Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 1 (СИ) - Кун Антон. Страница 45

–Куда мы идем? – зевая на всю улицу, поинтересовался Фил. – Эрик, тебе еще рано по борделям ходить, ты только пошел на поправку.

Я вздохнул, предчувствуя нелегкие объяснения. Я понимал, что в этой ситуации львиная доля вины лежит на мне. Я обещал Филу, что все с Кирой будет хорошо, что она в безопасности. Хотя, видя неугомонный нрав девицы, я прекрасно понимал, что эта егоза с шилом в жопе на месте не усидит.

Да и ситуацию с Роджером, Мерлином и трактирщиком затягивать так надолго было нельзя. Нужно было разматывать этот змеиный клубок, если не сразу, то гораздо раньше, чем оно получалось.

– Нет, Фил. Мы идем в трактир, – словно ныряя в ледяную прорубь, выдохнул я.

– Зачем? – беззаботно поинтересовался Рыжий.

Вот оно мгновение до. Он пока еще ничего не знает, но в мгновение после он узнает все. И мир для парня перевернется, как и настроение.

– Две причины. Первая, трактирщик мне должен денег и определенный процент за моральный ущерб. Второе, у них Кира, Фил.

Фил споткнулся и чуть не упал.

– Что? Что значит у них, Кира?!

– Она сбежала от Лауры мстить Роджеру, – пояснил я. – но они её поймали.

– Она жива? – побелевшими губами спросил Фил.

Понапрасну обнадеживать друга не хотелось, но и лишать надежды смысла не было.

– Думаю, жива, Фил. Девчонка им зачем-то нужна. Возможно, они хотят спихнуть на нее вину за убийства или еще почему-то…

– Ясно, – выдохнул Фил, ускоряясь. – Надо бежать, спасать Киру!

– Бежать не надо, – остановил я его. – Так у нас не останется сил драться. Лучше напомни мне про Дары смерти и жизни. Что они дают?

Так я решил убить двух зайцев – получить нужные мне сведения и отвлечь немного друга от страшных мыслей о судьбе его сестрички.

– Будто ты не помнишь, – недовольно буркнул Фил. – Эти дары остались с века ворона. В те времена столетней войны жизни и смерти, когда смерть побеждала, так как у Аве не было достойного избранника, а у Амадей он был, женщины обратились к богине Матери – жене Триликого, Той, что должна сохранять баланс, ведь если смерть победит, то жизни не будет, и тогда не будет и смерти. Богиня мать дала шесть даров в помощь живым: амулет, кольцо, диадема, кинжал, зелье и мантия. Вместе эти дары могут уберечь живых от смерти. Мужчины же обратились к Богу Отцу Черного и Белого Богов с той же мольбой о помощи. Он выбрал среди рода людского шесть достойных и дал им свое оружие в борьбе за жизнь и правду.

– Моя мать для чего-то спрятала один из даров, и это был амулет, – задумчиво стал рассуждать я. – А твою мать убили как раз из-за таинственного амулета… Что, если это был дар Богини-матери…

– Зачем бы твоя мать стала отдавать такую ценную вещь моей?! – покачал головой Фил. – Ведь она из-за этого амулета…ну ты сам знаешь что…

Я не знал, что случилось с моей матерью, как и не знал мотивов, но очень было похоже, что моя догадка верна.

– Ладно… Обсудим позже.

Мы подходили к трактиру. Стали обсуждать как лучше зайти с черного хода или с парадного. Потихоньку обошли трактир вокруг. Окна были наглухо закрыты и завешаны шторами. Видимо из прошлого раза гады извлекли урок.

В итоге мы решили все же зайти с парадного. Скрывать, что мы явились было бессмысленно. А в зале, среди людей все же не так-то просто этим уродам будет творить в открытую беспредел.

Хорошее прикрытие, можно будет понаблюдать за обстановкой. Спугнуть мы никого не можем. Видимой угрозы для них мы не представляли – обо мне в городе молва как о вырожденце, а Фил вообще слуга. Мы скорее для них покажемся легкой добычей. Эти твари нас не испугаются, а зря.

На входе дежурил какой-то очередной тролль. Не из тех, кто участвовал в моем избиение, хотя может и из тех, они все были на одно лицо. Он скользнул по нам отсутствующим взглядом и запросто впустил внутрь.

В зале было как-то не очень людно и на удивление тихо для такого заведения и такого времени суток. Обычно к ночи уже все порядком набравшись начинают ругаться, петь пахабные песни, ржут над всем подряд. А тут люди чинно сидели за столиками и вели приглушенные светские разговоры в рамках приличий.

Мы с Филом удивленно переглянулись и тоже сели за столик, надеясь разобраться по ходу действия с этим форменным безобразием.

К нам подошла служанка. Я автоматически, не глядя на нее заказал пиво.

– Ну, здравствуй, сокол, – не своим голосом прохрипела служанка. – Поиграем?

Девушка смотрела на меня жуткими черными провалами вместо глаз и кривила губы в косой усмешке.

Как по щелчку люди стали вставать из-за своих столиков. И осоловело двигаться в нашу сторону. Глаза у них у всех были чернющие, как у демонов из преисподней.

– Они под специей! – с ужасом выкрикнул Фил взбираясь на стол, я последовал за ним. –Это слуги ворона, они в его власти!

Я откровенно труханул, однако быстро задавил в себе панику. Я предполагал, что будет не просто, но не думал, что против нас выпустят отравленных чёрной специей людей.

Положение наше оказалось безнадежным. Но без борьбы ни я, ни Фил сдаваться не собирались. Я материализовал меч.

– Нам хана! – констатировал я, глядя на подступающую к нам черную массу.

– Мне еще сестру спасать, – воинственно возразил Фил, вытаскивая из-за пояса боевой топорик.

Глава 22

Люди хрипели: «сокол» и подступали к нам. Из-за того, что я еще не восстановился, я, как ни старался, не мог обернуться в сокола. Беду усугубляло то, что я прекрасно помнил, что мне говорил отец. Если я кого-то убью, то дар сокола меня покинет, и тогда все человечество опять канет под крыло ворона. Я поделился своими сомнениями с Филом.

– Эрик, они же под специей! Они все равно, что мертвы. А ты для того и призван, чтобы бороться со смертью, – раскроив черепушку первому карабкающемуся к нам на стол человеку, выдохнул Фил.

Я отметил, что у Фила нехилая такая силища в руках. Он, вытаскивая топорик, оттолкнул мертвого мужика ногой. Хлынула кровь. Фил тяпнул по башке следующего.

Я тоже махнул мечом. Обрадованный меч тут же с легкостью отсек одну из голов. Голова, отскочив мячиком, покатилась по полу. Фонтаном брызнула кровища, заливая мне лицо теплой липкой жижей. Я ощутил острую разницу, между тем, как убить человека пулей, и тем, как это сделать холодным оружием.

Но на нравственные терзания у меня не оставалось времени. Надо было рубить следующие головы.

Более того, так как я недостаточно восстановился мне здорово так поплохело, к горлу подступило дурнота, в ушах зазвенело, в глазах опять стало все плыть.Сил махать мечом оставалось все меньше. Я понимал, что надолго меня не хватит.

Какому-то уроду удалось схватить меня за ногу и, сдернув, сбросить со стола. Я больно шмякнулся о столешницу виском, проваливаясь в массу тел.

Фил с отчаянным криком прыгнул следом за мной, махая топориком.

Надо мной навис лысый дядька и, сжав мне шею, грязными лапищами, стал душить. Я пытался разжать тиски, но тщетно.

– Знаешь, сокол, когда человек стал человеком? – усмехаясь хрипел он. – Когда понял, что смертен. Поэтому именно смерть создала чел...

Хватка ослабла. Мужик обмяк с топором в башке, придавив меня своей тушей. Запах от него был такой, как будто он давно умер и разлагается заживо.

Я с горем пополам выбрался из-под него и попытался отползти немного подальше. Но на меня снова обрушилась толпа мертвяков.

Фил весь в кровище тяжело дыша тоже оказался в плену. Какой-то здоровяк схватил его сзади в медвежьи тиски, парализовав Филу руки. Рыжий сопротивлялся, как разъяренный лев. Но сила была не на его стороне. Я тоже уже не мог отбиваться, боролся уже только за то, чтобы оставаться в сознании.

Когда казалось, что мы окончательно и бесповоротно пропали, хлопнула дверь. В трактир кто-то вошел.

Дальше все происходило, как в тумане. Перед глазами полыхнуло золотым огнем, который разгораясь, становился алым. Завоняло горелой плотью. Глаза заслезились, я закашлялся. Кожу мне зажгло, но кто-то выхватил меня из массы горящих тел.