Голос Древних (СИ) - Карелин Антон. Страница 11

— Убейте же гада! — возмущённо вскричал Лучший, гневный от того, что никто его не слушал. В жизни властного зеара боялись, а здесь он был никто. Сам Лучший защитился бледным щитом, да только сейчас его никто не атаковал, и он просто потерял раунд.

— Атакуй, трус, — гулко рявкнул ему алеуд.

Одиссей ощутил, как пульсирует в ладони сила третьей звезды, две предыдущие лежали выше на запястье и придавали уверенности. Стратег наверняка сделал то же самое, потому что вокруг него не произошло никаких событий. Они вдвоём стояли во всеоружии на двух нетронутых платформах, у каждого по три звезды. Но Одиссей не видел звёзд в руках Стратега, а значит, игрокам недоступно количество накопленных друг другом сил.

В последнюю секунду перед началом нового раунда алеуд едва заметно повёл толстыми пальцами в сторону Разрушителя, так, чтобы увидел только Фокс, и человек коротко кивнул.

Мир содрогнулся, платформы просели ещё немного, над игроками возник светящийся шар на семь секунд, и сплетение напряжения, азарта, страха и возбуждения прошло по единству. Одиссей уловил чьё-то смирение: делай что должно и будь что будет — в нём сплавились предельные решимость и чистота. С другой стороны веяло космическим спокойствием неизвестных глубин, а с третьей циничным расчётом, настолько сильным, что вокруг этого эго прогибался весь мир. Но в восприятии Одиссея всё меркло в сравнении с затаённой жаждой побеждать и убивать… Схазма была где-то рядом.

Стеклянная бабочка мелодично засмеялась и указала шестью ручками на человека в мятом свитере.

— Мягкий, пушистый, мерзкий, — пела она, качаясь в воздухе беззаботно, как не знающий несчастья мотылёк. — Сделай мир красивее, спрыгни с платформы.

Алеуд выбрал действие и замер; Одиссей опасался атаки со стороны стеклянной, поставил щит, а затем, ещё до конца раунда метнул в Разрушителя одну из накопленных звёзд. Тот тоже сделал свой выбор, наверняка это была очередная яростная атака. Взгляд зеара со смесью страха и гнева метался между каменным и стеклянной, до последнего решая, атаковать или защищаться.

Червоточина содрогнулась, платформы дрогнули, мелко дрожа, и вокруг заметались действия всех игроков. Звезды, щиты, взрывы, чьи-то крики отчаяния и торжества.

Лучший снова поставил щит, дорожа своей шкурой; атака Одиссея врезалась в Разрушителя, и у каменного воина больше не было защит. Он могуче взревел и, объятый пламенем и осколками платформы, рухнул в чёрную дыру.

— Нееет! — переливчато вскрикнула бабочка. — Мой друг!

Её атака врезалась в вовремя подставленный щит Одиссея и не причинила вреда.

Зато звезда алеуда упала на Хрупкую — только внезапно ей наперерез пришла чужая звезда, откуда-то с дальней платформы, которую не видели ни Стратег, ни Фокс. Нежданная защита перебила удар алеуда и спасла бабочку от верной смерти. Значит, стеклопод отнюдь не была безумной, и взывала к союзу не-углеродных форм потому, что вокруг было несколько таких претендентов. Один из них спас её.

— Союз твёрдых всегда устоит, — засмеялась она.

И тогда звезда яростного Разрушителя, уже канувшего в бездну, мелькнула в небе коротким росчерком и ударила в платформу Хрупкой. Много позже Одиссей узнал, в чём было дело: архоны — раса големов, разум которым придаёт общая кровь Океана огня, текущая в их телах. Предыдущие испытания проходил развитый и утончённый мыслитель, но система Древних пустила на Планету Ноль лишь его оболочку. Дикий архон-ребёнок не знал иных стремлений, кроме разрушения. Каменный воин был равнодушен к расе и виду врага, он жаждал лишь разрушать, не важно, кого.

Мгновение стеклянная застыла в воздухе, крылышки трепетали, свет в глубине красиво изогнутого тела бился, как взволнованное сердце. Но неодолимая хватка чёрной дыры со всхлипом утянула бабочку вниз.

— Ух! — с облегчением воскликнул Лучший. — Наконец-то добили безумцев!

Озабоченный своей синтетической шкурой, он снова потратил раунд впустую: его никто не атаковал. Алеуд широко и презрительно ухмыльнулся.

Чёрная дыра содрогнулась, мир дёрнулся, и сильно поредевшие платформы рывком сдвинуло друг к другу, плотнее к центру разлома. Новые игроки сошлись вокруг тройки:

Низенький. Приземистый, одутловатый коротыш, этноид неизвестной Одиссею расы напряжённо пригнулся на одинокой платформе в ожидании удара. Его запавшие глазки смотрели внимательно и цепко.

Беззащитная. Прекрасная алорианка с гибким телом, прикрытым тонкой жемчужно отличающей тканью и тремя волнами пурпурных волос. У неё тоже осталась одна платформа, а на плече откуда-то взялась кровоточащая резаная рана, удар рассёк часть платья, которое сползло вниз и открывало грудь; девушка зажала рану и прикрылась пурпурной волной, в глазах мелькали страх и призыв о помощи.

Продвинутый. Ящерн в лёгкой технологичной броне, усиленный экзо-скелетом, но не воин, а скорее опытный спортсмен-экстремал.

У всех было шесть секунд на изучение друг друга и принятие решений.

— Помогите! — воскликнула алорианка и указала на ящерна, в её глазах горел страх.

Низенький переводил быстрый оценивающий взгляд исподлобья с одного на другого, Одиссей кивнул ему, чтобы успокоить.

— Мир! — воскликнул ящерн-спортсмен. — В финал пройдут десять, давайте вместе?

— Псст, — шикнул Лучший, стараясь, чтобы услышали только Фокс и алеуд. — Я ему не верю!

Секунды утекали, Одиссей и Стратег одновременно указали друг другу, куда бить. И совпали.

Светящийся шар погас, мир содрогнулся, Продвинутый поставил щит, а Лучший ударил по нему; Низенький потратил звезду, которую накопил раньше, чтобы восстановить себе платформу, и их снова стало две! Если звёзды можно тратить на любое действие, их ценность ещё выше, Фокс мимолётно порадовался трём звёздам, лежащим в его руке.

Алорианка защищалась, неожиданная атака Стратега столкнулась с её щитом и раскололась в синюю пыль. Но идущий следом удар Одиссея взорвал последнюю платформу, и изумлённая красавица в шоке замерла перед моментом падения. Её платье и волосы развевались, как в замедленном визио… но, как и визио, жалостная картинка была фальшивкой, которую смыла хватка чёрной дыры.

Сморщенное, округлое существо без рук и ног, но с несколькими мясистыми хвостами, медленное и неповоротливое от природы, оно было вынуждено развивать способность обманывать других. Каждый из окружающих увидел своё: беззащитную девушку, ребёнка с обломанными рогами, раненого ящерна. Но сейчас иллюзии смыло, и существо камнем рухнуло в провал.

— Менталисты, — презрительно протянул алеуд. — Уверены, что все вокруг глупы.

Новый спазм червоточины; пропасть словно раздвигалась навстречу платформам, которые начинали трескаться по краям от мощи, которую им приходилось преодолевать. Осталось меньше половины игроков; в этом испытании сплелись воедино стратегия, отношения и расчёт, удача и умение обуздать её. Каждое решение могло принести выживание или выбывание из игры.

Новый раунд длился всего пять секунд, Лучший лихорадочно замахал рукой на техно-ящерна, и Одиссей с алеудом и коротышом, не сговариваясь, грохнули Лучшего.

— Возомнил себя повелителем, червь, — спокойно сказал Стратег.

Одутловатый коротышка с цепким взглядом как-то незаметно примкнул к ним, ящерн тоже, и вчетвером они пытались выжить в нарастающем хаосе происходящего. Откуда-то прилетела звезда и вырубила ящерну одну платформу, когда он думал, что в безопасности и не ставил щит, а копил звёзды. Тут же маленькая агломерация Фокса ввязалась в смертельную битву с крошечной коалицией чужих, Одиссей потерял платформу, Стратегу пришлось хуже, он стоял на одной платформе, и звезда в запасе осталась всего одна. Ящерн тоже потратил накопленную, чтобы выжить.

Следующий раунд длился всего четыре секунды, вокруг царило безумие, на чёткую стратегию не оставалось времени; платформы снова сшибло вместе, близко, игроки едва успевали разглядеть новых соперников и сделать выбор. Фокс мельком увидел, как их ящерн и какая-то женщина-птица, каждый с одной жизнью, ударили друг по другу звёздами в надежде выбить беззащитного конкурента — и в ужасе рухнули в объятия чёрной дыры вдвоём.