Строптивые (СИ) - Ми Мери. Страница 29

— Макс… — Вздрагиваю от слегка ощутимой, саднящей боли, — не могу больше…

С его губ срывается смешок, в след ему мой стон… И еще один… Макс двигается медленно… Невыносимо, чувствую каждый сантиметр.

Пошло. Горячо. Невозможно.

Поддаюсь бедрами навстречу, задыхаясь от желания, и тут же дергаюсь от поступающей разрядки. Сквозь пелену чувствую несколько сильных толчков… После хриплое рычание. Тело горит изнутри от наполненности семенем. Нега и легкость расслабляет тело. Навалившись сверху, Макс еле дышит. Завожу руку назад, мои пальцы зарываются в его волосы на затылке, прижимаюсь попкой к нему сильнее.

— Люблю тебя… — хриплю еле слышно.

— Ты знаешь, неженка, ты все знаешь… — шепчет глухо он.

Ночной свет от полнолуния пробивается в окно рассеивающей дорожкой. Тишина, и только стрекот цикад подхватывает ветер вместе с шелестом листьев, лаская слух. Я наслаждаюсь мгновением с закрытыми глазами, умиротворенно мечтая о бесконечности сегодняшней ночи.

То впадая в сон, то просыпаясь и находя горячее тело рядом, вновь беспокойно проваливаюсь в яркие сновидения. Но, к сожалению, моим мечтам не суждено сбыться. Вздохнув, окончательно открываю глаза, немного раздражаясь, что больше не удастся уснуть. Беспокойный голос Макса тому причина. Слегка потянувшись, впопыхах сажусь, натянув одеяло до подбородка.

— Что случилась?

Макс с телефоном в руках поднес указательный палец к губам, дав понять, что надо заткнуться, и продолжил разговор.

— Сколько? Блядь, Билл, собери парней. Да понял я, что еще не утро. По-тихому, живо. Конечно, догадываюсь кто это. Все, до связи, встретимся там.

Я с полным непониманием в глазах уставилась на судорожно натягивающего одежду Льюиса. Уже полностью одетый, он дошел до двери и, схватившись за голову, громко выругался. Обернувшись, он прямиком направился ко мне. Отросшая щетина на мужественном лице, черные радужки при лунном свете. Не осталось и намека на серебристое сияние. Торчащие в разные стороны волосы напоминали загнанного, раненого зверя. В воздухе сгустилось что-то зловещее, не поддающееся контролю. Энергетика злости исходила от него.

Резкая смена настроения пугала: вот он ласковый и нежный и вдруг — бешеная волна ярости. Неужели я сделала все не так и теперь приму весь негатив на себя? Сердце беспокойно стучит, захотелось спрятаться, убежать, лишь бы не испытывать этого снова. Вздрогнув, собрала последние капли смелости и попыталась разобраться, что, черт возьми, происходит.

— Ты оставишь меня одну? Только не говори, что улетаешь.

Макс, присев на корточки возле кровати и взяв мое лицо в ладони, еле ощутимо касается губ, затем щек и лба, вдыхая мой запах. Прикрыв веки и уронив голову на мои бедра, глухо хрипит.

— Оди… послушай… Я решу одно дело, а тебе надо отдохнуть.

Я в ответ касаюсь его волос, трогаю лоб — жара нет. Что еще за инстинкты, отдергиваю руку. Макс возвращает ее обратно и целует ладонь.

— Еще пару часов, и можно встречать рассвет, — грустно улыбается. — Здесь замечательный тренажерный зал, есть кинотеатр… Завтраки и обеды на любой вкус: все, что пожелаешь. Можешь поручить персоналу что угодно. Прогуляйся по окрестностям.

— Так долго… Заданий хватит на весь день, а то и на два, может, все-таки расскажешь, что происходит?

Отстранившись, качает головой.

— Мне пора, — дотронулся пальцем до кончика моего носа. — Ну-ну, что за капризные, надутые щеки… — Макс начинает хмуриться, — дождись меня… слышишь… Не создавай лишних проблем. Обещаю все объяснить позже…

Поцеловав меня до искр из глаз, Макс без нежности и ласки всасывает язык и терзает до покраснения губы. Мужские пальцы путаются в волосах. Наши тела плавятся от близости, притягиваясь друг к другу. С усилием оторвавшись от меня, почти с ревом рычит:

— Я затрахаю тебя до смерти, женщина. Когда вернусь.

Дрожа от волны возбуждения, выдаю только бессвязное «возвращайся скорее».

После его ухода слезы катятся из глаз непроизвольно, я не хочу этого. На душе скребут кошки от плохого предчувствия. Зачем я позволила уйти Максу без объяснений. Он добился успеха, работая не покладая рук, и дел у него по горло. Но после прекрасной ночи оставить меня одну в громадном доме!.. Становится тоскливо. Остается сидеть и съедать себя заживо, пока он не вернется. Меня не интересовал дом, окрестности, хотелось наконец остаться вдвоем, насладиться единением и покоем, без суеты. Я жутко устала от недосказанности, мы все так же далеки друг от друга.

В телефоне нахожу кучу пропущенных звонков от мамы. Черт, коллеги по работе одолели с вопросами в общем чате. Встряхиваю волосами и тру покрасневшие от недосыпа глаза, я четко поняла одно: разговаривать с людьми и решать важные вопросы не хочу. Надо успокоиться, подумать. За окном красивый рассвет, воздух наполняет легкие свежим ароматом сырой травы и чем-то тонким, неуловимым, заставляя меня выползти из кровати и начать новый день.

Взгляд падает на дверь гардеробной Макса. Сгорая от любопытства, медленно крадусь и осторожно приоткрываю двери. В ноздри ударяет парфюм и запах его кожи, я блаженно вздыхаю. Реакция тела мгновенная: соски твердеют, внизу живота разливается тепло. Схватив первую попавшуюся рубашку, зарываюсь в нее с головой. Дикость, что чистые вещи уже пахнут им. Перебираю пальчиками кучу футболок на вешалке, одну решаю использовать в качестве халата.

Уже в душе осмотриваю тело: оно болит от физических нагрузок, небольшие синяки на бедрах и возле груди. Включив тропический душ, долго стою под струями воды, согреваясь от приятного прикосновения капелек. Намылившись гелем и промыв волосы шампунем, буквально заставляю себя выключить воду. Промокнув тело махровым полотенцем, облачилась в футболку Льюиса. После сделала укладку подручными средствами и нанесла легкий макияж, отрыв косметичку в сумке. Посвежевшая, с минимальной косметикой на лице, я нравилась себе больше.

Спустившись в гостиную и не найдя не одной живой души, продолжаю поиски и зову управляющего по имени. В ответ тишина. Во внутреннем дворике замечаю журнальный столик с накрытым на двоих завтраком. Сердце сжимается от тоски, хочется снова уснуть и проснуться днем раньше, где все было хорошо. Позавтракав в гордом одиночестве, немного позволяю себе насладиться открывшимся видом на цветущий сад и сразу кусаю губы, резко сменив траекторию взгляда на другой пейзаж.

До обеда слоняюсь по дому, изучаю территорию дома, беседую с управляющим персоналом, обговариваю нюансы по ужину, надеясь провести вечер с Максом. А потом неожиданно приехала зареванная Брианна. Разговор получился эмоциональный.

— Все, точка. Я собрала вещи и ушла.

— Это из-за проведенной ночи с Биллом?

— Нет. Боже, с чего ты взяла?

— Я застала вас целующимися на капоте машины.

Щеки Бри порозовели.

— Может, перекусим? Я нервничаю на голодный желудок, — ушла от щекотливой темы подруга.

— Хорошо, идем.

Нам накрывают в гостиной на стол, обедаем в тишине. Я чувствую себя скованно в чужом доме, на нас смотрят косо, персоналу приходится выполнять мои прихоти по поручению Макса. Все-таки они профессионально обучены и делают все без лишних вопросов. Бри пытается доесть свое блюдо, но у нее плохо выходит. В глазах боль и печаль.

— Ничего не было с Биллом. Это была вспышка, помутнение, романтика вечера и все такое, — медленно жуя пасту с морепродуктами без особого энтузиазма, она вытирает рот салфеткой и продолжает, — обратно мы ехали как на иголках, я рыдала от своего предательства. Было тяжело и Биллу, и мне. Подъехав к дому, мы увидели, что на крыльце уже поджидал Майкл. Начались вопросы и претензии, как только Билл отъехал. Я сказала ему, что больше не хочу жить с ним.

— Что ты имеешь в виду?

Глотнув воды из бокала, подруга не сдерживает слез.

— Мы расстались, Одри. Во время ругани выяснилось, что на работе у него давно была пассия, к которой он бегал после наших ссор. Я пыталась узнать, давно ли у него интрижка. Возможно, сразу после свадьбы, но он так и не смог внятно объяснить. Знаешь, мне стало все равно, у нас просто не получилось, вот и все.