Босиком по пеплу (СИ) - Вольцева Яра. Страница 17

– Тебе не о чем переживать, Дамир… – горло перехватило спазмом, когда я произнесла его имя вслух. – Он последний парень, о котором тебе стоит беспокоиться. Это уж, скорее, мне нужно нервничать, это ведь ты у нас мечта студенток.

Мужские губы изогнулись в понимающей усмешке уверенного в своей привлекательности самца. Кожа покрылась мурашками, но в этот момент прозвучал сильный гудок слева. Первым в глаза бросился яркий синий цвет, а уже после надменное лицо.

– Что ему надо, – прошипел сквозь зубы Ланковский, после чего опустил стекло, встречаясь глазами с Дамиром.

Они сверлили друг друга непроницаемыми взглядами, не обменявшись ни единым словом, а затем кивнули друг другу. Зазвучал визг шин, гул мотора на пределе мощностей и стук моего испуганного сердца. Если действия Вити я понимала, то вот Загорского – нет. Понимала лишь одно, он хочет окончательно испортить не только мою жизнь, но и первые отношения.

Глава 13

Сердце гудело в груди, гулко и бешено стуча в висках. Если в Вите чувствовался адреналин от гонки, то я, наоборот, вжалась в спинку сиденья и даже не могла закрыть глаза, настолько сильный страх испытала впервые в жизни.

– Вот же ж! – ударил в какой-то момент Ланковский по рулю и выругался, совершенно забыв о моем присутствии.

– Сбрось скорость, – прохрипела, когда первая волна испуга прошла, уступив место ужасу и ожиданию чего-то неизбежного, на что я никак не могу повлиять.

– Да почти всё, малыш, – улыбнулся как ни в чем ни бывало парень, бесцеремонно погладил ладонью меня по коленке, после чего двумя руками снова вцепился в руль. – На следующем повороте обгоню, знаю этот район, как свои пять пальцев.

Он не обращал внимания на мои слова, отбросив их подобно ничего не значащему мусору. Стало неприятно до горечи во рту и рези в глазах. Подняла взгляд и уткнулась вперед, глядя на дорогу. Старалась не поворачивать голову вбок, чтобы меня не стошнило от быстро проносящихся мимо домов и улиц, мельтешащих людей.

– Красный! – закричала, когда увидела, что слева несется фура.

– Не боись, – слишком самодовольно произнес парень и втопил ногу в педаль.

Зажмурилась и стиснула ладони в кулаки в ожидании аварии, но время шло, а ничего не происходило. Нарисованные в воображении сцены перевернутого автомобиля, покореженного металла, запаха бензина и сломанных тел пронеслись так молниеносно, что пульс зачастил с такой силой, словно я пробежала стометровку за несколько секунд.

– Открывай глазки, трусишка, – покровительственные нотки в голосе Вити лишь подлили масла в огонь.

Я открыла глаза и невидящим взором уставилась на спидометр, стрелка зашкаливала за сто девяносто. Горло перехватило спазмом, руки затряслись, и как бы я не сжимала их, держа на коленях, тремор не проходил, только усиливался.

– Хватит! – засипела, начиная терять над собой контроль, чувствовала, как всё мое нутро поглощает страх. Дикий. Первобытный. Почти животный.

В этот момент машина Вити поравнялась с Загорским, их взгляды встретились, горя соперничеством и азартом, а я ненавидела их обоих. За то, что втянули в это меня, поставили на кон мою жизнь, безопасность и спокойствие.

– Черт! – заорал Ланковский, как только на более безлюдной прямой дороге синяя тачка снова обогнала ту, в которой сидела я.

Его нога снова вдавила педаль газа в пол, а вот мне было уже не до смеха, всё тело охватила паника.

– Витя! Хватит, пожалуйста, мне страшно, – к концу мой голос напоминал слабого беззащитного котенка, которого схватили за шкирку и трясли над высотой.

Он не слышал меня, весь пылал от гнева и бессилия, что не может обойти соперника на трассе, в то время как я вся дрожала, не в силах ничего предпринять, чтобы остановить эту смертоносную игру.

– Я должен выиграть, – прошипел сквозь зубы Ланковский, ошалевшим взглядом прожигая дорогу за лобовым стеклом.

Дыхание у меня перехватило, я стала задыхаться, но чем сильнее пыталась вдохнуть кислород, тем сильнее мною овладевала паника.

– Прекрати! – кинулась на Витю, схватила его за кисти рук, пытаясь угомонить и заставить сбавить скорость. – Ты убьешь нас, идиот!

Мои крики перерастали в истерику, но Ланковский лишь откинул меня одной рукой, словно я мешала ему достигнуть собственной цели. В этот момент машина Дамира неслась справа, с моей стороны, я повернула голову, наши взгляды в какой-то момент встретились – мой потерянный и его циничный. Не знаю, что он увидел в моих глазах, но его автомобиль начал отставать, словно Загорский побоялся неминуемых последствий такого безбашенного поступка.

– Уоу, да, да, да! – начал ликовать Витя, в этот момент мы приближались к повороту, который вел к университету, так что скорость он сбросил, предчувствуя победу.

Вот только радость была преждевременной, машину занесло, когда он слишком резко выкрутил руль, и нас несло лобовухой прямиком к столбу. Боже, неужели это происходит со мной?!

Дальнейшее происходит, словно не со мной, как в тумане. Звук удара, а затем я теряю сознание, уплывая в темноту. Кажется, будто в лицо ударило что-то, запоздало доходит, что сработала подушка безопасности.

Прихожу в себя тяжело, через марево сна и неприятной вязкости. Рядом пикают какие-то приборы, сама я лежу на кушетке. Пытаюсь встать, но кружится голова, а во рту сухо, как в пустыне.

– Кристина! – воскликнул мужской голос.

Перевела взгляд на Витю, который с тревогой и виной во взгляде подорвался ко мне со стула и подошел ближе, беря мои руки в свои ладони.

– Слава богу, ты в порядке, – выдохнул парень, лоб которого пересекала марлевая повязка.

– Вроде да, – растерянно ответила, чувствуя боль в висках.

Двинула немного головой, но замерла, когда перед глазами всё закружилось.

– Я не справился с управлением. Хорошо, что мы избежали лобового столкновения со столбом, иначе царапинами бы не отделались, – ухмыльнулся Ланковский и присел на краешек моей кушетки. Судя по обстановке, находились мы в больнице.

– Не твоими стараниями, идиот, – процедил сквозь зубы Загорский, неожиданно появившийся в дверях.

Витя на эти слова стиснул челюсти, но промолчал, хотя его глаза сверкнули ненавистью. Не будь мне так плохо, отшатнулась бы, но усилием воли не делала резких движений.

– Что со мной? – задала вопрос вслух, но вместе с Дамиром в палату вошел и врач, так что ответ я получила именно от него.

– Да вы в рубашке родились, дорогая, так, отделались царапинами да небольшим сотрясением, – добродушно усмехнулся он, а затем приступил к осмотру.

Парни всё это время молчали, хотя вокруг чувствовалось напряжение, а от них самих ощутимо искрило.

– Когда я могу уйти? – спросила, не желая оставаться здесь дольше необходимого.

– Я бы рекомендовал остаться на сутки для наблюдения, но по вашему лицу вижу, что вы решительно настроены избавиться от моего общества, – пошутил врач, но я уже услышала всё, что хотела, поэтому кивнула для наглядности. – Что ж, тогда подготовлю документы, и можете идти.

Когда мы остались втроем наедине, ощутила себя неловко. Не хотела я видеть сейчас ни Витю, ни Дамира. Последний облокотился бедром о косяк двери, сложил руки на груди и с интересом наблюдал за мной. Вид у меня явно был непрезентабельный, и я неосознанно поправила волосы, заправив выбившуюся прядь за ухо.

– Не оставишь нас наедине? – повернулся к сопернику Ланковский, бычась и указывая кивком головы на выход.

– Чтобы ты еще какой номер отколол? – вздернул бровь Дамир, а мне захотелось рассмеяться. Они оба походили на двух самцов оленей, не поделивших территорию. – И для чего же ты собираешься остаться наедине с Кристиной?

Мне бы удивиться, что я уже не Тина в его устах, но голова так раскалывалась, что логика сегодня мне отказывала. Больше всего я переживала о родителях, знают ли они, что со мной случилось, и как мне всё им объяснить. Ведь о Вите, который появился в моей жизни, они еще не в курсе.