Играю втемную! (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич. Страница 59

Часам к одиннадцати разбежались. После визита друзей на душе стало как-то грустно. У них впереди студенческая жизнь. Я же, окончив ВУЗ, таковой даже не попробовал. Наверное, здорово было бы посидеть у костра в палаточном лагере во время летней практики, также потоптаться у двери в экзаменационную аудиторию, лихорадочно прогоняя в голове всю имеющуюся там информацию по сдаваемому предмету. Ведь планировал организовать факультетский вокально-инструментальный ансамбль со всякими передовыми наворотами. Не судьба. Короче говоря, веселое студенчество пулей просвистело мимо моего носа.

По документам мне в этой реальности еще семнадцати нет, только в июле исполнится. Однако внутри юного отрока сидит достаточно опытный и весьма хитроумный мужик, коему на нынешний момент уже за сорок. То есть, если приплюсовать к почти семнадцати годам Вовки Зубова сорок два Ильи Мурашкина и поделить пополам, получится почти тридцатник. Ну да, именно так я и выгляжу в глазах окружающих — от двадцати пяти до тридцати. Вот такая интересная закавыка, как любил говаривать всё тот же истопник детского дома имени Ф. С. Чумбарова-Лучинского. Царствие ему Небесное, ну или, в свете вновь открывшихся обстоятельств — счастливого перерождения в здоровом юном теле, в добром и светлом мире.

Свои записки, как и обещал, отнес Блинову в означенный срок. После этого ждал высочайшего решения еще целую неделю. К тому времени наступил апрель. Солнце взъярилось едва ли не по-летнему. С крыш интенсивно закапало, сугробы начали на глазах уменьшаться в размерах и темнеть, на обнажившихся от снега южных склонах холмов зацвела мать-и-мачеха, полезла молодая травка. Щепка на щепку также полезла, ну и вообще, настроение резко подпрыгнуло, и мои визиты в заведение «мадам Грицацуевой» заметно участились. Оно, конечно, можно было бы обойтись и без оплачиваесой любви, поскольку желающих разделить со мной постель среди студенток было предостаточно. Стоит отметить, что чаще всего попытки сблизиться предпринимались студентками из весьма и весьма именитых родов. Ну да, я же теперь не какой-то там хухры-мухры, а целый граф при огромных земельных владениях и нехилых деньжищах от продажи песен. Зубов-Прикаспийский. Хе-хе! А неплохо работает разведка у Великих Боярских и Княжеских родов, коль столь скоро сориентировали девчонок на весьма перспективную цель для замужества. Но я в этом плане кремень, ибо нафиг.

Что касаемо парней, особливо тех же представителей Великих Родов, зубами скрипели и были готовы в любой момент схлестнуться со мной в смертельной дуэли. За какие такие мои провинности, спрашивается? Тут всё банально. По причине сжигающей их изнутри черной зависти. Все-таки, обходили меня по кругу максимально возможного радиуса. И дело вовсе не в том, что они меня уж очень боялись. Насколько я понял, немного покопавшись в их мозгах, парни получили от глав своих родов четкие указания ни при каких обстоятельствах не связываться с Зубовым-Прикаспийским. Я прекрасно понимаю патриархов. Вызови какой отрок со взором горящим на дуэль человека которому едва ли не в одну харю удалось предотвратить опасность полного уничтожения Москвы, и нет больше того отрока, придется роду мстить, опять-таки с непредсказуемым результатом. Недаром при каждом Великом Роде имеются аналитический отдел и собственная служба безопасности. Там спецы даром хлебушек с маслицем и икоркой не кушают и рекомендации выдают чёткие. А вывод у этих служивых в данный момент таков: «Граф Зубов-Прикаспийский „лошадка“ весьма и весьма темная и трогать его настоятельно не рекомендуется». Вот и ходят всякие Воронцовы, Румянцевы, Корноуховы, Орловы-Задунайские и прочие княжичи и бояричи, мечут глазами молнии, в узком кругу даже погромыхивают словесно, мол, если бы не прямой приказ тятеньки, они бы вмиг показали ху из здесь кто, но ко мне все-таки не подходят. И слава Богу, убивать бы никого не стал, но все-таки ни к чему мне плодить обиды высокородных и ввязываться в родовые разборки. Именно родовые, поскольку я теперь граф, значит Великий Род Зубовых-Прикаспийских имеет место быть, несмотря на то, что я пока единственный его представитель. Кстати, как граф, могу кого-нибудь сделать своим вассальным бароном.

Ожидания мои продлились до пятого числа. Наконец-то за мной мухой примчался нарочный, какой-то студент пятого курса с факультета Алхимии и передал приказ срочно прибыть к господину ректору. Далее все случилось в точности как в прошлый раз. Меня тщательно осмотрел Константин Константинович и остался весьма доволен моим бравым видом и безупречно сидящей на мне военной формой.

И вновь кабинет Государя Российского. Не стану подробно излагать весь наш разговор. Коснусь лишь его сути. Мой план с некоторыми оговорками и несущественными поправками был одобрен Его Императорским Величеством. Более того, мне был выдан карт-бланш, мол, делай что хочешь, но не переступая границ дозволенного, лишь бы задавить на корню агрессивные намерения японцев. На мои резоны о том, что дальневосточное военное командование вряд ли воспримет появление какого-то борзого майора серьезно, Федор Николаевич извлек из сейфа невзрачную картонную коробку и протянул мне со словами:

— Это, Владимир, знак, о том, что вы являетесь личным моим представителем со всеми возможными полномочиями, вплоть до отстранения и отдания под суд любого военного и гражданского лица, оказывающего препятствия вашей деятельности. Носится на правой стороне груди на три пальца левее университетского значка. В ваше распоряжение также поступает взвод особого назначения, так что силовая поддержка вам обеспечена. Да, перед командировкой на Дальний Восток непременно посетите малую родину, месяц отпуска, как у всякого гражданина, закончившего ВУЗ, у вас никто не может отнять, поскольку закон есть закон. — Так что в самое ближайшее время отправляйтесь в свою Бобровку, порадуйте родных и близких, ну а потом за дело. Времени на подготовку реализации вашего плана, судя по представленным вами выкладкам, предостаточно. Так что, дерзайте, юноша. Я верю в вас и вашу планиду. Если что-то пойдет не так, телеграфируйте напрямую моему секретарю. О ваших исключительных полномочиях будет сообщено генерал-губернатору Дальнего Востока Днепрову-Поплавскому Игорю Ивановичу и командующему Дальневосточной Группировкой Войск генералу армии Крымову Василию Кондратьевичу.

И вновь прощальное застолье с моими закадычными друзьями Жомовыми. Затем ночь в поезде, и я на вокзале уездного городишка Климовск, где меня встречает батя. Родители были в курсе моего внезапного возвышения, но отнеслись к этому вполне по-философски — коль угораздило, Володю, пробиться в графья и важные офицера, значит, так ему на роду написано. Матушка и вовсе высказала мне прямым текстом, что из-за каких-то там непонятных заморочек, её Володенька не перестанет быть любимым сыночкой, коего необходимо сытно кормить, холить и лелеять, дабы ненароком не исхудал.

Бате приватно предложил войти всем нашим семейством во вновь образованный род Зубовых-Прикаспийских. На что получил отрицательный ответ, мол, ему и в купцах первой гильдии вполне комфортно, а со свиным рылом да в калашный ряд, как-то «хотца нет».

Ну что же, мое дело предложить. Позвал бы братьев, но по законам Российской Империи старшой Петр обязан принять участие в отцовых делах, дабы после его смерти возглавить семейное дело. Василий же, будет способен принимать какие-либо самостоятельные решения лишь после демобилизации и вытащить досрочно из Армии нашего танкиста у меня нет никакой возможности. Да что там у меня, сам Государь-Император не в праве себе позволить ничего подобного. По слухам, его сын и наследник Владимир Федорович в настоящий момент отбывает воинскую повинность в одной из частей Российской Империи, разумеется под псевдонимом. Как сильный маг он вполне мог бы поступить в тот же МУМ или еще какое престижное учебное заведение, но по установившейся традиции он сможет это сделать лишь, вкусив вдоволь из солдатского котелка и познав всю прелесть суровой военной жизни. Вот такие здесь порядки, было бы неплохо перенять их многим зажравшимся представителям, так называемой, российской элиты из прошлой моей жизни.