Баламут 4 (СИ) - Горъ Василий. Страница 6

К моему удивлению, он без какого-либо промедления поставил звонок на паузу и отдал все необходимые приказы, а желание пообщаться с матушкой изъявил только после того, как «вернулся» в канал.

Я врубил внешний динамик и микрофон, поменял режим работы камеры комма и вывесил голограмму лица венценосного собеседника перед силуэтом Даши. А она «затупила» — поздоровалась с сыном из-под марева, не сразу, но «догадалась», что ее не видно, скинула заклинание, вытерла рукавом куртки страшно закопченную линзу шлема и, «додумавшись» ее поднять, невольно продемонстрировала состояние подшлемника.

Реакция Долгорукого на ее неземную красоту приятно порадовала — он побледнел по-настоящему, сглотнул подступивший к горлу комок и нервно облизал губы:

— Ты цела⁈

— Угу… — буркнула она, «сочла», что ответ получился слишком сухим, и криво усмехнулась: — Меня берегли, как зеницу ока. Поэтому в этот раз я даже не облысела!

Тут государь вспомнил о нас и спросил, не пострадали ли мы.

— Им было не до страданий — рвали все, что шевелится! — отшутилась она и продолжила чуть серьезнее: — А шевелилось многое: корхи отгрохали там такой серьезный объект, что нет слов. Зато имеется треть кассеты фотографий, полцентнера трофеев и море впечатлений. К сожалению, не самых приятных.

В этот момент в мою поясницу уткнулся чей-то палец. Я завел за спину левую руку, отпальцевал невидимому наблюдателю слово «пора» и мысленно подобрался. А через считанные мгновения среагировал на «неожиданную» вибрацию коммуникатора Язвы и вопросительно мотнул головой.

Она жестом попросила подождать, вслушалась в «чей-то» монолог и, «забыв», что мы, вроде как, общаемся с государем, ошалело воскликнула:

— Да ладно⁈

— Что случилось? — «напрягся» я, прикипел взглядом к ее округлившимся глазам и нахмурился, услышав предупреждающее шипение:

— Если это шутка, то я выверну тебя наизнанку!

— Судя по всему, Ларисе Яковлевне сообщили о возвращении Святослава Борисовича! — подал голос Долгорукий, поймал мой «удивленный» взгляд и развел руками: — Сам в шоке, но факты упрямая вещь: в пять сорок три по времени Читы схлопнулась Западная Червоточина, в десять ноль три к военно-транспортному «Скифу» отдельного корпуса пограничной стражи, севшему возле одного из корховских обелисков, вышел ваш дед, представился, убедил не трогать этот артефакт и обменял восемь роговых клювов «лекарей» на один звонок с комма борттехника…

— Его везут к тебе? — посмотрев на экран комма, хмуро спросила Даша.

Владислав Мстиславович недовольно поморщился:

— Если бы: он дозвонился до Виталия Михайловича Елисеева-Багряного, а тот, как вы, наверное, догадываетесь, сообщил о возвращении «покойного» главы рода нынешнему. Так что уже в одиннадцать сорок восемь Святослава Борисовича подобрал ваш разъездной «Скиф» и доставил в Замок. А ваш отец, с которым я переговорил буквально полчаса назад, заявил, что дед перенапряг магистральные жилы и в данный момент пребывает в целительском сне…

…Деда доставили к трапу «Стрибога» на носилках, с грехом пополам подняли в салон-спальню, переложили на кровать, накрыли пледом и оставили в покое. Потом попрощались с родителями, решившими нас проводить, дали команду взлетать, попросили нас не будить, закрыли межсалонные двери и… отпустили непоседливого главу рода тырить два еще не позаимствованных комплекта корховских чудо-накопителей. Все время, пока самолет набирал высоту, дисциплинированно просидели в креслах салона-гостиной. А потом собрались сбросить стресс самым приятным способом из всех возможных и даже разыграли очередность приема водных процедур. Но стоило Хельге, как самой удачливой, уйти в салон-спальню, как прямо перед Дашей возникло «зеркало», и к нам в гости заявились Степановна с Юмми!

Де юре обе приперлись по делу — первая собиралась довести до ума наши лица, шеи и кисти рук, а вторая принесла инфокристалл с «примерной» трехмерной моделью «стандартного» укрепления, созданной вроде как по нашим рассказам, и две пачки фотографий, отснятых в разных местах, в разное время и разными пленочными фотоаппаратами. Но, как вскоре выяснилось, настоящая причина была куда прозаичнее: шеллемке, выполнившей все поручения Борисыча, вдруг захотелось полетать на земных авиалайнерах и посмотреть на наши города «хоть из-за облаков», а Маришка решила совместить приятное с полезным. То есть, помочь «своей девочке» немного расслабиться и, заодно, уговорить пару бутылок хорошего вина в компании «понимающих баб»! А еще двух «понимающих баб» я вытребовал к нам сам, так как знал, чем закончится эта попойка в том случае, если на нее не пригласят мою матушку.

Дамочки отправились отрываться в спальню. Слава богу, пообещав, что будут эксплуатировать не меня, а батюшку. И не обманули, только за первый час веселья вызвав его к себе раз пять, если не шесть, и его руками натащив с кухни Замка гору всяких вкусностей. Слава богу, не забыли и обо мне, после первого же рейса «посыльного» послав ко мне Язву, нагруженную тарелками со всевозможными нарезками и графином свежевыжатого ананасового сока. А после того, как я уничтожил все, на что хватило емкости желудка, переполз на диван и изобразил медузу, в помещение просочилась Лара и, скинув тоненький халат… хм… помогла заснуть. Причем настолько бесстыдно, изобретательно и страстно, что я с первых же секунд «помощи» забыл обо всем на свете, кроме ее ласк! В результате заснул. Выжатым, как лимон и, вероятнее всего, ближе к концу перелета. И «сразу же» открыл глаза, так как вернувшийся дед ткнул меня пальцем в одиннадцатое ребро и нахально потребовал освободить «его» диван!

Вот я и освободил. Потом наткнулся взглядом на информационное табло, на котором уже горело предупреждение о начале снижения, огляделся чувством леса, порадовался отсутствию «лишних» пассажиров и поплелся к своим дамам, не только бросивших меня в одиночестве, но и оккупировавшим любимую кровать!

Пока придумывал, как и насколько жестко мстить им за предательство, отягченное столь непозволительным коварством, заметил отсутствие каких-либо видимых следов недавнего отрыва, пришел к выводу, что наказание можно смягчить и смягчил. Причем существенно: сдернув со спящих красавиц одеяло и высыпав на разгоряченные тела всего пару-тройку килограммов снега, собранного через «Око».

Пока отбивался от «благодарностей», окончательно проснулся. Поэтому к моменту, когда «Стрибог» коснулся взлетно-посадочной полосы, был бодр, весел и… недостаточно изможден. Из-за чего Бестия с Хельгой наехали на Язву. Вернее, высказали претензию и нарвались на настолько игривый ответ, что почувствовали необходимость остыть. А я сбежал. С пылающими ушами. И, «разбудив» главу рода, помог ему подготовиться к пересадке в «Онегу».

«Помогал» и после того, как самолет въехал в ангар — подхватив под локоть, вывел на трап, спустил на бетонку, подвел к задней правой двери бронированного внедорожника и из вредности посадил в любимое кресло Даши. За что огребал почти всю дорогу до дворца. К сожалению, стоило нам въехать в подземный гараж, как Бестия превратилась в Императрицу, и я был вынужден посерьезнеть. Поэтому дождался остановки машины и включился в работу. В смысле, влил предельно возможный объем Силы во взор и чувство леса, поухаживал за дамами и еще не оклемавшимся главой рода, мысленно прокрутил план будущей беседы с Императором и так далее. А после того, как Шахова привела нас к кабинету государя, приложил себя просветлением, бодрячком и улучшенным восприятием…

…Как ни странно, на взаимные представления, расшаркивания и тому подобную ерунду мы потратили от силы минут пять. А потом Долгорукий вернулся в свое кресло, разрешил нам сесть и взял быка за рога:

— Прежде, чем начать задавать вопросы, считаю необходимым рассказать вам последние новости. Новость первая: порядка двух с половиной часов тому назад сами собой закрылись две последние Червоточины. Или, если верить выкладкам сразу нескольких независимых групп аналитиков, были закрыты корхами после того, как через эти области сопряжений наших миров перешло некое критическое количество тварей, выживших при применении боевого отравляющего вещества «Конвульсия». Новость вторая: ни одна попытка вскрыть, снять с постамента или разобрать на месте отключившиеся обелиски не увенчалась успехом — любое стороннее воздействие на эти артефакты заканчивалось взрывом и, в большинстве случаев, убивало экспериментаторов площадным заклинанием школы Смерти чрезвычайно большой мощности. Новость третья: любые попытки воздействовать на трофейный транспорт или так называемые «свитки» заканчивались практически аналогично. В общем, в данный момент на Земле нет ни одной Червоточины, но, как мне кажется, это Вторжение еще не закончилось.