Она любила кофе (СИ) - Золотникова Полесья. Страница 13

— Офигеть.

Щука подавленно уткнулась лицом в колени, обняв саму себя руками.

— Не расстраивайся. Все обязательно наладится, — попробовала утешить Антонина, неожиданно опустившись рядом и положив ладонь на плечо.

— Я лучше останусь для всех лесбиянкой, чем продолжу общаться с этим напыщенным индюком! Гори оно всё синим пламенем: чужое мнение, репутация, слухи! Пошли все на хер! Надоело!

— Он просто перебрал, верно? Не принимай так близко к сердцу. Завтра извиняться приползет.

— Если пьяный позволяет такое с девушкой, значит, позволит рано или поздно, будучи трезвым. Не нужны мне его извинения! Без них хорошо! Пусть катится колбаской, а мне пора за учебу! Столько экзаменов, зачетов до конца года сдать надо.

— А как тебя вообще перевели? Факультеты то разные, — решила выяснить соседка.

— Родственные связи иногда оказываются полезными, как и пребывание у преподавателей на хорошем счету. Тем более против моей беременной сестры даже танк бесполезен. Она организовала мне обучение на коммерческой основе. Жаль, это совсем не избавляет от чудовищной нагрузки. Даже рисование вспомнить пришлось.

— Господи, дорого же, Танька. Откуда такие суммы?

— Старшая всегда была предусмотрительной. Она начала откладывать на обучение с момента, когда оформила опекунство. Мне бы мозги, как у неё. Но вместо них досталась никому не нужная взбалмошность, тяжелый характер и вспыльчивость. Хоть с сестрой повезло. Вечно она меня достает из пекла.

— Стоила Белова таких мучений?

— Не знаю. Всё так глупо получилось! Опять пошла на поводу у эмоций. Раз перевелась, надо выучиться. Ничего, справлюсь. Меня ведь подтягивает по предметам самый сильный студент курса, — с долей иронии произнесла Татьяна.

— Илларионов небось? Я слышала, у него теперь очень серьезные проекты.

Щука тяжело вздохнула. Опять речь зашла о бариста.

— Ага. Только занят истеричкой, — скептически хмыкнула Таня, медленно поднявшись.

— Стоп, он тебе реально нравится?

— Забудь. Сергей с Олесей. Табу.

— А спор затевать его это не остановило, — как бы между прочим подметила соседка.

— Выпил, наверное. Потому что, кроме учебы, мы ни о чем не разговариваем. Столько времени прошло, ни разу намека не сделал. Даже удивительно. Ладно, пошла заниматься. Материал не дремлет.

— А поесть?

— Нет аппетита…

Откинувшись назад на спинку стула, Илларионов шумно вздохнул. Телефон молчал, и впервые не было оповещения от соцсети.

«Неужели нет новых фото?» — всерьез задумался парень, решив немного отвлечься от бесконечных расчётов.

Перед глазами в который раз предстал образ Тани, но он совершенно не знал, как к ней подойти.

Тем временем шутки друзей по поводу ориентации сыпались со всех сторон, подстегивая к активным действиям. Однако перейти к ним мешала внутренняя установка: «Выбрал девушку, будь любезен придерживаться своего выбора». Она не позволяла парню спать с кем попало. Спасибо, маме, смогла воспитать порядочного.

— Ах, ты, сволочь! — вдруг явилась раздраженная Олеся, как снег на голову.

Сергей нахмурился:

— Ты о чем?

— Звонки сбрасываешь, на смс не отвечаешь, зато шляешься по библиотекам с Щукиной! Ничего не хочешь мне объяснить?!

— А должен? — равнодушно произнес Серый.

— Ты — мой парень, мать твою! Еще как должен!

— Олесь…

— И давно вы спите за моей спиной?! Такой же кобель, как все! — зло произнесла ненормальная, умчавшись прочь.

«Кобель говоришь? Хорошо, Белова, будет тебе кобель. Смотри, не захлебнись от слез потом».

— Эй, Тань, иди спать в кровать, — тихо произнесла соседка, слегка потрепав девушку за плечо.

— А? Что? — сонно пробормотала Щукина, отлепив лицо от поверхности стола.

— Мне, как будущему медику, реально жалко твой позвоночник. Который день засыпаешь за ноутбуком сидя?

Та в ответ лишь устало зевнула.

— Иди уже. Гранит знаний, к счастью, бегать не научился. Никуда от тебя не денется.

— Угу, — Щукина последовала совету Антонины и с блаженством потерялась в грезах до утра на постели…

… Снова снился Сергей, который сломя голову бежал по коридору. Сама Таня лежала на больничной кушетке под капельницей. Илларионов встревоженно ворвался к ней и взволнованно заключил в объятия.

— Прости, я должен был остаться, — прошептал бариста на ухо.

— Ты про что? — удивилась Таня.

— Пожалуйста, не убивай ребёнка…

После этой фразы Щука подорвалась, словно ошпаренная.

«Какого ребенка?!» — испуганно проскочило у неё в мыслях.

Тоня не проснулась. Она сонно перевернулась с одного бока на другой да продолжила сладко спать. Щукина в панике откинула одеяло, посмотрев на низ живота. Ничего не изменилось. Маленький плоский да и… Партнера давно не было, не от кого беременеть.

«Это просто сон. Просто плохой сон», — начала успокаивать себя девушка, тихо поднимаясь с кровати, чтобы поставить чайник: «Это не может быть правдой. Не может».

Смогла полностью успокоиться только через часа два, когда умылась, позавтракала и прочла тем пять по учебнику.

— То пушкой не разбудишь, то ни свет ни заря встаёшь, — почти разборчиво пробормотала соседка.

— Кошмар приснился, — подавленно ответила девушка.

— Свадьба Илларионова с Олесей, что ли? — усмехнулась Тонька.

Танька заметно вздрогнула.

— Я пошутила, блин, расслабься. Пока не все потеряно. Он ее терпеть не может.

— Но встречаться согласился. Серый — мазохист, наверное.

— А ты не слышала почему? Странно, думала, Олеся тебе рассказывала.

Щукина с интересом взглянула на нее.

— Коротко, она собиралась покончить с собой публично, поэтому он согласился. А так ни в какую не поддавался на её провокации. Что сказать? Типичная Белова.

— Я не знала, что она настолько сумасшедшая.

— Вернее, не хотела замечать. Для тебя она была подругой.

— Угу, — вяло согласилась Щука.

— А в близких мы никогда не хотим видеть плохое, даже если оно есть.

Татьяна хмыкнула при слове: «Близкие».

— Скажешь, она не была тебе близкой? Тань, самообман в таких случаях очень сильно вредит здоровью и становится причиной многих болезней. Поэтому лучше признайся во всем самой себе, а затем живи дальше.

— Тебе психологом быть надо. Смотри, как здорово выходит, — перевела всё в юмор Щукина. — Ладно, мне пора собираться на лекции. Спасибо за сеанс…

Пришла с опозданием всего на три минуты и сильно удивилась. Из студентов в аудитории один Илларионов. Это показалось Щукиной смутно знакомым. Она встряхнула головой, пытаясь прогнать навязчивые мысли.

— Привет. А где все? — спросила вполголоса, подойдя ближе к нему, сидящему за первой партой, возле стены.

— Пару отменили. В столовую ушли, — ответил тот грустным голосом.

Тоскливый вид бариста не оставил Щуку равнодушной.

— У тебя все нормально? — взволнованно поинтересовалась девушка.

— Нет. Связан с идиоткой, а та, кто мне нравится, встречается с моим врагом. Где нормально то? — неожиданно раздраженно произнес Сергей, заставив Татьяну опешить.

— Я, что ли, нравлюсь? — спустя две минуты тихо уточнила удивленная Щукина.

Парень неожиданно поднялся и подошёл максимально близко. Она машинально хотела отстраниться, но Сергей не позволил, решительно прислонив к стене. Сердце запрыгало, будто бешеное, пульс участился, стало мало воздуха. Нервно облизнула пересохшие губы, не в силах сбежать или отвернуться. С другой стороны кого Танька обманывала? Отталкивать Серого вообще не хотелось.

Эти гипнотические глаза напротив, теплое дыхание, волнующая близость, желанные руки. Неужели не сон?

Таня растерялась, а он дерзко проник языком в еë рот. Как позволила Сергею такое, сама не поняла. Это вызвало целый взрыв эмоций внутри Щуки, заставивший девушку ответить. Она даже забыла про все «нет», прежде державшие на расстоянии от Илларионова. Их дыхание перемешалось. Тела стремительно начали нагреваться. Наяву его губы показались раем небесным.