Грехи империи (ЛП) - Макклеллан Брайан. Страница 81

− Полагаю, ты нашёл их в кезанской коллекции произведений искусств, − сказала Линдет. − Но да, я их уничтожила. Твои уланы в этих доспехах громили целые армии и доказали, что подобные реликвии слишком опасны, чтобы оставить их в неприкосновенности.

На этот раз Стайк ей точно не поверил. У Линдет не было привычки уничтожать произведения искусства, и она не уничтожала вещи, которые ещё могли ей пригодиться. Десять лет он считал себя исключением из этого правила, но если она сказала правду о казни, то исключений не было. Он испытующе смотрел ей в лицо, раздумывая, не надавить ли сильнее, но знал, что она гораздо упрямее него.

− Я могла бы отозвать своих псов, − вдруг сказала она.

Глаза Стайка сузились.

− В обмен на?..

− Я могу возродить улан и сделать их своей личной свитой. Могу восстановить всё имущество, которое на этой неделе уничтожили черношляпники, и вернуть тебе звание. У тебя будет форма, лошади, денежное довольствие

Стайк нахмурился. Линдет всегда была холодной и расчётливой, на десять шагов опережая своих противников, но ещё в детстве случалось, что на неё находила какая-нибудь непродуманная фантазия. Похоже, сейчас как раз такой случай. Практичная, беспроигрышная ситуация. Но затея не сработает.

− Их жизни уже разрушены. Ты не можешь переделать прошлое, как бы ни старалась. И я убью Фиделиса Джеса.

− Просто подумалось. − Стряхивая пепел с сигары, Линдет крутанула запястьем, словно отмахиваясь от этой мысли. − Что бы ты обо мне ни думал, я время от времени пытаюсь сделать всех счастливыми.

− Добром это не кончится, − предупредил Стайк. − Не для всех.

− Я знаю.

Линдет вдруг встала и, преодолев разделяющие их несколько футов, прижала руку к щеке Стайка. Повернула его лицо сначала в одну сторону, потом в другую, рассматривая борозду, которую оставила пуля расстрельной команды, отскочив от скуловой кости.

− Утром, − сказала она, − меня ждёт страна, которой я управляю. Я существую для того, чтобы наводить порядок и защищать эту страну – даже от неё самой. Фиделис Джес попросит у меня разрешение убить тебя. Я неохотно соглашусь.

− Мне кажется, было бы проще, если бы ты попросила одного из тех избранных, что прячутся в кустах, разрезать меня на куски с помощью магии.

− Мы уже говорили об этом. Я не могу тебя убить.

− Но Фиделис Джес...

Линдет выхватила из его рук эмблему «Бешеных уланов» и ткнула ему в лицо. Ей больше нечего было сказать, она вернулась в своё кресло и вцепилась в подлокотники, как монарх на троне.

− Из-за моей слабости вы с Фиделисом Джесом уничтожите друг друга. Из-за того, что я слаба, мои черношляпники и «Бешеные уланы» начнут воевать. Пока слаба я, страна тоже будет слаба. Тебе лучше уйти, пока я не нашла в себе внутренние силы.

Стайк вдруг понял. Нужно пройти долгий путь от приказа убить человека без его ведома − как поступили с ним десять лет назад − и до того, чтобы дать ему шанс ответить на удар. Она давала ему этот шанс, пусть преимущество и не в его пользу.

− Один из нас должен сейчас покончить с этим и избавить Фатрасту от горя.

− Хоть один из нас это может?

Стайк подумал о ноже в кармане и о маленькой девочке, которую спас много лет назад.

− Нет.

− Я тоже так считаю. Всё, о чем я прошу, − это чтобы ты подумал о том, что остаётся незримым. − Голос Линдет упал до шёпота. − Надвигается буря, Бен, какой этот мир ещё не видел. Я пытаюсь к ней подготовиться, но, несмотря на все усилия... я всё равно боюсь.

Стайк попытался представить, что могло напугать женщину, которая противостояла Кезанской империи на пике её мощи.

− Дайнизы? − спросил он.

− Дайнизы. Пало. Наши враги и наши союзники. Наши собственные махинации обернулись против нас. Я пыталась сделать Фатрасту достаточно сильной, чтобы противостоять тому, что грядёт, но все наши грехи будут учтены. Я...

Линдет замолчала, качая головой, а затем одарила Стайка одной из своих редких улыбок. Хотя она говорила о страхе, её глаза горели. Что бы она ни увидела в будущем, ей не терпелось встретиться с этой угрозой лицом к лицу.

 − Я знаю недостаточно.

− Ладно, − сказал Стайк. Где-то в доме заскрипели половицы. − Сообщи, когда будешь знать.

Интересно, кто там: охранник или полуночный повар? В любом случае Стайк и так задержался.

− До свидания, Линдет.

− До свидания, Бен. Что бы ни случилось, следи за горизонтом.

Глава 45 

Большую часть дня Влора слонялась по городу. Вечером нашла дешёвую, но уютную гостиницу, а на следующее утро позавтракала на солнышке в кафе у обрыва и опять несколько часов бесцельно бродила по улицам. Приятно быть свободной от дел и не носить униформу. Олем в форте будет готовить людей к уходу. Она переживала, что свалила на него всю организационную работу, но ей был необходим этот отдых.

Ей нужно было побыть гражданским человеком, хотя бы пару часов.

Городская площадь Лэндфолла находилась в нескольких кварталах от общественного парка и в двух шагах от Капитолия. Здесь были старые железные деревья, подстриженный кустарник, мощёные тротуары и даже небольшой пруд. Влора пришла почти в полдень, и площадь уже была забита людьми – наверное, собралось несколько тысяч. Гремучая смесь разгневанных пало, настороженных черношляпников и любопытных крессианцев. Все они окружали высокую виселицу посреди парка, производившего в остальном приятное впечатление.

После безуспешных поисков удобного места, откуда будет видно казнь, Влора вдохнула немного пороха и взобралась на железное дерево, присоединившись к группке удивлённых детей, сидевших на высокой толстой ветке. Один из них, мальчик лет одиннадцати, подвинулся и вытаращился на её шпагу и пистолет.

Отсюда была хорошо видна виселица и толпа вокруг неё. И рядом с виселицей, и в толпе кишели черношляпники − буквально каждый третий из всех присутствующих, и Влора только через несколько секунд поняла почему. Позади виселицы, в компании двух избранных в белых перчатках, окружённая хорошо вооружёнными черношляпниками, стояла леди-канцлер Линдет.

Вообще-то Влора никогда не видела Линдет, но не раз читала в газетах её описание. Леди-канцлер была худощавой женщиной среднего роста со светлыми волосами и в очках, которые она постоянно снимала и протирала рукавом. В газетах часто описывались глаза Линдет, и Влора подождала, пока та повернётся к ней лицом. Лёгкий пороховой транс позволил рассмотреть её, словно они стояли нос к носу.

Глаза Линдет не разочаровали: глубоко посаженные, подчёркнутые макияжем. Её взгляд снова и снова скользил по толпе поверх плеч черношляпников. Внимательный, критический взгляд мастера, проверяющего свои инструменты. Влора вспомнила из писем Таниэля, что Линдет легко можно было принять за библиотекаря, если бы не эти глаза. Он писал, что у него пересыхало в горле каждый раз, когда на него падал её взгляд.

Влора сочла это описание преувеличением, как и многие другие, но когда взгляд Линдет скользнул мимо неё, она почувствовала осязаемое присутствие и её сердце по непонятной причине дрогнуло. Это был не страх, не благоговение, а что-то вообще непонятное. Влора почувствовала себя школьницей, пригнувшейся, чтобы избежать придирчивого взгляда строгой директрисы.

− Эй, леди, − сказал мальчик рядом с Влорой.

Она тряхнула головой и перевела взгляд на соседа.

− Да?

− Когда должно начаться?

− В полдень.

Мальчик, щурясь, глянул на солнце, а Влора посмотрела на свои карманные часы. Осталось всего несколько минут. Мальчик подпрыгивал на ветке, отчего тряслось всё дерево.

− Я буду благодарна, если ты перестанешь прыгать, − сказала Влора.

− Боитесь высоты?

Вытянув шею, Влора оглядела остальных детей, сидящих на ветке, а потом посмотрела на землю в двадцати футах внизу.

− Не особо, но ты испортишь мне день, если из-за тебя кто-нибудь свалится.