Игрушка для дракона 2 (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 31

Не кошмар? А что еще-то? Как тогда назвать то, что сейчас вижу? Решетка от потолка до пола, и каменный топчан, жесткий и холодный. Подо мной что-то вроде грязного тонкого матраса, из которого лезут соломины, и…больше ничего. А еще — воняет. Вначале не понял — откуда воняет, потом сообразил, что запах исходит из деревянного ведра, которое стоит у стены. Надо полагать — это импровизированная параша.

Сажусь на топчане, ощупываю себя руками и пытаюсь рассмотреть свои конечности в полутьме. Да, тут темно, как в погребе. Только издалека доходит тусклый, рассеянный свет. Издалека — это откуда-то оттуда, по коридору. Да, за решеткой коридор и глухая стена.

Та-ак…надо подумать. Голова еще тяжелая, мозги еле шевелятся, но уже кое-что соображаю. И первое, что понимаю: я в тюрьме.

Вот только как я в ней оказался — большущий такой секрет. Для маленькой такой компании. И для большой — тоже. Последнее, что помню — иду к своим, к Маринке, Маре, Эрису. Аньку на дуэль не взяли…незачем ей смотреть на то, как дядю Роба будут разделывать будто курицу, перед тем как засунуть ее в кастрюлю. Нежная психика ребенка не должна видеть отрубленной башки дядя Роба — у нее может сложиться превратное мнение о том, какие злые люди проживают в этом мире. Вырастет злой и мстительной, а этого не надо. Еще пойдет убивать кого-нибудь…

Итак, меня, находящегося в беспамятстве, засунули в тюрьму. Но это ладно. Что я, в ментовке не бывал? Не раз, и не два…бывало, да. Нервы потреплют, да и отпустят. Наверное…

Ощупал место, в которое попал меч недруга. Ну что…шрамчик остался, до конца не зажило. Рассосется, наверное. И три других раны тоже не до конца зажили. Может регенерация лучше идет, когда я бодрствую? А может мне не хватило «строительных материалов»? Да, есть хочется, аж…переночевать негде.

Не буду думать о еде…не буду о еде…о пирогах с мясом и зеленью — сочных, вкусных…о куриной похлебке…о горячем хлебе с хрустящей корочкой…о пирожных, из которых течет сливочный крем…

Тьфу! Прекратить! Сейчас же прекратить!

Лег на топчан, и вдруг чувствую…по мне кто-то ползает! Да мать твою! Это что, вши? Или клопы⁈ Да этот поганый матрас небось кишит насекомыми! То-то же у меня вся кожа чешется! Интересно, сколько они уже с меня крови насосали⁈

Вскакиваю, почти не пошатнувшись, сбрасываю матрас с лежанки, снимаю ботинок, и сладострастно ухая, тщательно обстукиваю им длинный камень, больше похожий на могильную плиту-надгробие. Под ботинком явственно что-то хрустит, в нос шибает запах коньяка и крови. Клопы, точно. Но то, что они могли не одни питаться моим молодым телом — это без всякого сомнения. Вши наверное тоже присутствуют. Здесь они не считаются чем-то таким неприличным и недостойным. Ну как муравьи в саду поместья — живет себе, и живут. Как там во Франции называли вшей просвещенные предки настоящих либеральных демократов? «Божьи жемчужины», вот!

Ложусь на лежак с осторожностью и отвращением — небось и по мне гады ползают. Даже если и не ползают, я теперь все равно буду чувствовать, что ползают. Такова человеческая психика.

Лежу, смотрю в каменный потолок. Думаю, как отсюда выбраться. А то, что выбраться будет трудно — уже знаю. Попробовал сработать магией. Так вот — черта с два! Не действует магия. Предусмотрели, подлецы!

И кто же эти подлецы? Да кто угодно! Может родня убитого мной парня, а может…инквизиция? Только вроде как для них рано. Пока это они зашлют посланца в Клан, наследником которого я вроде как состою, пока он вернется…это недели, а то и месяцы. Здесь так быстро не работают.

И вдруг в голову стукнуло: Марина! Мара! Эрис! Что с ними⁈

И мне на самом деле сделалось нехорошо. Я-то выкручусь, в жизни всякое видал, но они⁈ Только жить начали, только небо над ними просветлело, тучи рассеялись, и вот… На душе стало так гадко, так тоскливо, захотелось завыть, как волку.

Так я пролежал довольно-таки долго, наверное, несколько часов. В конце концов впал во что-то похожее на транс — и не сон, и не явь, лежу, витаю мыслями где-то далеко-далеко…

Я услышал шаги в коридоре прежде, чем увидел тех, кто ко мне шел. Тум…тум…тум…уверенные такие шаги, подкованными сапогами топают. Стражники, похоже на то. Но были и еще шаги, совсем другие — легкие, почти невесомые. Шли три или четыре человека, я это слышал совершенно отчетливо. Так и оказалось — два стражника — здоровенные парни с туповатыми лицами служак, не ставящих под сомнение приказ, и…да! Тот самый инквизитор! Тот, что приходил ко мне и борзел на моей территории.

— Что это значит, инквизитор? — спрашиваю грозно, спустив ноги с лежанки — Как вы смеете задерживать Наследника Клана⁈

Инквизитор молча посмотрел сквозь прутья решетки, мотнул головой, указывая на меня. Стражник зазвенел ключами, загремел замком, и через несколько мгновений в камере стало тесно из-за заполнивших ее плечистых тел. Я совершенно автоматически попытался войти в боевой режим, и…опа! Пустота! Ничего!

Меня бесцеремонно толкнули к стене, и через несколько секунд на моих запястьях красовались наручники, почти такие же, какие применяют на Земле. Только там они защелкиваются сами, а тут каждый запирался ключом. Что принципе никак для меня не лучше, и не хуже. Хрен редьки не слаще.

Все это совершалось в полной тишине, только сопение моих конвоиров и топот подкованных сапог. И еще — запах потных мужских тел, перемешанный с запахом застарелого «выхлопа». БухАли ребята накануне, похоже, что у стражников это в ранге положенности.

Так же молча меня вытолкали в коридор, без особой жестокости, злости и ненависти ко мне лично — просто как телка, стоявшего в загоне. Надо его гнать — вот и дают пинка. А чтобы ненавидеть — зачем? Просто животина, и все тут.

Идти пришлось довольно-таки далеко — вначале по первому коридору, потом по лестнице наверх, затем еще по коридору, и вот я уже стою перед дверью, обитой перекрещивающимися полосами железа. Крепкой дверью, такую запросто не вышибешь и не сломаешь. И магия тут тоже не работает…

Большой кабинет, без окон, но прилично освещенный. Кстати — никаких магических светильников — масляные лампы. Похоже, что насчет магии в узилище строгий запрет. Или меня так зауважали? Никаких излишеств — стены заделаны деревянными панелями, мебель строгая, крепкая, без узоров и всяких там финтифлюшек. Не удивился бы, если б увидел стол, накрытый зеленым сукном и на нем лампу с абажуром. И да — чернильницу из зеленого мрамора. Ну или малахита. За столом — мужчина в черном мундире, что-то пишет, не поднимая головы. Время от времени макает перо в чернильницу черного камня.

Меня посадили на стул, стоящий посреди комнаты — в лучших традициях допросов. Спасибо хоть догола не раздели. Читал, что это один из способом вывести человека из равновесия, лишить его иллюзорной защиты, сняв с него всю одежду. Глупо, конечно, думать, что одежда защитит тебя от костоломов, но мозг отказывается в это поверить, так что лишив одежды — лишаешь и «брони».

Сижу, никого не трогаю, разглядываю мужика за столом. Если он думает, что таким способом как-то на меня нажмет — это даже не глупо, это идиотизм. Может на кого-то и подействует, но не на меня. Я всякое видал.

— Плохи ваши дела, господин! — слышу голос, и едва не вздрагиваю. А потом не выдерживаю и хохочу:

— Ах-ха-ха!

Пытаюсь сдержаться — не положено порядочному заключенному хохотать над словами сатрапа, но не могу сдержаться. Черт подери, дежавю, да и только! Любимый фильм!

— Чем раньше? — спрашиваю, а губы все равно расползаются в улыбке. Как ответит?

— Гораздо хуже! — продолжает сверлить меня взглядом мужик, и я перестаю сдерживаться:

— Ха ха ха! Ах-ха-ха! Слушайте, перестаньте, а⁈

И добавляю по-русски:

— Ты чего, попаданец, что ли⁈ Брателла, ты откуда взялся⁈

Мужик смотрит на меня непонимающе, и я понимаю — нет, не попаданец. Просто совпало. Но остановиться не могу, уж очень в тему!

— И что будем делать, господин инквизитор?