Я тебя испорчу, Майор (СИ) - Абдулова Мария. Страница 34

— Мя-я-у-у! — громко напомнил о себе хвостатый.

Все взгляды опустились на него и Катя, опомнившись, наклонилась, чтобы поставить кота на пол. Тот далеко уходить от неё не захотел и принялся тереться об ноги, чему родные Соловьёва удивились пуще прежнего.

— Зефир, ты совсем обнаглел? — недовольно подала голос девочка, продолжая смотреть на питомца. — Ничего, что я здесь стою?

Зефир? Сашиного кота зовут Зефир? Серьёзно? В другой ситуации Трофимова бы хорошенько посмеялась с этого факта, но сейчас это явно было лишним.

— Екатерина, мне ещё долго ждать вашего ответа или сразу вызывать полицию?

Женщина уже было потянулась к карману брюк, видимо за телефоном, а Катя открыла рот, чтобы попробовать убедить её этого не делать, как в следующую секунду они обе замерли, потому что дверь спальни открылась и девушку стремительно закрыла широкая спина Соловьёва.

— Мама, лягушата, вы откуда? Что-то случилось? — низким со сна голосом торопливо спросил мужчина. — Вы же должны были завтра вернуться или я что-то путаю?

Он, судя по всему, услышав голоса из прохожей, соскочил с кровати и натянул на себя первое, что попалось под руку, а именно мятую рубашку и такие же мятые брюки. И всё бы ничего, если бы не следы от её поцелуев на его шее и руках.

— Мы хотели тебе сделать сюрприз, дорогой, — окончательно растерялась женщина. — Открыли дверь и… Сынок, может объяснишь, что здесь происходит?

— Ничего не происходит, мама. Всё в порядке. Я сейчас Катю домой отвезу и быстро вернусь.

Трофимова не успела даже моргнуть, как Александр аккуратно затолкал её в комнату и, кивнув на платье, холодно произнёс:

— Одевайся.

Это девушке не понравилось, но, решив не спорить и не ставить его в ещё более неудобное положение, она молча скинула халат, отдала Саше и прошла к своему платью. Оно после лежания на полу выглядело не так презентабельно, как ей бы хотелось, но альтернативы не было. Либо так, либо голышом. Судя по мужскому выражению лица, он был готов выставить её из квартиры в любом виде, лишь бы только выставить.

— Готова? — поинтересовался Синеглазый, когда она застегнула молнию.

— Да.

— Пошли.

Прихожая к их выходу из спальни опустела, поэтому квартиру они покинули незамеченными. Двор дома также был пуст за исключением двух ранних пташек — дворника, подметающего асфальт, и сонной мамочки с коляской, которые на их дефиле от подъезда до машины даже глазом не повели.

— Если тебе некогда, то я могу домой и на такси добраться, — предложила Екатерина, не выдержав напряжённой тишины.

— Сказал отвезу, значит, отвезу.

37. Катя

Она, вздохнув, пристегнула ремень безопасности и откинулась на спинку сидения. С языка рвалось глупое "у нас всё хорошо?", но девушка вместо этого решила начать разговор с нейтрального:

— Мне не давал спать твой кот. Он проголодался и я решила, что будет легче его накормить, чем пытаться уснуть под его тяжестью. Вышла из комнаты и тут…

От того, что слова прозвучали как оправдание, хотя оправдываться ей было абсолютно не за что, Трофимова поморщилась. Поморщился следом за ней и Саша.

— Зефир жрёт больше всех нас, вместе взятых, так что с голоду бы не сдох.

Повисло тяжёлое молчание, от которого захотелось поёжиться или сотворить какую-нибудь шалость. Например, прижаться губами к его щеке, сказать что-нибудь смелое и дерзкое, на крайний случай, снова оголить ногу, но хотя бы как-нибудь разрядить обстановку. Потому что возвращаться домой в компании с мужчиной, который резко стал вести себя, словно чужой, в её планы не входило. Она, вообще, не понимала из-за чего произошла такая внезапная смена настроения. Ещё полчаса назад он не хотел выпускать её из постели, а сейчас едва зубами не скрежетал лишь от того, что Катя сидела рядом. Брови нахмурены, глаза прищурены, плечи напряжены, а от силы, с которой его пальцы сжимали руль, казалось, треснет кожаная обивка. От её Синеглазого осталась только внешность и машиной теперь управлял суровый, холодный, замкнутый майор Соловьёв. И неужели это всё из-за того, что их застали его родные? Неужели ему настолько сильно не хочется, чтобы кто-то из близкого окружения знал о их встречах? Неужели она для него до сих пор всего лишь дочка шефа, вешающаяся на шею? А зачем тогда цветы дарил? Они, кстати, вчера были благополучно забыты на заднем сидении и, пролежав там всю ночь, прилично завяли, что только добавило девушке повода для расстройств.

— Всё, детка, финиш, — остановившись рядом с пабом, в котором она угощала его джин-тоником в первую встречу, Саша повернулся к ней с таким выражением лица, что она сразу поняла, что на все её вопросы ответ один — да. — Заканчиваем.

В голосе — вечная мерзлота, в синих радужках — льды Антарктиды, в словах — намёк, на который Трофимова решает отреагировать шуткой и своей самой обаятельной улыбкой, потому что… Вдруг ей всё же показалось? Вдруг он не то имеет в виду? Вдруг ещё ничего не поменялось?

— Благодаря тебе, я ночью финишировала столько раз, что сейчас мне просто не хватит сил, поэтому предлагаю отложить до вечера и…

— Я про наши встречи, Катя. Пора заканчивать с ними.

Значит, всё-таки не показалось. Значит, Майор действительно захотел вернуться на два месяца назад и сделать вид, что она ему совсем-совсем неинтересна.

Катя, покачав головой, усмехнулась. Из груди рвался какой-то злой и немного истеричный смех, который она постаралась сдержать, переключив внимание на стайку птиц, прогуливающихся неподалёку. Те скакали по асфальту в поисках чего-то, что сможет утолить голод. Порой девушка специально покупала булочку или семечки и, сидя на лавочке в парке через дорогу, кормила их, считая, что такая медитация здорово успокаивает расшатанные нервы. Сейчас же, казалось, ей нужно было накормить всех птиц города и области, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться.

— Ты это решил до того, как нас застали твои родные, или после?

Язвительность и насмешка сочились из каждого слова и Трофимовой даже не было стыдно. Она же не устраивает сцены, верно? Всего лишь хочет расставить все точки над "и".

— А это имеет значение?

— Ну, если всё-таки до, то как-то некрасиво получается. Ужин, цветы, секс… Или это всё в качестве прощального жеста было? Так сказал бы, Майор, а то я ведь мысли читать не умею.

— Мне что, как при увольнении, нужно было за две недели предупреждать? — начал злиться мужчина. — Тебе самой не смешно?

— Смешно, Саш. Очень смешно. Можем даже вместе посмеяться напоследок.

— Так, Катя, слу…

— А если всё-таки после, то тоже как-то не очень, — продолжила рассуждать девушка. — Получается, что из-за такой мелочи ты готов снова обманывать себя и делать вид, что у тебя на меня не стоит.

Соловьёв скрипнул зубами, смял пальцами обивку руля и так на неё взглянул, что Катя, не знай его, наверняка, напряглась бы, но сейчас лишь вопросительно вздёрнула бровь.

— А ты не думала, что мне просто надоело? Или, может, у меня есть дела поважнее, чем встречаться с тобой каждые выходные? Лето закончилось. У тебя учёба на носу, у меня семья и работа, — он на секунду прервался, собираясь с мыслями. — И, вообще, я не могу понять, к чему эти претензии? Мы же сразу всё обсудили, Катя. Ничего серьёзного, только…

— Я помню, Майор, не переживай, — она закинула ремешок сумочки на плечо. — Ладно, закончили, так закончили, не вопрос. Бегать за тобой не буду, звонить по ночам и рыдать в трубку тоже. Всё-таки в сексе это лишнее, а у нас же был только он, правда? — Трофимова широко улыбнулась и, стараясь не обращать внимание на то, как болезненно споткнулось с ритма сердце, чмокнула Александра в щёку. — Позволю себе дать тебе небольшой совет на прощание, Саш. Сильно не заигрывайся в правильного мальчика, ладно? Может, тогда и жить станет легче. Пока-пока.

Екатерина, выпорхнув из машины, походкой от бедра направилась в сторону своего дома, чувствуя затылком, спиной и тем, что пониже спины, прожигающий взгляд. Каблуки ритмично стучали по асфальту, приятный ветерок дул в лицо, кудряшки задорно подпрыгивали на каждом шаге, а внутри творилось то, что она называла п….цом Трофимовского масштаба. Когда очень хочется от души выматериться, покричать и, вообще, выплеснуть злость любым доступным способом, но на тебе висит ярлык воспитанной дочки генерал-полковника юстиции и максимум, что себе можно позволить — это улыбаться чуть более кровожадней, чем обычно.