Измена. Не отнимай сына (СИ) - Весенняя Кристина. Страница 15

Мне невыносимо было терять жену. Я хотел сбежать из этого места. Залить свое горе высоким градусом и забыться. Уплыть на волне жалости к себе. Но сейчас было не время. Пусть Наташа и отказалась от меня, я до сих пор ей был нужен. У нашего сына высокая температура и она, как и я, волновалась за его здоровье. Я останусь с ней рядом, как поддержка, пока она не прогонит.

Наклоняюсь корпусом вперед и вдыхаю аромат ее волос. На секунду жмурю сильно глаза, чтобы не позволить себе слабости. Оказывается, я совершенно не знаю Наташу. Использовал ее в прошлом. Любовался ей, как красивой статуэткой. А что давал взамен на ее любовь? Деньгами откупался. Задаривал дорогими побрякушками и не стремился что-либо о ней узнать. Мне было столько дано времени, а я все просрал из-за своего эго. Хотел кому-то доказать, что крут только потому, что владел такой красавицей. И не замечал, насколько Наташа умная и искренняя в своих чувствах девушка. Я полный кретин!

А сейчас могу только на расстоянии вытянутой руки находиться рядом с ней, но не касаться. Теперь она не подпустит меня к себе.

Мое тайное разглядывание за женой прервал вышедший к нам педиатр.

Глава 24

Наташа Гордеева

Я просто не могла поверить в услышанное. Смотрела на него широко раскрытыми глазами. Мужчина, в которого я была по уши влюблена, оказался пустышкой. Стекляшкой. Я его ни сколько не интересовала. И мои волнения только могли ему докучать.

Как я позволила себе быть рядом с ним? И почему слова Игоря меня все-таки сильно ранили? Я ведь должна ненавидеть его. Но внутри меня растянулась ледяная пустота. Градус ниже нуля. Все покрыто ледяной корочкой, даже все чувства к Игорю.

Мне с трудом верится, что он оказался по чистой случайности в ту ночь с Марго. Но мне не узнать, его ли рук дело или все подстроила мачеха. Да и какая разница? Он не помнит, спал с ней или нет. Для него это было без каких-либо чувств. Просто справил нужду. Только вот я так не могла. Я абсолютно не понимала, как Игорь легко поддался искушению. Отрекся от своих обещаний в любви и верности мне. Я не могла принять это. Все во мне противилось подобному.

Нам нужно разойтись. Мне дышать с ним трудно. Я цеплялась когтями за край скамьи, на которой сидела и пыталась восстановить нормальный ритм сердцебиения. Мы с Мишей справимся. Мне удастся окончательно вырвать прямо с корнем все воспоминания о Игоре. Без жалости и сожаления!

И почему я продолжаю прислушиваться к рваному дыханию мужа? Он причинил этой ночью вред мне и моему ребенку! Я не позволю ему хоть один вопрос решать, касающийся Миши. После суда он и на сто метров не приблизится к нам! Не могу простить ему ту боль. Она была оглушительной. Это не сравнится ни с чем в этом мире. Пульс колошматил, как при выворачивании всех конечностей. До сих пор трясло крупной дрожью, а внутренности стягивало плотным жгутом. Я не могла дотянуться до своего ребенка и прикоснуться. Меня лишили его запаха. Его присутствия. Право на него. Я не позволю никому подвергнуть меня подобной участи. Не позволю никому отнять моего сына.

К нам вышел педиатр. Его спокойный тембр голоса убеждал меня, что моему сыну ничего не угрожает. Медицина так широко шагнула вперед, что от вирусной инфекции дети не умирают. Температуру врачи сбили и предложили остаться до утра, чтобы окончательно убедиться в стабильном состоянии малыша.

— Кто останется с Мишей на эту ночь? — интересуется врач и смотрит в мою сторону.

— Конечно же, я! — срываюсь в громком визге и вскакиваю на ноги, боясь, что мне могут отказать. Он лишь коротко кивнул и подозвал медсестру, чтобы та помогла нам расположиться в палате.

Я последовала за женщиной средних лет в разноцветном медицинском костюме с разными рисунками на нем. Мы шли недолго по коридору, пока не остановились около закрытой палаты.

— У вас есть какие-то вещи для малыша?

Я застыла перед дверями, потому что поняла, что нахожусь без вещей Миши. Даже самых обычных, первой необходимости, не было.

— В багажнике есть собранная сумка Миши. Могу и в магазин сходить, что-то для тебя купить. — Игорь так неожиданно оказался за моей спиной, что я отшатнулась в сторону и подняла на него растерянный взгляд. Он не ушел? Понятно же, что нам больше не о чем разговаривать, к тому же рядом с Мишей может остаться кто-то один из родителей. И это буду я!

— Да, хорошо. Возьми мне воду и сухари. Думаю, завтра нас уже выпишут и мы с Мишей вернемся домой! — с нажимом говорила последнюю фразу. Подняла на него свой взгляд. Наблюдала за реакцией Игоря. Спокойный. Соглашающийся со мной. Миша папочке устроил незабываемую ночь да так, что тот не стремился больше отнять у меня права на сына. Хотя, я могла ошибаться.

В моих руках оказался сынок. Весь заплаканный, но спокойно уже сопел. Я лежала с ним на кровати и напряженно поглядывала на пакет с фруктами и шоколадками от Игоря. Он купил все, что я просила и проявил глупую инициативу. Решил задобрить меня сладостями? Бред да и только!

Но почему он так и не уезжал с территории больницы? Машина стояла прямо под окнами палаты. Фары были отключены и поэтому мне не было видно Игоря в салоне машины. Но он не собирался исчезать. Мне хотелось выйти и встать прямо перед ним, чтобы на всю улицу закричать, чтобы он убирался подальше отсюда. Не терзал мою душу своим присутствием. Даже дышать с ним под одним небом уже проблематично. А тут, мозолил глаза так бессовестно.

Неужели он дожидался утра, чтобы не позволить мне отвезти Мишу домой? Игорь ни слова против не сказал на мое утверждение. Что, если он попытается вновь забрать у меня Мишу?

Глава 25

Наташа Гордеева

На утро к нам зашел врач-педиатр. Он померил температуру Миши и стал что-то записывать в медицинской карте.

— Температуры нет. Мальчик активный, а значит, нет необходимости задерживать вас в больнице. Я выпишу вам рецепт на лекарства, принимая которые вы быстро поправитесь. — Доктор говорил спокойно и размеренно, в то время пока я стояла над сыном и одевала его в памперс и комбинезон. Я была уверена, что самое страшное в этой болезни уже позади, ведь малыш себя хорошо чувствовал. Миша активно размахивал ручками и даже задорно смеялся на мою щекотку. Но все-таки решила последовать рекомендации врача. Нельзя было никак не реагировать на болезнь сына. Я сегодня же куплю все лекарства!

— Спасибо большое.

Выписали нас достаточно быстро. С документами, сумкой и с сыном на руках я вышла на улицу и принялась заказывать такси до дома. У меня было около часа до выхода на мою новую работу и мне совсем не хотелось опаздывать.

Такси было припарковано на территории больницы, и я поспешила сесть в него, проходя мимо Игоря, который смотрел на меня, оперевшись на капот своей машины. Наверное, он был удивлен моей наглости, потому что не сразу последовал за мной. Но ему удалось обхватить меня за локоть, только я открыла дверь белой иномарки.

— Ничего не хочешь мне сказать? — я видела, как его глаза затягивал густой туман. По бумагам он оставался моим мужем и было глупо полагать, что Игорь не посмеет причинить мне боли. Мои чувства к нему были губительны. Мне необходимо его опасаться, а лучше с ним не встречаться. Работа у Артема обеспечит меня и моего ребенка в будущем и Игорю там места нет.

— Я еще вчера сказала, что забираю Мишу с собой. — Говорю раздражительно, потому что боюсь его. Он может оттолкнуть меня и унести моего ребенка. И вряд ли Игорь позволит мне когда-либо увидеться с ним. Деньги и его положение позволят отнять у меня ребенка и забрать у меня право на опеку.

— Сядь в мою машину. Я отвезу вас. — На его выступающих скулах заиграли желваки. Он разозлен, но сдерживается от грубости.

— Мы с Мишей не сядем к тебе в тачку. Я не позволю и в этот раз забрать Мишу. Отпусти меня, иначе я закричу, и тогда вся больница сбежится сюда и каждый пойдет свидетелем в суд, говоря, что ты силой отнимаешь ребенка у его матери! — я потеряла контроль. Внутри словно пружина за эти дни давления не выдержала и лопнула. От моих слов Игорь мог взбеситься. Я рисковала, но не могла остановить поток своих страхов. По моей вине едва он не забрал у меня Мишу. Как бы я была без своего сына? Я не намерена его терять! Не смогла бы жить и думать, что он звал меня, а я вдали от него.