работать, раз на учебу умишка не хватает.

Ребята за спиной Коллина загалдели, выражая абсолютное согласие с оратором, а Ульх довольно почесывал ус. Коллин, наверно, сам не заметил, но я за него порадовалась. Вот и дождались — Коллин причислил себя к остальным, и никто из ребят не возразил, молча принимая этот факт.

— Пошли, Петрик, — позвал Ульх используя уничижительное именование, — коль учиться не хочешь, так мне будешь помогать. Скоро урок выездки у младших, для них пора оседлать коней.

Через час после этой знаменательной беседы я прикладывала лед на затылок Кира, нашего веселого ярмарочного зазывалы. Раздраженный контролем Ульха, Петрим слишком сильно дернул за повод одного из коней, трензель впился тому в губу, причинив боль. Кир бросился на взрослого парня с кулаками, защищая всеобщего любимца. За что и пострадал. Его пнули так, что он отлетел и ударился.

Крис, закадычный дружок Кира, рассказывал подробности всем желающим, собравшимся ради такого в их комнате:

— Гагат как всхрапнет тоненько, прям взвизгнул, я аж подпрыгнул. Я с Агатом был, а Кир ка-а-ак рыкнет, ка-а-ак побежит на Петрима. Я испугался! Мы же ему только до локтя достаем, что мы можем? А Кир смог, как цапнул за руку зубами и отлетел сразу на землю. Упал и лежит, не шевелится. А этот к нему подходит и ногой замахивается, ударить хотел, но не успел. Наш дедушка его кнутом под коленки подсек и говорит: «Вставай, гнилушка, бери ребенка и неси в дом. Вставай, а не то я всерьез кнута тебе всыплю». Так мы и вернулись в дом.

Позже я навестила Ульха в сторожке. Пользуясь отсутствием Гевина, он курил трубку за трубкой, на столе была чашка с горячим отваром. По запаху учуяла ромашку, мяту, пустырник, и даже хмелевые шишки. Сильный успокаивающий сбор, но на вкус — гадостный, такой чаек для удовольствия пить не будешь. Распереживался наш дед не на шутку.

— С Киром все хорошо, только шишка на затылке, — я обняла сидящего деда за плечи, — успокойся дедуль, все хорошо. Переживем мы это.

— Да чего ж хорошего, голубка, если я его чуть не прибил. Как увидел, что он на лежащего ребенка ногой замахивается. Я же кнутом в шею целился, в последний момент руку отвел, — я было отмахнулась, вполне понимая эти чувства, но дед пояснил детали. — Да ты не понимаешь! Я бы его, может, и не убил, но кадык сломал запросто.

Вот теперь я осознала всю глубину переживаний Ульха. Мало того, что на его занятии пострадал ребенок, так он еще чуть преступником не стал из-за поганца.

Глава 32

Разговор с Ульхом прорвал плотину неприятных мыслей. Злость на себя и на мерзопакостных вьюношей, которые доставляют столько неприятностей, просто душила. Казалось, за эти несколько дней с момента появления новеньких в доме, произошло столько инцидентов, сколько их не было за всё то время, что я тут работала. Это, конечно, не так, но концентрация негативных событий за эти дни била все рекорды. Только погасишь один конфликт, как назревает второй.

Остыть не получилось, потому что у кабинета поджидал Гевин, а вместе с ним и переминающиеся с ноги на ногу герои моих сумрачных мыслей.

— Ждите здесь, и ни шагу… — хлесткий приказ Гевина меня озадачил.

В кабинете, закрыв поплотнее за собой дверь, мужчина рассказал об очередном происшествии.

— Отбил паразитов у змееловов — наши архаровцы самосуд решили устроить за Кира, прикрываясь дуэлью.

— Лучше дуэль, чем групповое избиение. Разве нет?

— Лучше, — соглашается Гевин. — Только это будет не дуэль, а форменное избиение. Один на один и по всем правилам, но сути это не меняет. Куда этим тюфякам против Беона и Мира, если они у меня в боёвке одни из лучших, а рефлексы им сам Аспид ставит? Ситуация накаляется, Эмилия. Воспитанники считают, что пришлых надо вернуть откуда они пришли. А в идеале ещё и поставить их на место, отвесив тумаков за каждый проступок втрое, чтоб уяснили с гарантией. Раз воспитатели, то бишь мы, ничего не делаем. Одно хорошо, Реджинальд достучался до парней и донес мысль, что массовая драка приравнивается к разбою. Отсюда и дуэль.

— Не могу я их выгнать, Гевин, не по-человечески это. Разве что припугнуть, чтобы не опозориться перед гостями. Не уверена, что сработает, но может, будет хотя бы небольшое окно для передышки. А там и Флин подключится, хотя бы объяснит, что движет Петриком, а то я так и не разобралась с его мотивами появления в этом доме.