Солнце и пламя - Васильев Андрей. Страница 5

– Стоп! – попросил я. – Слишком много новостей! Нельзя вот так, сразу…

Рози за моей спиной то ли шумно вздохнула, то ли начала злобно рычать. Звук был настолько насыщенный, что определить точно, какое из предположений было верным, возможным не представлялось.

– Согласен, – кивнул Гарольд. – Давай начнем с самого начала. Кто ты такой на самом деле?

– Эраст, не переживай, – мягко произнесла Миралинда. – Ты как был нашим другом, так им и останешься. Для меня – точно, клянусь в этом своей жизнью. Но не выяснить у тебя, кто ты есть, мы не можем, хотя бы из любопытства. Мы же с Эбердин девочки, оно наша суть. И потом – может, там какая романтическая составляющая есть?

– А я должен знать, кто отец моей племянницы, – добавил Монброн. – Хотя Мира все верно сказала. Тут я неправ, неверный тон с самого начала взял, вот ты и подумал, наверное, что-то не то.

– Сволочь он, – выкрикнула Рози. – Гад! Предатель! Девчонке год где-то, да девять месяцев ее вынашивали. Значит, он ее тогда сделал, когда мы в Силистрии были. Мы! Оба! Выбрал момент и, значит, в постель твоей сестрицы нырнул, потаскухи так… Угмп!

Судя по всему, Эбердин зажала моей невесте рот, а по ее невольному вскрику я сделал вывод о том, что разъяренная Рози пустила в ход зубы.

– Де Фюрьи, прошу тебя, выбирай выражения, – помрачнел Гарольд. – Луара уже давно преклонила колени у Престола Владык, и где именно ее душа находится сейчас, ведают только они. Но это не означает, что память о ней тоже мертва. Это была моя сестра, она принадлежала к роду Монбронов Силистрийских, и ты не имеешь права порочить нашу честь. Да, род почти прервался, собственно, я и эта кроха являемся последними его представителями, но…

– Она больше не будет, – пообещала Эбердин. – Рози, не вертись. Потом отрежешь своему фон Руту мужские причиндалы, я даже кинжал свой тебе для этой цели одолжу, поверь.

Ого. Стало быть, невесело моим друзьям в Силистрии пришлось. Если Монбронов вырезали под корень, то дела там еще те творились.

– А Унс? – зачем-то спросил я. – Он как?

– Все мертвы, – буркнул Монброн. – И Унс, и Борн, и наш славный король, который тебе так понравился. От моей страны осталось только ее название, да и то, думаю, ненадолго. Скорее всего, в ближайшее время ее переименуют в Силистрийский Асторг, или в Асторг Силистрийский, уж не знаю, что вернее. Теперь земляки де Фюрьи – хозяева наших бывших морей, земель, виноградников, замков и всего остального. Почти все представители старых фамилий уничтожены. Мы выбрались оттуда чудом, по-иному не скажешь.

– Если бы не Два Серебряка, то и не выбрались бы, – заметил Эль Гракх, который уже отхватил от окорока кусок и теперь его жевал. – Отчаянный был дядька, да помилуют его душу Владыки. Так по нему и не скажешь, а на деле… Ух!

– Долгий рассказ. – Монброн покачал девочку, которая начала сонно похлопывать глазами. – Но прежде…

– Меня зовут Крис, – сказал я, ощущая себя как в детстве, когда я впервые сиганул в воду с Королевского Утеса, что высился над портом Раймилла. Если у мальчишки с улиц моего родного города имелось желание доказать все остальным, что ты чего-то стоишь, то начинать следовало именно с этого. Прыжок с утеса был пропуском в темные подворотни и тайные подземные переходы города. Смог, сиганул – значит, не совсем ты тютя и тряпка, с тобой можно начинать разговор. Постоял, повернулся, ушел прочь – все, ты не свой, ты не наш. И второго шанса у тебя не будет. Я прыгнул, хоть было очень страшно. Так же, как сейчас. – И я вор. Самый обычный вор из трущоб.

– Ты чего, настоящего фон Рута обокрал, что ли? – изумился Фальк. – Вот дела!

– Да нет, – отмахнулся я от него. – Настоящего убили там, в Раймилле, где я с рождения жил. А меня на его место запихнули.

– Что и требовалось доказать, – с чуть истерическим смешком сообщила всем Миралинда. – Все как Унс сказал. Помните? «То, что ваш приятель не тот, за кого он себя выдает, я сразу понял, как с ним познакомился, только рассказывать никому не стал. Не мое это дело».

Ну да, он же умеет ложь чувствовать. Умел, если вернее…

– Зато ясность появилась, – бодро заметил Эль Гракх. – А то все гадали, кто ты такой есть.

– К Ворону в ученики не рвался, мне просто выбора не оставили, – продолжил я, решив закончить все объяснения здесь и сейчас, причем желательно побыстрее. – Езжай без разговоров, вот и все дела. Ну а дальше вы все знаете сами, чего зря воздух сотрясать? Мы же не разлучались почти никогда.

– Не все! – взвизгнула освободившаяся Рози. – Вон, нашел ведь момент, размножился!

И это она еще не знает о моих шашнях с Амандой. Лишь бы Фальк сейчас чего не брякнул.

– А кто был тот, что все это устроил? – поинтересовался Эль Гракх. – Кто тебе выбора не оставил?

– Гай Петрониус Туллий, – неохотно выдавил из себя я. – Запугал, гад такой, одним заклинанием крови. Мол, если я дернусь, то тут мне и конец, сожжет меня магия дотла. Убедительно все сделал, я ему почти до третьего года обучения верил, между прочим, пока сам во всем не разобрался. Но помогать – не помогал. И учителя не предал, поклянусь чем хотите! А потом вообще все ему рассказал.

– Я тоже, – мягко произнесла Магдалена. – Меня к нему Эвангелин послала. Эта госпожа, знаешь ли, тоже умела убеждать, особенно в той части, которая касается здоровья и жизни родителей. Вроде она мягкая, добрая, а внутри такой стальной стержень! Правда я, в отличие от тебя, на самом деле урожденная ле Февр, но по сути это ничего не меняет.

– А я все равно его Эрастом буду звать, – заявил вдруг Карл. – Я привык. Настоящее это имя, не настоящее – какая разница? Все равно другое не запомню.

– И я, – поддержала его Эбердин. – Да не дергайся ты!

– Хочу назревшую проблему с именами вот этого поганца решить, – просопела Рози. – Нет человека – нет проблемы!

– Угомонись, де Фюрьи, – посоветовал ей Гарольд. – Скажи, кто среди нас безвинен? Так, чтобы вообще? Никто. Ну случилось и случилось, провели мужчина и женщина вместе одну ночь. Бывает. Он все равно твой, это знают все. Да и если бы не то, что произошло с моей страной и с моей сестрой, про отцовство Эраста никто бы так и не узнал.

Я повернулся к девушке, рвущейся из рук горянки, и кивнул. Та, впрочем, меньше после этого извиваться не стала, но хоть зверский оскал с лица пропал, и на том спасибо.

– Эраст, держи, – сказал Монброн, и когда я снова развернулся к нему, он протянул мне ребенка. – Теперь это твоя ноша. Ты отец, тебе решать ее судьбу, так будет справедливо.

Я не нашелся, что ему ответить, приняв на руки теплый увесистый сверток, в котором причмокивала губами моя дочь.

Наверное, я должен был испытать прилив чувств, мое сердце обязано было налиться нежностью к этому маленькому беззащитному существу, за жизнь которого я теперь несу ответственность, еще стоило бы поблагодарить богов за то, что мой род не прервется, случись чего, но…

Лично я ничего такого не испытал. Абсолютно. Ну ребенок и ребенок, мало ли я их видел? У нас в Раймилле портовые шлюхи каждый год как крольчихи рожали, иные новорожденные умудрялись выжить, но большинство умирало, не дотянув до года, и их тела выбрасывали в море, согласно традиции.

А первое, что мне пришло на ум, так это непристойная ругань. Почему? Да потому что не вовремя все это случилось. Куда мы теперь отправимся с вот этим сопящим грузиком, в какие странствия, к каким эльфам?

И Монброн хорош. «На, держи, теперь это твоя головная боль». Друг, называется.

– Ты вино привез? – тем временем строго спросил у Гарольда Фальк. – Ты обещал тогда весной. Мол – небо на землю упадет, а тебе, Карлуша, я винца силистрийского все одно притащу. Понимаю, что пришлось тяжко, опять же – война, но слово Монброна – оно же крепче обстоятельств?

– Привезли, – отозвался Эль Гракх. – Сейчас принесу. Мы лошадей чуть поодаль оставили, от греха. Кто знает, что нас здесь ждало? Точнее – кто? Может, это не вы, а кто-то другой костер разжег.