Милый дом (ЛП) - Коул Тилли. Страница 16

– Я пойду за диетической колой. Вам что-нибудь взять? – прокричала я сквозь рев толпы и аплодисменты, отогнав от себя комара и осознав, что нуждаюсь в передышке от изнуряющей жары стадиона.

Элли покачала головой, слишком увлеченная игрой, а Кэсс полезла в карман за двадцаткой.

– Большой пакет чипсов и рутбир, солнышко.

Я взяла деньги и пошла вдоль стадиона к торговым палаткам. Я сделала лишь с десяток шагов, когда тысячи голов, словно в замедленной съемке, стали поворачиваться в мою сторону. Прежде чем я успела понять, что к чему, мяч попал в толпу и двое мужчин начали драться за право его забрать. Толкаясь, они двинулись ко мне, и я получила удар локтем в нос, от чего больно шлепнулась на задницу. Реагируя на мое падение, толпа издала коллективное «ох», а охранники растащили мужчин.

Рука инстинктивно потянулась к носу, он немного болел, но, насколько я могла судить, был невредим, ведь крови не было. А вот очкам досталось гораздо больше, они просто развалились у меня в руках. Я вцепилась в их кусочки, пока подоспевшие люди спрашивали, в порядке ли я. Какой-то мужчина прокричал, что он медик, потом склонился надо мной и принялся ощупывать мое лицо.

– Мне кажется, удар пришелся по очкам, – заявила я, поднимаясь с помощью лысеющего медика, который присел, чтобы поддержать меня. Как только я поднялась на ноги, толпа зааплодировала. Я приложила сломанные очки к лицу, по половинке в каждой руке, и, оглядывая стадион, с досадой заметила, что моя маленькая неловкость транслировалась на большом экране.

– Принс! ПРИНС! Куда ты, черт возьми, собрался?! – заорал разгневанный мужской голос, и небольшая толпа вокруг меня начала расступаться.

Я посмотрела на открывающийся проход и увидела, как ко мне бежит Роум. На его лице застыло выражение абсолютного ужаса, а я просто стояла, прижав сломанные очки к глазам.

– Черт, Шекспир! Мне так жаль. Ты в порядке? – спросил он с паникой в голосе. Он бросил шлем на пол, обхватил мое лицо ладонями и поднял голову, выискивая повреждения своими огромными карими глазами.

– Роум, я в порядке. Спасена очками. Они пожертвовали собой, спасая мой нос. Тебе не нужно извиняться. Это все из-за тех двух пьяных идиотов, которые приземлились мне на лицо! – Я показала черную оправу очков, ставшую набором из двух частей, и на секунду перестала нормально видеть, пока не вернула их на место.

Когда ко мне вернулось зрение, я заметила, что Роум немного заулыбался и покачал головой.

– Это могла быть только ты. Из всех на этом гребаном стадионе именно ты должна была тут оказаться. Я уже не удивляюсь, ты всегда где-то рядом. Похоже, это какой-то знак свыше.

Я пожала плечами.

– Я шла за колой.

Он мягко засмеялся.

– Во время моей игры?

– Эмм, ну, честно говоря, я ни черта не понимала происходящее и хотела пить.

Какие-то женщины перегнулись через перила и закричали Роуму:

– Мы любим тебя, Пуля!

– Забери меня домой, милый!

– Трахни меня, номер семь!

Я отвлеклась, и он перестал улыбаться. Потом взял меня за подбородок так, чтобы я смотрела только на него.

– Ты пришла.

– Пришла, – с улыбкой ответила я.

– Почему ты передумала?

– Ты достучался до меня, – подразнила я, процитировав его слова из нашего жаркого спора в коридоре.

Ромео раздосадовано усмехнулся.

– Мисс? Боюсь, нам нужно проводить вас в медпункт для осмотра – таков порядок. Пройдите, пожалуйста, со мной. – Медик взял меня за руку и попытался увести.

Роум поднял палец, прося секунду обождать. Наклонился и заглянул мне в глаза.

– Ты точно в порядке?

– Все хорошо. Тебе там матч не пора выигрывать? Уверена, все эти люди не на нашу болтовню пришли посмотреть.

– Да, я был вроде как немного занят, пока ты не решила поучаствовать в пьяной драке.

Я уже пошла было за медиком, когда Роум внезапно склонился ко мне и запечатлел томительный поцелуй на моих губах. Он был нежным и мягким, отличным от наших обычных неистовых и импульсивных обжиманий.

Роум напоследок заглянул мне в глаза и с решительным выражением на лице побежал обратно на поле. А толпа открыто пялилась, гадая, почему звездный квотербек так заинтересовался пострадавшей девушкой.

В безопасности медпункта я начала восстанавливать самообладание, когда внезапный восторженный рев фактически сотряс фундамент стадиона, заставив меня вскочить со своего места.

– Что случилось? – поинтересовалась я в панике.

Медик посмотрел на маленький телевизор в углу.

– Вот черт!

– Что?

– Пуля только что передал пас на сорок ярдов и сделал тачдаун.

– Тачдаун – это ведь хорошо, да?

Он переключил внимание на меня, явно задаваясь вопросом, не получила ли я все же травму головы.

– Да, это очень хорошо, особенно учитывая, что остался всего один период. Мы ограничены. У нас только пятнадцать минут, чтобы добиться Ви.

– Ви?

– Виктории, победы, – ответил он, разочарованно вздохнув.

– Ясно. Поняла, – пробормотала я, решив, что лучше заткнуться.

Медик выключил телевизор, чтобы не отвлекаться, и, закончив осмотр, помог мне склеить очки в районе переносицы белым спортивным тейпом, столь грубый ремонт был хорошо заметен. Не самое удачное модное решение, но выбора нет. Как сказала бы моя бабушка: «Чему быть, того не миновать».

Когда я вернулась на трибуны, тут же услышала финальный свисток, и толпа взорвалась восторженными криками. Кэсс с Элли прыгали на месте, а увидев меня, бросились навстречу и едва не завалили меня на пол. Но я устояла на ногах. Второй раз за день падать я не стану.

– Молли, ты в порядке? Мы все видели на большом экране, – сказала Элли, ее темные глаза расширились от одного взгляда на мое лицо. – Дорогая, твои очки! – Она слегка отклонилась назад и пристально осмотрела меня в поисках видимых повреждений.

– Да, Моллз, не могу поверить, что ты отхватила локтем по лицу. Молли Шекспир – новый член бойцовского клуба. Это было охренительно смешно, – расхохоталась Кэсс, держась за живот, будто от боли. А потом резко перестала улыбаться. – Где мои чипсы и рутбир?

– Вообще-то я не успела до них добраться, Кэсс! – Она надулась и разочарованно скрестила руки. – Мы победили?

Элли обвила мои плечи рукой.

– Победили? Дорогая, да мы их просто размазали. После того, как Роум поцеловал тебя, он вернулся на поле другим человеком, пасовал исключительно точно, отлично играл. Черт, он самый результативный игрок.

Мои глаза расширились от удивления.

– Это же хорошо, да? Самый результативный игрок?

– Хорошо? Дорогая, люди говорят, что это твой поцелуй принес ему столь необходимую удачу.

Я отступила и скептически глянула на нее.

– С чего вдруг?

– Это развернуло его игру на все сто восемьдесят градусов. – Она улыбнулась и восторженно захлопала.

Кэсс положила руки мне на талию и повернула меня к экрану.

– Видишь?

Твою ж мать.

Парни, управляющие экраном, хорошенько поработали в мое отсутствие. Постоянно повторяющаяся подборка начиналась с пропуска Роумом серии подач. Потом эпизод, когда на меня навалились два пьяных идиота, вмазали локтем по лицу и свалили на пол – это выглядело хуже, чем было на самом деле. Далее показано, как Роум убегает с поля, игнорируя тренера и оставляя товарищей по команде глазеть на его удаляющуюся фигуру. Следом момент, когда он обхватил мое лицо ладонями и склонился чтобы поцеловать. Завершающий отрывок показывал три удачных тачдауна Роума, которые я пропустила, проторчав в медпункте.

Это было уже слишком. Сердцебиение участилось, а грудь сдавило словно тисками. Я терпеть не могла находиться в центре внимания, и трансляция моего изображения тысячам людей была выше моих сил. Добавить ко всему поцелуй Ромео и мое состояние можно назвать тревожно-подавленной неразберихой. Я твердо верила, что не всем следует быть в свете софитов, и причисляла себя к этим «не всем» в первую очередь.