Проклятая Черной Луной (СИ) - Урбан Саша. Страница 8

Глава 5. Придворные игры

С первыми лучами солнца женский до ожил. Дюжина девушек направилась в купальни. Яра неожиданно ловила на себе пристальные взгляды девушек и приободряющие улыбки. Даже юные прелестницы из «свиты» Ики Чен встречали ее с теплотой, словно давние подруги, делали комплименты ее вчерашнему образу. В десятке пар глаз стоял немой вопрос: «Чем интересовался Император?».

Яра же с удовольствием принимала теплую ванну, наконец не чувствуя себя изгоем. Девушки расступались перед ней, как перед мудрой старшей сестрой, уступали место и щедро делились последними сплетнями, как самыми дорогими сокровищами. Даже Ики Чен великодушно подсела к ней в бане и, взяв за руку, как закадычную подругу, озвучила волновавший многих вопрос:

— Что у тебя спрашивал император?

Ее голос словно снял печать с губ остальных невест. Тут же посыпались еще вопросы:

— Он также хорош вблизи, как издалека?

— Это правда, что с ним приехали десять наложниц?

— Он интересуется музыкой или театром?

Яра сперва пыталась сориентироваться, подобрать слова, о девушкам достаточно было иметь возможность узнать что-то о правителе, чтобы опьянеть от восторга. Яра просто сомкнула губы и ждала, когда они наговорятся всласть. Гомон достиг пика, а потом, наконец, утих.

— Благодарю, — улыбнулась девушка, чувствуя, как по языку раскатывается сладкий вкус превосходства. — Его Величество вежлив, обходителен и внимателен, остроумен и обаятелен, прекрасно разбирается в музыке и театре, но предпочитает более мужские темы. Торговлю, налоги. Я обсуждала с ним торговлю шелком в нашей провинции.

— У госпожи Кин только один шелк и на уме, — рассмеялась Ики. Остальные девушки испуганно хихикнули. — Ну, это неудивительно. Это же твой отец весь вечер рассказывал о своем расчудесном станке?

И опять волна смеха.

— Это лучше, чем часами болтать о том, в чем не смыслишь. Например, о благодетелях или уме, — отрезала Яра и покинула купальни.

В комнате ее уже встретила мама. Она светилась от радости и возбуждения и, не давая этому чувству пропасть, напевала себе под нос. Значит, утро принесло очень хорошие новости. Яра, совершенно позабыв о своей вчерашней обиде, села в углу и принялась наблюдать, как Хана Кин приводит себя в порядок, закалывая волосы шпильками и черня брови.

— Пришли добрые вести? — спросила она, когда мама заметила ее в отражении.

— Лучшие. Госпожа Мин вывесила списки: сколько женихов запросили расчеты натальных карт для каждой невесты. Тобой заинтересовались пятеро!

— Больше, чем за последние пять лет вместе взятых, — кивнула Яра. И правда, неплохой улов. И все-таки она спросила. — А что насчет Ики Чен?

— О, милая, — уголки губ мамы опустились. — Пятнадцать или двадцать. Но ты не должна на нее ровняться, ты должна сравнивать себя нынешнюю с собой прошлй, и…

— Я знаю, мама, — поджала губы Яра. Хана повернулась к ней и положила руку ей на плечо.

— Дорогая, услышь меня. Мне не нужно, чтобы ты приводила домой самого богатого жениха, самого знаменитого или влиятельного мужчину. Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива. И в вопросе твоего счастья я всегда тебя поддержу.

— Спасибо, — кивнула Яра, а рот наполнился горечью лжи.

О каком счастье может идти речь, если от ее замужества зависит судьба всего их рода?! Когда эта мудрая женщина стала такой наивной?

Мама снова будто прочитала ее мысли.

— Ты можешь считать, что я говорю глупости, и будешь по-своему права. Просто запомни мои слова: когда-нибудь ты поймешь, что самое большое счастье — проснуться утром и понять, что ты счастлива и ни о чем не жалеешь, что ты все делаешь правильно, и это не требует от тебя огромных усилий.

— Хорошо, — поджала губы девушка.

— Пора собираться на завтрак.

Большой зал, еще вчера ставший площадкой для испытаний, теперь превратился в обычный обеденный зал. Служанки вынесли несколько столов и выставили их в длинный ряд в центре. Госпожа Мин возглавляла эту трапезу, как императрица, а ее подданные — невесты и их матери, сестры и наставницы — боялись лишний раз вздохнуть под ее тяжелым взглядом. Все в напряжении ожидали, когда непоколебимая госпожа прокомментирует свои списки, а та, чувствуя свою власть над этими душами, завтракала и испытывала их терпение.

Когда, наконец, она расправилась с трапезой, настало время и поговорить.

— Хочу поблагодарить вас всех за блестящий дебют прошлым вечером. Все молодцы, никто не споткнулся, не облился чаем и не подавился креветками. Как я и ожидала, вы все создали о себе прекрасное впечатление. Теперь ваша главная задача — это впечатление поддерживать. Все ясно?

— Да, госпожа, — задрожал нестройный хор голосов.

— Отлично. Теперь ваши дни до конца фестиваля будут расписаны следующим образом: днем вы можете находиться в женском доме, посещать сады и оранжереи только с сопровождением. Читайте, танцуйте, составляйте букеты, рисуйте. Главное, не сидите, сложа руки. Никому не нужны ленивые невесты. Если семьи потенциальных женихов приглашают вас на прогулку — берите с собой сопровождение. Если ваших сопровождающих рядом нет, зовите прислугу. Их главная задача — следить за вашей честью. Все ясно?

— Да, госпожа.

— И самое главное. Ненавижу это повторять, но каждый год такое происходит. Если вдруг так случилось, что вы остались наедине с мужчиной — задирайте юбки и бегите. Вы не в том положении, чтобы наивно хлопать глазками. Если с вами что-то случится — пеняйте на себя. Все ясно?

— Да, госпожа, — совсем мрачно проговорили девушки.

— Завтрак окончен, — сказала госпожа Мин, и служанки тут же принялись убирать со столов.

Кто-то, на потеху остальным, попытался запихнуть в рот остатки еды, а кто-то печальным голодным взглядом провожал уносимые тарелки. Как только госпожа Мин ушла, Ики Чен снова стала центром всеобщего внимания. О Яре тут же позабыли, увидав ее количество кандидатов. Даже сельские простушки с ярким румянцем заинтересовали больше женихов.

«Конечно, я за каждым столом говорила, что каждая из выбранных госпожой Мин девиц — достойнейшая. Будет просто прекрасно, если окажется, что кто-то заполучит жениха по моей рекомендации. Вот тебе, Эри, точно подошел бы тот юноша с пышными усами! Ну и что, что он толстоват?» — шутка Ики Чен тут же разлетелась волнами смеха. Шани воспользовалась увлеченностью сестры и подошла к Хане и Яре.

— Госпожа Кин, позволите нам с Ярой немного прогуляться? Ики все равно отправится рисовать с подружками, сопровождение им не понадобится. Да, я и не поспеваю за ними.

— Конечно, — тепло улыбнулась Хана. — Только в полдень мы бы хотели попить чаю всей семьей.

***

Они заняли уютную беседку возле пруда, наполовину скрытую ветвями ивы. Солнечные лучи плясали на спокойной воде, в воздухе растекся сладкий и тягучий аромат кувшинок. Девушки сидели на скамье и пили чай, болтая, как в старые-добрые времена.

— Ну так какой он, император? — с совершенно детским любопытством спрашивала Шани. Казалось, они снова вернулись в то время, когда только готовились стать невестами.

— Не знаю, — пожала плечами Яра. — Я так испугалась, когда меня туда позвали. Но он… с ним спокойно. Он внимательный и не тратит слов зря.

— Но он же сделал комплимент твоей красоте? — рассмеялась Шани.

— Кажется, да.

— Представляешь, а вдруг ты станешь его фавориткой? Или женой! — она зажала себе рот ладонью и округлила глаза, поражаясь дерзости собственной фантазии.

— Оставь это! Скажешь тоже.

— А почему нет? Яра, а вдруг, именно это — твой путь, прописанный на небесах. Просто наши деревенские клуши не смогли прочитать его.

— Шани!

— И не подумаю брать слова обратно. Прощу их, только если их некомпетентность закончится твоим браком с императором. Только так, — изящный кулачок опустился на стол в шутливой строгости.

Яра смеялась, впервые за все время пребывания при дворе чувствуя себя так спокойно и хорошо. Словно не было ни испытаний, ни неудобных нарядов, ни тяжелых причесок, ни заигрывания перед потенциальными свекровями и золовками. Яра пересказывала подруге свои вчерашние беседы. Особенно ее рассмешил господин Юн со своим предприимчивым планом и наследников оставить, и жить с любимой.