Скрытые границы (СИ) - Волков Игорь Владимирович. Страница 4

Коломойцев нашел меня через час. Молча сел напротив и немигающе уставился на мой стакан.

— О чем договорились, Артем Витальевич? — я взболтал оставшиеся на дне капли.

— Под трибунал бы тебя, Алеша…

Я развел руками.

— Под капельницу не пойдешь?

— Не пойду. Я справляюсь с распадами. Теперь надо организовать все так, чтобы справились и остальные. Кстати, вы же понимаете, что основная проблема не в распадах?

— Насколько я понял китайских представителей, сохранить ваши способности не получится.

— Это вариант, который лежит на поверхности. Но есть и куда копнуть глубже.

Я уловил интерес в его глазах.

— Передумали насчет трибунала?

Хотя нарываться тоже не следовало. Я встал, долил себе виски и плеснул ему тоже.

Коломойцев молча взял стакан.

— Нам нужны физики, причем желательно те, кто занимается волновой физикой.

Коломойцев прищурился и пристально посмотрел на меня.

— В чем идея, Алексей?

— Скажу. Позже. Когда сформулируем, — я печально улыбнулся. — Добудете нам физиков?

* * *

Ночью мы чуть не потеряли Ву. Я успел добежать к нему первым, благодаря тому, что сработал мониторинг на моем браслете. Но непоправимое все равно случилось: медики ввели ему свой компот, который стабилизировал состояние, тем самым лишив его возможностей к переходам через разрывы пространства. А теперь мы все сидели в коридоре и ждали исхода операции: часть внутренних органов все-таки пострадала.

— Это безответственность, — шипел Коломойцев мне на ухо. — Ты так же хочешь допрыгаться?

— Не хочу. Но простите за прямоту, Артем Витальевич, что вы тут без меня сделаете? Побольше лекарств намесите? Где ваши физики, когда будут тут?

— Завтра.

Я видел, как он взбешен. И еще ощущал, что перехожу красную черту. В конце концов, я всего лишь пилот, даже не ученый. С чего я взял, что без меня тут не обойдутся? Хотя. Я усмехнулся. Не обойдутся. На ком тестировать все, что сейчас на скорую руку изобретут?

Через два часа Ву перевезли в палату, а еще минут через сорок он, наконец, пришел в себя. Я сидел рядом, глядя в потолок.

— Уже утро? — Ву иронично приподнял одну бровь. — Пришло время поговорить?

— Ты стал обычным, — я горько посмотрел на него. — Нет больше волшебства, Ву.

Он кивнул.

— Ты расстроен? — я пытливо вглядывался в его лицо.

— Да. И нет. Все равно получалось так себе, да и жить теперь можно без страха.

— Послушай, Ву, — я потер переносицу. — Медики ведь не решат проблему с распадами. Я же прав — это вообще не медицинская проблема?

— Скорее всего — не медицинская. Хотя влияние психотропов интересно и, как ни странно это звучит — больше года прошло, так и не изучено полноценно.

— Тогда, давай пока без медицины, еще раз: в космосе, мы подверглись какому-то воздействию, приобрели черт знает какие колебания. Насколько я помню школьный курс физики, любые колебания имеют некоторую длину волны и амплитуду. Если они затухающие, то со временем амплитуда снижается. Как у нас, раз мы стали возвращаться в исходное состояние? И, чтобы остаться в прежнем, нам нужно сохранить амплитуду. Так, Ву?

— Так, — он усмехнулся.

— Медики сейчас нацелены на адаптацию нашего организма к прекращению колебаний с помощью лекарств, а по факту нам надо другое — нужно научиться предотвращать затухание.

— Верно. Но что делать — пока совершенно неясно.

— Коломойцев обещал прислать физиков, которые занимаются волновыми явлениями, но им нужно задачу поставить. Пока та еще формулировка — сохраните амплитуду колебаний пространства как-то связанных с человеческим организмом.

— Я понял тебя, подумаю, что можно будет им сказать. А сейчас выметайся. Хочу спать. Позже поговорим еще раз.

Я кивнул. Бросив взгляд на монитор пациента убедился, что состояние Ву стабильно, после чего вышел.

* * *

Этим утром меня разбудил настойчивый стук в дверь. С момента как все пошло наперекосяк мы совсем перестали соблюдать режим, и я разоспался — вставал только после десяти утра. Сейчас на часах было семь. Я постарался убрать заспанность с лица и открыл дверь. За ней стоял молодой человек, лет, наверное, девятнадцати.

— Д-доброе утро, — неуверенно произнес он. — Меня просили пригласить вас в лабораторию.

— Сейчас буду.

Я наскоро почистил зубы и принял душ, расчесываться не стал. Спустился на лабораторный этаж. Там кипела жизнь. Ни одного знакомого лица не было, как, впрочем, и знакомых мне приборов тоже. Новые железки, новые люди, новая жизнь…

Пока я оглядывался по сторонам, на меня неожиданно наткнулась невысокая бойкая женщина. Она, размахивала руками, руководя монтажом какой-то сложной установки, и, отступая, налетела на меня. Я подхватил ее за локоть, помогая устоять на ногах.

Обернувшись, она пораженно, будто увидела привидение, уставилась на меня. Потом, словно стряхнув наваждение, отступила на шаг и резко произнесла:

— Не уверена, что вам место в этой лаборатории.

— Тоже не чувствую себя тут на месте, — покладисто согласился я, немного изумленный ее реакцией.

— Так может, уйдете и освободите пространство? — она иронично улыбнулась.

— Давайте лучше помогу вам? — я галантно поклонился, пытаясь спрятать собственную ироничную улыбку.

Откуда-то из дальнего конца лаборатории появился Коломойцев и решительно направился к нам.

— Ага, вы познакомились! Ольга Зайцева — руководитель волновой лаборатории, которую ты просил. Алексей Гаранин. Он тут…

— Всех бесит, — смеясь, закончила Ольга. — Наслышана, да.

Она по-мужски протянула мне ладонь для рукопожатия, с интересом меня разглядывая.

— Я вот к своим годам такой славы так и не добилась.

— Оно и к лучшему, — Коломойцев похлопал ее по плечу. — Коллеги, я возвращаюсь домой, командировка закончена. Но жду от вас новостей. В этот раз своевременно, Алексей.

— Да понял, понял, — я поднял руки вверх.

— Я прослежу, — Ольга уверенно кивнула. — Ну, пойдем, помощник, подключим в сеть наши железки.

Она очень по-дружески махнула рукой в сторону Коломойцева, и повела меня вглубь инженерного ада.

— Вы давно с ним знакомы? — Я кивнул в сторону удаляющейся спины.

— Достаточно.

— И приехали сюда потому, что он попросил?

Она отложила в сторону инструменты, которыми собиралась сцеплять провода и очень внимательно на меня посмотрела.

— Ну, хорошо, давайте расставим все точки над и. Я не знаю сейчас ни одного научного сотрудника, который бы не мечтал оказаться на моем месте. Весь мир замер, побросал свои дела и следит за тем, что происходит здесь сейчас, — она взяла эффектную паузу. — И да. Он попросил. Присмотреть за вами.

Я наклонился к ней так близко, что ощутил ее дыхание на своем лице.

— А если мне не надо, чтобы за мной присматривали? — Вкрадчиво спросил.

Она не отстранилась, но в глазах появились иронические огоньки.

— Достигая определенно уровня… мастерства, назовем это так, люди перестают принадлежать себе, а становятся достоянием нации, а иногда и не одной. И тогда они вынуждены смириться с присмотром. Берите инструменты и займитесь уже делом, иначе ваша лаборатория никогда не заработает.

Я скептически хмыкнул.

— Ольга, давайте на «ты»?

Она легко кивнула и быстро куда-то исчезла, на ходу раздавая команды техникам.

К обеду я чувствовал себя, как выжатый лимон. И очень своевременно вспомнил, что из-за утренней побудки даже не завтракал, не выпил кофе и не выкурил ни одной сигареты. Оглядевшись по сторонам, решил, что мой вклад в обустройство лаборатории достаточен, и быстро ушел, не попавшись на глаза никому из возможных надсмотрщиков.

На улице капал дождь. Не шел, а именно капал. Я с удовольствием затянулся и присел на ступеньки крыльца. Нет, просто не будет. Пока все не вернется назад, а может вообще никогда больше не будет. Я достал телефон и запросил у поисковика суммаризацию об этой Ольге Зайцевой. Институт, аспирантура, несколько незначительных открытий. Никакой связи с Коломойцевым не прослеживалось. Но что-то определенно их связывало.