Облака пустоши (СИ) - Забелин Арсений. Страница 24

— Почему вы молчите? — спросил мальчик.

— Знаешь, если выспаться мозг лучше думает. Быть может, завтра мне придет верное решение, — уклончиво ответил Ахимас.

— Не думаю, — грустно сказал Тим и, повернувшись спиной к наемнику, спросил: — Вы сказали, что произнося заклинание вы просить богов освободить души.

— Верно.

— Получается, что и молитва — это заклинание?

— Своего рода да. Это тоже обращение к высшим силам.

— Но почему тогда, в храмах столько людей просят и не получают? Или только маги и заклинатели получают свое? И вообще, в чем разница между магами и заклинателями?

— Маг — это человек, который от рождения обладает частицами этари. Он способен использовать собственные особые силы. Маг творит волшебство, черпая силы из своего мощного ветоскамматического поля.

А заклинатель — простой человек, что не обладает частицами этари и сильным полем. Заклинатели просто налаживают канал связи с высшими силами и сущностями. Произнося заклинание или совершая обряд, заклинатель просто посылает запрос на выполнение. В отличие от молитв простых людей, запросы заклинателей выполняются почти сразу.

Но не думай, что высшие силы игнорируют твои молитвы, просто у запросов разных людей разные приоритеты.

— А что это за канал связи, и как его можно наладить?

— Есть люди с частицами тивурис, как правило, они становятся священниками. Их канал связи налажен с рождения. Другие же люди обучаются этому в течение жизни, путем тренировок.

— А ты, обладатель частиц тивурис или тренировался?

— Я обладаю странными частицами, которые способны меняться и менять мои таланты.

— Не может быть. Такие частицы бывают?

— Бывают, — ответил Ахимас. — Но и тренировался я довольно, поверь.

— Значит, и тут я не у дел, — сказал Тим подавленным голосом. Он повернулся и лег на спину.

— Правда, что звезды там наверху, это рыбы?

— Правда, — сказал Ахимас, смотря в небо, где мерцали большие и малые точки. — Это громадные рыбы, плавающие во тьме океана Олла. В них множество икринок сфер, населенных живыми существами.

— А почему они мерцают?

— В каждой рыбе находится вечносфера — вместилище энергии умерших. Рыба открывает и закрывает рот, и мы видим мерцание.

— Я видел, как некоторые звезды переставали светить. Что там происходило? — спросил Тим.

— Когда все сферы внутри рыбы погибают, становясь темносферами, рыба умирает, и ее вылавливает удильщик Хорг — бог тьмы, — ответил Ахимас.

— А много ли в рыбах этих икринок сфер?

— Не знаю. Думаю, что в разных рыбах по-разному.

— Ну а в нашей?

— В легендах, принесенных в Валлервен вместе с переселением, упоминалось 22 мертвые сферы. Одну из них мы прямо сейчас видим на небе, — Ахимас показал пальцем на огромный светящаяся белый шар. — Когда-то давно она называлась Ивенкара. На ней жили хаилины и эльфы. Но 500 лет назад она умерла, а ее жителей, четыре надзирателя переселили в Валлервен.

Сияние костра освещало развалины древних унку. Искры летели в ночное небо.

— Считается, что наша сфера последняя живая в этой рыбе, — после молчания добавил Ахимас.

— А не могут ли четыре надзирателя создать новые сферы или оживить старые? — спросил Тим.

— Четыре надзирателя появились из тела мертвого бога Кьяла. Они не могут ничего создавать и способны лишь следить за порядком, на сферах, изначально созданных Кьялом.

— Значит, мы все умрем вместе с последней сферой? И четыре надзирателя больше не смогут переселить нас куда-нибудь ещё?

— Выходит, так, — подтвердил Ахимас грустно и серьезно.

— Отчего умирает сфера?

— Слишком много зла происходит на ней. Всё теряет свое первичное предназначение. Люди перестают создавать, изучать и уметь хоть что-то. Все они сбиваются с жизненного курса, соблазнившись ложными путями. В конце концов, всё настолько запутывается в клубок, настолько сливается в серую массу, что вернуть порядок и чистоту уже невозможно, как не старайся.

— Значит, недолго нашей сфере осталось? — зевнув ответил Тим.

— Многие утверждают так же. Винят во всем Рунаборг с их новой верой. Но никогда не стоит терять надежду! — сказал Ахимас в попытке подбодрить мальчика. — Не теряй и ты, Тим. Лучше спи спокойно. Уже совсем поздно. — добавил он и тоже зевнул.

Некоторое время Ахимас наблюдал за движением темносферы по небосводу. В голову лезли мысли о Ночном ветре. Затем он переключил внимание на искры костра сгоравшие во тьме ночи. Глаза его стали слипаться, пока он совсем не заснул.

Неизвестно сколько именно времени прошло и было ли это сновидение или же реальность. Ахимас не мог определить это точно. Костер горел мертвенно-бледным пламенем. Темносферы, равно как и звезд, не было. Все звуки, кроме одного, стихли. Даже треск костра не раздавался. Только пронзительный звон, напоминавший гул колокола слышался всюду. Звук этот заполнял пространство, словно густой мед.

Ахимас осмотрелся. Все вокруг было словно в мареве. Воздух плыл как от высокой температуры, но жарко не было. Наемник чувствовал, как миллиард крохотных игл колют его тело. Ощущение это не прекращалось.

Ахимас взглянул туда, где лежал Тим. Мальчик спал, не замечая происходящего вокруг. Ахимас хотел позвать его. И вроде бы даже позвал. Во всяком случае, ему так показалось, потому что голоса не было слышно.

Звон усиливался. Где-то в небе появился источник света. Он стремительно приближаться, переливаясь всеми цветами. Внезапно в костер упало нечто бесформенное как тесто, состоящее из множества крохотных частичек разных цветов. Огромная звенящая и сияющая на минуту замешкалась, после чего подползла к спящему Тиму.

Ахимас попытался вскочить на ноги. Но, что-то крепко удержало его. Словно незримые руки схватили его конечности.

— Проснись! Тим, проснись! — попытался закричать Ахимас. — Но голоса опять не было, только вездесущий звон.

Сияющая масса покрыла, поглотила мальчика, и словно бы слилась с ним воедино. И тут с телом Тима произошло что-то странное. Оно само также засветилось. Вокруг него закружились крохотные цветные пылинки. Лицо его стало бесконечно трансформироваться, приобретая черты то рыбьи, то звериные, то человечьи.

Тим воспарил над землей и медленно приблизился к наемнику. Мальчик протянул к нему светящуюся руку. Она внезапно удлинилась, словно была без костей. Сияющим перстом он коснулся лба Ахимаса.

Прикосновение было приятным. Словно что-то теплое влили в тело Ахимаса, и оно расползлось по всему организму полностью его расслабив. Глаза наемника снова стали слипаться. Он погрузился в темноту.

Глава 9. Существо

Ахимас повернулся набок и приоткрыл один глаз. Желтая ящерка, сидевшая на камне, обернулась и посмотрела на него зеленым глазом с узким зрачком. Ахимас подмигнул ей и громко зевнул. Она, испугавшись такого поворота событий, спрыгнула с камня в высохшую, колючую траву и убежала.

— Тим! — позвал мальчика Ахимас. — Ты спишь?

Никто не ответил. Ахимас взглянул туда, где спал мальчик.

«Его нет?»

Ахимас вскочил на ноги. На месте, где спал Тим, лежал плащ, но самого мальчика не было. Наемник взглянул на тлеющие угли костра и подымавшийся дым.

«Не может быть, что весь этот бред, который мне привиделся, был наяву! Он, наверное, куда-то отошел, — подумал наемник. — Может, клубней впрок решил нарыть? Надо его найти».

Поиски продолжались недолго. Отойдя от лагеря на пять — десять шагов, Ахимас обнаружил на песке надписи, старательно начертанные палкой:

Ахимас, спасибо вам за еду, добрые слова и все остальное! Не хочу мешаться вам. Я вернусь туда, где мне и место, на рынок! Если вы передумаете, сжалитесь и решите взять меня с собой, как спутника, найдите меня в «Криворуком» переулке.

Тим.

«И не поленился же написать все это! — подумал наемник. — Не хотел говорить мне все лично? Но почему? А вдруг все же эти видения ночью были реальностью? И теперь с Тимом произошло нечто ужасное? Поэтому он побоялся показываться мне? Но зачем та сущность вообще тут появилась? Зачем ей Тим? Возможно ли, что он особенный ребенок? Или же эту сущность привлек я своими частицами? Проклятье! Нахватало еще, чтобы он пострадал из-за меня!