Оболенский: петля времени I. Часть 1 (СИ) - "Волопас". Страница 29

Если это марионетка, разве она не должна быть брошена в тот же момент, когда была обнаружена? Я бы так и сделал. Значит, либо эспер глуп, либо ему плевать, либо я ошибаюсь.

Я улыбнулся. Пришло время для экспериментов.

— Давай немного пройдёмся, — сказал я, прежде чем направиться к более тихой улочке. Нова последовала за мной тихой тенью; растение всё так же активно пыталось выбраться, отчаянно и энергично, как будто от этого зависела его жизнь.

Через некоторое время я приказал Нове бросить его на землю. Мы остались в стороне, в нескольких метрах от него и принялись наблюдать. Некоторое время он метался, затем затаился в щели между тротуарной плиткой.

Нова не задавала вопросов. Я же раскрыл экран и притворился, что читаю, чтобы не выглядеть подозрительно. Новости уже кишели смазанными фотографиями и зернистой съёмкой произошедшего издалека. Издание, в котором работает мистер Уинтер тоже что-то выложило, но кроме снимков с воздуха не было ничего принципиально новогоя, чего я бы не видел. Судя по всему, нападение эспера охватило несколько улиц, стремительно началось и так же быстро законяилось, лишив жизни, по предварительным данным,не меньше тринадцати человек.

Занятно — эспер крайне опасен, смертоносен и, как я теперь уверен, точно свободен и жив.

Краем глаза я продолжал наблюдать. Растение никуда не делось; оно выжидало человека. И он вскоре появился — какой-то мужчина средних лет в очках и и с кожаным портфелем в руках. Он торопливо шёл, посматривая на часы, и, казалось, не обратил на меня никакого внимания. Когда растение взобралось вверх по его костюму и влезло ему прямо в глазницу, я дал Нове знак не двигаться. Второй шанс у меня будет в любой ситуации.

Я смотрел, как незнакомец падает замертво, а потом его конечности начинают дёргаться. Он встаёт — медленно и несмело. И самое главное, то, что другой человек мог бы упустить: теперь он совершенно незримо двигался по-другому.

Словно он стал кем-то другим.

Усмехнувшись, я встретился с ним взглядом.

Он сделал ко мне шаг. Затем другой. Приспособиться к новому телу наверняка было тяжело. Я же продолжал смотреть, пытаясь понять, растение это или всё-таки человек. Всегда сложно сказать — конечно, не только у разумных существ может быть сила, но не то чтобы я эксперт в видах чёртовых мутантов.

Мутантов, жертв нападений инопланетян, экспериментов массонов и так далее — зависит от того, у кого спросить.

— Эй, — осмелился окликнуть эспера я. Кто не рискует, тот не пьёт шампанское; почему-то сегодня я чувствовал себя чуть более смелым, чем обычно. С другой стороны, не хотелось бы умирать зря: это почти то же самое, что убить себя собственными руками.

Единственный оставшийся глаз мужчины с трудом сфокусировался на мне. Насторожившись, он не нападал и не выходил на свет, понимая, что человек, глазница которого была уж очень неприглядно-кровавой, вызовет у прохожих панику.

— Понимаешь меня? Ты человек? — спросил я.

Ждать ответа пришлось недолго, но мужчина несколтко секунд не мог выдавить из себя ничего внятного. Затем он всё-таки сказал:

— Да за кого ты мне меня принимаешь? Что я, собака?

Я пожал плечами.

— Скорее одуван. Значит, ты устроил тот… геноцид, да? Ну и ради чего?

— Пха, — мужчина весело улыбнулся; со стороны он выглядел как пример человека, которого первоклассник должен ударить между ног, прежде чем убежать и позвать на помощь полицию. Ну прямо один в один. — Я их, этих людишек, штук двадцать положил! Завтра буду во всех новостях!

— Двадцать? — пробормотал я себе под нос. Неплохая цифра, но эти люди не трогали меня так сильно, как при нападении пирокинетика. Я никогда не притворялся святым — у меня в деле эсперов всегда был только личный интерес.

— Я стану супер-известным! Моё лицо будет на всех обложках газет и по телику! — он раскинул руки, будто показывая, как будет смотреться. — Только если я верну назад своё лицо… Но весь мир обо мне узнает! Я такой один на весь свет!

Стараясь не думать о том, что я столкнуля с каким-то, помешанным на известности и славе психопатом, я фыркнул:

— Конечно, один… Лучше бы тебе в это не верить, а то плакало твоё личико на обложках. Скорее, оно будет красоваться на объявлениях в полицейских участках, погребённое под десятками других лиц.

Эспер посмотрел на меня со смесью недоумения и разочарованич во взгляде.

— А… Ну нет! Это не может всё-таки быть правдой! Тогда я просто должен убить больше людей, — он кивнул самому себе, одобряя эту странную идею.

Удивляюсь, почему я всё ещё живёхонек. С другой стороны, кто этих психов разберёт — они законам логики не подчиняются.

— Знаешь, ты не выделишься, если будешь убивать. Ты, конечно, один из первых, но быстро затеряешься среди других. Может, что-нибудь ещё попробуешь? — ляпнул я. Смешно это — убийцу на путь истинный наставлять. Надо было затоптать этот одуванчик, и дело с концом — больно мне нужно, чтобы кто-то из моей семьи в любой момент мог оказаться на его «пути славы». — В любом случае, что ты там про своё лицо говорил? У тебя ведь должно быть своё тело, раз уж ты человек — где оно?

— А почему я должен тебе говорить? — насторожился эспер. — Знаешь что, иди-ка ты нахер, малец. Ты жуткий!

— Маньяк ты, а жуткий я? — я возмутился. — Ой, ну не хочешь совета, как вызвать ажиотаж, не врываясь в «Скорпион» или мэрию, я не настаиваю…

— Я хочу! — поддавшись своим слабостям, мужчина тут же сдался. — Ну и в чём совет?

Я выразительно приполнял бровь и скрестил руки на груди.

— М-м… какой такой совет?

Эспер цыкнул.

— Ну слушай, пришли мужики в чёрном, повязали и увезли — я еле успел выскользнуть! Это где-то позавчера было, а теперь тела вообще в Царьгороде нет — эт я его ещё какое-то время чувствовал, а теперь связи будто и не было. Вообще не знаю, где оно и как искать, да и боюсь я этих, больше не полезу. Хрен знает, чё теперь делать. Ты, мальчик, если такой же, берегись. И смотри, не пытайся меня затмить! Я тебя тогда вообще первый порешаю.

— Да-да, — примирительтно махнул руками я. — Больно надо. А ты на каком расстоянии тело чувствуешь?

— Да максимум был — километров сорок. Оно куда-то к западу шло шло, да и ушло, ищи теперь, свищи. Ну что? Ты же меня не обманул?

— Да как я посмею? — притворно удивился я. — Будь умнее. EmpNews знаешь? Так вот, есть у них новый исполнительный директор, мерзкий такой дядька, но богатый, как мешок с деньгами — часами тряси, всё не вытрясешь. Он шишка важная, и не только в империи, так что случись с ним что, на слуху всюду будет. В общем, хочешь его адрес?

Эспер посмотрел на меня, как на сумасшедшего.

— А ты знаешь?

— Не лыком шит, конечно, знаю. Хочешь или нет?

— Выкладывай.

— Это был настоящий адрес? — спросила Нова, когда мы медленно шли домой. Каждый раз, когда где-то маячила аптека, я боролся с желанием зайти да купить успокоительного. Пока что моя воля была сильнее.

— Обижаешь. Ты не бойся, там охрана должна быть ого-го какая. Я думаю, исполнительный директор такой компании не хочет умереть через месяц после назначения, да? Этого несчастного прибьют раньше, чем если бы он всё-таки полез в мэрию, — махнул рукой я.

Конечно, сейчас нельзя быть в чём-то уверенным, но хоть понадеяться-то можно? А адрес я и правда знал — точнее, помнил. Давно, ещё в первой жизни, я разбирал документацию мистера Уинтера перед продажей дома; помню только, конфликтов у него с этим человеком было много, да и адрес как-то в голове отпечатался. Тот период моей жизни был довольно… ярким. Не то счто следующие годы шедшие друг за другом одной большой смазанной полосой.

И не зря же запомнил! Жил бы он там ещё директор этот.

Да и не очень-то меня волнует, мог ли я случайно солгать психопату.

Нова не стала задавать больше вопросов. Я тоже замолчал. Мы шли так ещё минут пять, прежде чем я сдался.

Надо всё-таки зайти в аптеку.