Целитель душ 1. Огородница. Часть 1 (СИ) - Русинова Анна. Страница 67

— Хм… — пожевал ус Егор, подозрительно на меня поглядывая. — Нет, он пару дней на лесоповале останется, за новичками присмотрит, пока я здесь за приготовлениями прослежу.

Задумчиво побрела обратно к Варваре. Пересчитав всю имеющуюся у нас наличность, оказалось, что не хватает чуть больше половины. Повздыхав и нервно почесавшись, поняла, что на выходных нужно будет очень сильно поднапрячься, и делать только денежные задания. Потому как юбку из комплекта хотелось получить до одури. Пришла пора бросать валять дурака, и взяться за работу. Не успела я руки потереть в предвкушении предстоящего забега по соседям, как передо мной замаячило обеспокоенное лицо Янники. Она стояла, заламывая руки, и лепетала что-то про младенца, столь велико было её волнение. Сразу стало ясно, что нужна моя помощь. Мы быстро добежали до дома Янники, я буквально влетела в светлицу, уже с улицы заслышав рёв младенца. Ребёнку было очень плохо! Маленькая Ирэшка вопила во всю мочь, её хиленькое тельце выгибалось, и мать едва могла удержать её в руках. Я сразу же использовала лечение несколько раз подряд, ребёнок перестал биться, но продолжал тяжело дышать, я сняла боль, но не решила проблему. У меня возникла идея, я обернулась к Яннике, и тут же увидела и её отца, Егора. Обратилась сразу к ним обоим:

— Нужно позвать Лару, она опытнее, возможно она сможет помочь девочке выжить.

— Позвать светлую? — повторил он. Они как-то странно все переглянулись, и продолжали молчаливо стоять, будто это большая проблема.

— Я знаю, вы ей не доверяете, но возможно это последний шанс спасти ребёнка! Разве имеет сейчас значение ваша вера? — попыталась придать им ускорения я.

Но они продолжали стоять и испуганно переглядываются между собой. Первой не выдержала Янника:

— Батюшка! Разреши я сбегаю за ней? — взмолилась она.

Егор помолчал, накручивая усы, с кряхтением опустился на лавку и опустив глаза, пробурчал:

— Рискнуть всеми, ради одного? Мы так не делаем, ты знаешь об этом, Янника, не хуже меня. Девочка нежилец на этом свете, мы все об этом знали, как только она родилась. Даже, если она выживет, она никогда не будет такой как все… — он говорил не торопливо, словно размышлял над этим не один день, и это решение не далось ему легко.

— Это Ирэшка, наша Ирэшка, папа! — воскликнула Янника, и с рыданием упала на скамью. В этот момент заговорила мать, в её голосе слышались ещё не пролитые слезы:

— Сходи, Егорушка, сходи! Это ведь последний ребёнок, других уже не будет.

Егор посмотрел на жену тяжёлым взглядом, буравя её из-под кустистых бровей, потом махнул рукой и сказал:

— Глупые бабы! И я с вами дураком стал! Будь, что будет! — и тут же вышел вон.

Из всего разговора я мало что поняла лишь то, что недуг был им известен и опасен, но искать лекарство от него, они опасаются. Странно все это. Минут демять мы просидели в молчаливом ожидании, и все трое не сводили глаз с младенца.

Но всякому ожиданию приходит конец. Мы услышали скип открываемой двери, и в светлицу вошла Лара в сопровождении отца семейства. Она огляделась, и подошла к нам:

— Что с ней?

— Я не знаю, но ей очень плохо, — ответила я за всех, поскольку остальные не стремились прервать молчание, впав в какое-то мрачное оцепенение. — Магическое лечение помогает, но ненадолго.

— Раз так, давай попробуем вместе исцеление Эллисы направить, — и мы одновременно приложили руку к младенцу и активировали магию лечения. Как же я обрадовалась, что в этот раз у меня получилось воспользоваться божественной магией! Что-то изменилось во мне, но что именно я затрудняюсь ответить. И в этот момент все снова пошло не по плану. Наши руки ярко сверкнули, объединив их синеватым свечением, а когда вспышка прошла, Лара уже не была собой. Снова потусторонним светом загорелись её глаза, заливая голубоватым светом всю комнату, голос казалось звучал, вибрировал вокруг нас и внутри нас. Взгляд Лары упёрся в Егора:

— На девочке нет греха. Я сниму с неё печать, и она будет жить свободной, — с некой торжественностью произнёс чуждый Ларе голос.

Когда Егор осознал смыл сказанного, он упал на колени перед служительницей Эллисы, и через мгновение последовав его примеру на колени опустились Ирэшка и Янника.

— Чем отплатить тебе великая, за бесценный дар? — с почтением спросил Егор, смотря снизу-вверх на Лару.

— Чем же ты мне можешь отплатить, Егорушка? — снисходительно прозвучал голос. — Разве ты можешь дать, что я хочу? Разве ты можешь распоряжаться собой? Разве ты хочешь отказаться от чего-то? От того, что разъело твою душу, и стало твоей главной сутью?

Егор опустил глаза.

— Я могу, великая, — вдруг встрепенулась мать Янники, и все взоры устремились на неё.

— И что же ты можешь? — с вкрадчивой усмешкой спросила изменённая Лара.

— Я могу служить тебе, хоть мне это и не пристало, и я не слишком подхожу для этого, — гордо подняла подбородок Ирэшка-старшая. —

— Я не требую жертвы от тебя, ты можешь отказаться от своего слова. Пути ко мне всегда открыты. Мне не нужна служба, мне лишь нужно, чтоб ты следовала правого пути, не отступая, и не ропща, а ведь это так непросто будет для тебя, с таким-то мужем… Принимаешь ли ты моё покровительство?

— Принимаю, — кивнула она. — Так будет, по справедливости.

— Тебе представится возможность проявить сострадание очень скоро. Позаботься об Ларе, — голубой свет в глазах Лары погас, и она упала на пол как подкошенная.

Женщины подхватились, и начали хлопотать над служительницей, и им моя помощь не нужна была, а я, посмотрев строго на Егора спросила:

— Что за печать, Егор? Выходит, ты знал, чем больна твоя дочь?

— Знал-не знал! Не было лекарства от этого! Не важно! Теперь печати нет! — вскричал он и схватив шапку с пола и снова выскочил за дверь.

Я обернулась и внимательно посмотрела на женщин, суетящихся над Ларой, они озабоченно переглянулись, и Ирешка умоляюще посмотрев на меня попросила:

— Прошу, не спрашивай нас ни о чем, мы не можем ничего сказать потому, что связаны клятвой молчания. Ты и так узнала слишком много…

Я медленно кивнула, пытаясь сообразить, что к чему. От последней фразы так и разило угрозой.

— Хорошо, пусть будет так. Оставляю Лару на вашей совести. Надеюсь, ей ничего не грозит в вашем доме?

— Что ты⁈ Как можно! Она ведь нас просто спасла! Только… — Ирэшка помолчала: — Лара будет помнить, что здесь произошло?

— В прошлый раз не помнила ничего конкретного, только почувствовала силу Эллисы, — сказала я, наблюдая появившееся облегчение на их лицах при этих словах.

Выйдя на крыльцо, потопталась на месте, не зная, что ещё можно предпринять в данной ситуации, плюнула и не стала заморачиваться.

Ох, и сложно у них тут все! Вылечили младенца, и ладно!

И занялась тем, чем и планировала, оббежала всех соседей на наличие оплачиваемых заданий на ближайшие выходные, коих было не так уж и много, прикинув в уме примерную сумму, сделала ещё один круг по соседям на другой улице берясь за поручения с наградой в виде еды или вещей, в надежде суметь сбыть их местным нубам, хотя бы по бросовым ценам.

Возвращаясь уже в глубоких сумерках, как обычно заметила мальчишку, приютившегося в тёмном углу рядом с кузницей и проходя мимо небрежно бросила ему:

— Пирожок с ягодами хочешь? — ответа не последовало, я пожала плечами. — Ну как хочешь, могу и сама съесть.

— Хочу, — послышалось из угла едва различимое слово.

Я вытащила из-за пазухи ещё тёплый пирожок, заработанный мной за мелкую домашнюю работу, и протянула мальчонке. Он с кряхтением поднялся, и слегка прихрамывая подошёл и взял угощение. В момент проглотил его, и вопросительно посмотрел на меня. Я дала ещё один пирожок.

— Ты чего здесь сидишь вечно?

— Дед, ворожит. Мне страшно очень. Так он меня пинками за дверь и выставляет, чтоб отца не отвлекал от работы.

Местная кузница представляла собой вытянутое приземистое здание, перед входом был сооружён небольшой навес. Пару раз засовывала свой любопытный нос в м кузнечную лавку, но мне там делать особо нечего было, покупать там я ничего не собиралась, а садовый инвентарь мне всегда выдавали квестодали. Местного кузнеца я даже ещё не видела, не до него было. С центрального пяточка вход в кузницу был только через лавку, где под навесом скромно стояла давно неиспользованная наковальня. Зато в самой лавке я отчётливо слышала стук молота. Видимо у кузнеца было другое место работы, потому он мне и не попадался на глаза.