Повелитель теней. Том 2 (СИ) - Романов Вик. Страница 6

— Кто кого покалечил? Какой изощрённый способ вы придумали на этот раз, — но вдруг её взгляд остановился на мне, и она, внезапно успокоившись, улыбнулась: — Я тебя помню. Друг Кристины Безликой, верно? Надеюсь, ты пришёл за нею, иначе, клянусь Даждьбогом, я её обколю обезболивающими до бессознательного состояния!

— А она уже выздоровела? — уточнила Маша.

— До такой степени, что сделала меня больной! — произнесла медсестра, схватившись за голову. — Я совершила большую ошибку, когда оставила её в лазарете под наблюдением. Невозможно большую ошибку! Забирайте её! Она и мёртвого выведет из себя! Как вы вообще с ней общаетесь?

— Я был мёртвым, когда получил травму головы, — радостно ответил Егор. — В детстве. Целых три минуты, клиническая смерть.

Медсестра странно на него взглянула и передала мне документы:

— Выписка, справка и рекомендации.

Я взял все бумаги, и мы зашли в третью палату. Кристина безразлично пялилась в потолок, лениво потирая тонкий шрам на запястье. Её розовые волосы разметались по подушке и свисали с края кровати. Белая больничная рубашка съехала на правое плечо, обнажая острую ключицу и россыпь родинок у основания шеи.

— Не очень-то ты рада видеть своих друзей, — я присел на кровать и пощёлкал пальцами перед носом Кристины.

Она вздрогнула, проморгалась и, наконец, обратила на нас внимание — села рывком, быстро поправила рубашку, пригладила волосы и улыбнулась:

— Ребята! Живые! Я так волновалась! Врачиха слушать меня не хотела, всё талдычила одно и то же, — Кристина скривилась и, сделав тонкий писклявый голос, спародировала медсестру: — Деточка, ты ещё слишком слаба, какие тебе Данжи? Ты монстров будешь отпугивать синяками под глазами? Я оставляю тебя под наблюдением, неделю, не меньше!

— Какой кошмар, — едва сдерживая улыбку, сказал я.

— Вот ты иронизируешь, а ведь действительно кошмар! — возмутилась Кристина. — Здесь нечего делать! Телефоны и компьютеры запрещены, потому что, видите ли, пациенты должны восстанавливаться в спокойствии и тишине! Да я от этой тишины скоро свихнусь! Разве можно столько времени ничего не делать⁈ Так мало того… Они меня ещё и в Данж не пустили. Если я из-за таких пустяков, буду пропускать походы в Данжи, то останусь слабачкой навсегда!

— Оторванная рука — это не пустяк, — неодобрительно покачала головой Маша.

— Пустяк, если она уже приросла, — отрезала Кристина. — В следующий раз вообще сбегу из лазарета. Вы хоть знаете, что вас три дня не было? Тюремщица сказала, что за вами уже собрались отправлять спасательную группу. Я думала, вы уже не вернётесь.

— Вернулись и даже принесли добычу, — я встряхнул сумкой с кристаллами. — Правда, нас обвинили в убийстве и на неделю отстранили от занятий, а потом нас ждёт суд… Но не будем о нас, — я протянул ей документы о выписке. — Ты настолько разозлила медсестру, что она велела тебе убираться на все четыре стороны.

— Ура!

Первым делом мы отвели Кристину в её комнату, а потом разбрелись по своим. Спать хотелось просто адски — оно и неудивительно, если мы провели в Данже целых три дня. Время там пролетело незаметно, организм бессонницу перенёс хорошо, потому что мы постоянно поглощали энергию из кристаллов. Пока меня допрашивали, я как-то даже не догадался поинтересоваться, какое сегодня число. Но теперь у меня есть целая неделя каникул — отдохну на год вперёд! Напевая под нос «А нам всё равно», я открыл дверь и шагнул в комнату, но под сапогом что-то зашуршало, и моя нога поехала вперёд.

— Да чтоб тебя Изнанка сожрала! — выругался я и нагнулся. Обычный конверт, без магических отпечатков и ловушек. Прислали его из посёлка Рассветный, Краснодарского края, от… Леры и Веры Добрых. Неожиданно. Я открыл конверт и достал письмо.

«…мы пишем тебе, потому что ты не убил нас. А во-вторых, потому что нам некому больше писать. Скорее всего, ты ненавидишь нас и считаешь предательницами, а таких людей спасать совершенно не хочется, но, пожалуйста, дочитай до конца. Нам правда требуется твоя помощь, и не только нам. После того, как мы не смогли тебя убить, нас продали в рабство. Здесь сотни таких же несчастных, как мы. Нас бьют, не кормят, заставляют работать круглыми сутками. За последние три дня умерло пять человек. Хотя нас-то и за людей не считают. Наверное, ты посчитаешь нашу просьбу о помощи ловушкой. Мы не сможем тебя переубедить. Только молиться, чтобы ты нам поверил…»

Я положил письмо на стол и завалился в кровать. Голова не варила, так что с письмом служанок-предательниц я разберусь завтра и решу, как поступить.

Три часа назад, север Краснодарского края, посёлок Рассветный.

Лера металась в лихорадке. Сегодня владелец фермы избил её кнутом за то, что она украла две морковки, картошину и три яйца. Тех помоев, которые им выдавали раз в день, катастрофически не хватало. Лера чувствовала, что медленно умирает, но на это ей было плевать. Больше её волновало, что Вера не приходила в себя уже второй день — она неумолимо угасала от банального недоедания. На ферме же царили жестокие законы: кто не работает — тот не ест. А если человек не работает больше трёх дней, то его куда-то уводят. Навсегда.

Лера не могла просто смотреть, как Вера умирает, потому и украла еду — и даже успела покормить сестру, но кто-то из рабов донёс на неё владельцу фермы.

— Пожалуйста, — прошептала Лера, сжимая руку сестры. — Пожалуйста, поверь нам…

Она повернула голову, чтобы посмотреть на небо через дыру в крыше. Сегодня на небосклоне было очень много звёзд. Лера сделала натужный вдох, понимая, что, вероятно, видит звёзды в последний раз. Она задумалась о том, когда повернула не туда? Почему оказалась именно здесь? Разве она настолько плохой человек, чтобы умирать вот так — как лишайная собака, в грязном сарае? Наверное, впервые за всё время, проведённое в рабстве, она искренне раскаялась за все свои плохие поступки. Лера слепо смотрела на небо и звала Марка Ломоносова. Но очень скоро её охватил сильный жар, и она потеряла сознание.

Глава 4

Раннее утро, крабогномий рейс Императорский дворец–деревня Северные Гребешки.

Ещё до того как поднялось солнце, Рита Романова собрала небольшую сумку, куда положила две смены одежды, зубную щётку и любимую зубную пасту с клубничным вкусом, плюшевую зебру и пачку денег, которую одолжила из отцовского сейфа. Когда Крабогном появился в её комнате, она была готова к приключениям. Но вот тут перед ними встала небольшая проблема: Рита не умела путешествовать по теням и через Изнанку её протащить было невозможно, всё-таки она не Зубастый Осьминог, а люди значительно отличаются от монстров. Крабогном не хотел, чтобы у Риты случайно поменялись местами, например, руки и голова. Нет, он, конечно же, будет любить её и такой, но…

— Слушай, я видела, как мой папа путешествует по духовке, — Рита от радости подпрыгнула. Она была ребёнком и ещё не понимала, как это работает, но воспользоваться духовкой показалось ей отличной идеей. — У него личная духовка в его личном кабинете! Только как нам туда попасть…

— Открыть любые замки, — гордо ткнул себя клешнёй в панцирь Крабогном, и в утренних сумерках они, крадучись, пошли к императорскому кабинету. Им повезло, никто им не встретился, и они беспрепятственно проникли в святая святых. Они даже не догадывались, что в императорском кабинете стояла сильнейшая магическая защита, но аура Риты была внесена в неё как «безопасная». Обстановка здесь была строгой и минималистичной. Никакого декора, только рабочий стол, два кресла и книжные стеллажи. Обычная белая духовка смотрелась вообще ни к месту.

— Как работать? — поинтересовался Крабогном, постучав по жаропрочному стеклу.

— Папа крутит рычажки и нажимает кнопки, — подражая отцу, Рита включила духовку и начала наугад давить на кнопки и вертеть пластмассовые ручки. В духовке гостеприимно зажёгся свет. Рита переглянулась с Крабогномом и неуверенно протянула: — А потом папа залезает внутрь…