Gestalt (СИ) - "wegath". Страница 19

— С чего ты взял, что…

— Хватит. Ты весь день молчишь, на меня не смотришь даже… Мне, пожалуй, лучше совсем не приезжать.

Пит ошарашенно смотрел на него, открыв рот, и по-прежнему молчал.

— Не сиди здесь, иди домой, и так болеешь.

— А ты?

— И я пойду. Хватит, Пит. Пока.

Он направился прочь, не оборачиваясь, спиной ощущая растерянный взгляд. Наверное, в глубине души он надеялся придать Питу импульс, надеялся, что тот сделает хоть что-нибудь. Но он явно просчитался: Пит крайне убедительно продолжал исполнять роль скульптуры. Тогда Вегас впервые поймал себя на мысли, что он становится чужим.

***

— Я… — Пит запнулся и замер, запахнув пальто. Теперь его потряхивало от холода. Он вернулся на четыре года назад, в заснеженный парк, проклиная себя за нерешительность и сковывающие его сомнения.

***

Он смотрел вслед удаляющемуся Вегасу, не в силах пошевелиться и вымолвить хоть слово. Пит пребывал в состоянии ступора с того дня, как мать подала ему идею о поступлении в Лондон. В весьма ультимативной форме. Тогда он впервые поругался с родителями, доходя до крика. Он позвонил Вегасу, но тот не ответил и не перезвонил. Тогда Пит решил дождаться его приезда. Но Вегас не приехал. Зато явился Порш, не преминувший между делом сообщить, что друг зависает с какими-то красотками. Пит ощущал себя так, словно его ударили обухом по голове.

Вегас звонил редко, ссылаясь на тотальную занятость, и за неделю он так и не заговорил о нависшей над ним угрозе. Он вообще стал чувствовать себя какой-то обузой. В ответ на расспросы монотонно твердил, что в порядке. А сегодня, увидев его впервые за две недели, понял, как сильно соскучился. Он и не задумывался, что его состояние так заметно. Пит вдохнул морозный воздух, ощутив резь в и без того застуженном горле и съёжился на скамейке, продолжая смотреть в даль тёмной аллеи.

***

— И так же молча уехал…

— Я… Вегас…

— Это я Вегас! — в сердцах выкрикнул он, в отчаянии сжав кулаки так, что ногти до боли впились в кожу. — Мог хотя бы позвонить, пока я там печень гробил!

— Звонил… Я не мог так просто с тобой говорить, после того, что сделал… Я приезжал к тебе…

— Что-то я не помню…

— Той осенью. У тебя была какая-то… Девушка. Сказала, ты спишь…

— Пиздец! — Вегас запрокинул голову, в изнеможении прикрыв глаза. — Девушка! И ты, конечно, решил, что это моя жена, и снова по тихой грусти уехал, чтобы не мешать нашему счастью? — Пит молчал, опустив голову. — А у тебя, что, всё это время был целибат? Или ты правда решил, что… Блядь, почему ты сразу не сказал? Почему просто не приехал ко мне?! Почему, Пит?

— Я не мог выбирать, понимаешь? Не мог… Я бы никогда не вернулся!

— Выбирать? Что за Шекспир, мать его? Что ты себе вбил в голову?

— А мне поставили ультиматум! Родители у меня, конечно, не сахар, но они мои! Я сделал всё, что мог. Мне так казалось. Орал на них и пытался вылезти в окно. В итоге, они решили, что я совсем двинулся и посадили под арест. Ты знаешь мою маму: мне бы Алькатрас курортом показался. Я ни черта не соображал, я не знал, что делать… Ты же помнишь, я неважно ориентируюсь в критических ситуациях, — Пит криво улыбнулся.

***

Он дёрнул за ручку двери, но та не поддалась — его попросту заперли. Паника накрыла десятибалльным цунами: Пит бесцельно заметался по комнате, словно тигр в клетке. Сначала он ломился в закрытую дверь, потом пытался воскресить разбитый вдребезги телефон. Ноутбук родители предусмотрительно забрали, не оставив ему никаких средств связи со внешним миром.

Он винил себя: если бы не устроенная им истерика, сейчас он бы не сидел взаперти. Обессилев, он сел прямо на пол. Сердце как-то болезненно трепыхалось в груди, его колотило. У него было лишь одно желание: оказаться рядом с Вегасом. Просто обнять его что есть силы и уткнуться в шею, вдохнуть родной запах. Спрятаться от всего мира.

Пит уставился на бледную луну, светящую в окно. «Окно!» — осенило его. Он мигом вскочил на ноги и, в два шага преодолев расстояние, распахнул створки. В лицо ударил прохладный вечерний воздух. Пит высунулся на улицу, оценивая ситуацию. Расстояние до земли было слишком большим, чтобы просто спрыгнуть вниз. Зато, недалеко от окна росла вишня, а чуть правее — пышный кустарник. Он наспех переоделся и, снова перегнувшись через подоконник, на минуту замер, лихорадочно соображая.

Сделав выбор в пользу кустарника, он, недолго думая, перекинул ногу через подоконник, ухватившись за оконную раму. Сзади послышалось какое-то движение, сердце замерло и он пошатнулся, потеряв равновесие.

— Пит! Ты что?!

Он на секунду замешкался и его уже ухватили за ремень сзади, затаскивая назад в комнату. Он отчаянно брыкнулся и едва не вывалился, в последний момент удержавшись за створку.

— С ума сошёл?! Слезай! — мать вцепилась в него изо всех сил и теперь звала на подмогу отца. Пит понял, что если его побег сейчас провалится, шанса больше не представится.

— Нет! Отпусти! — его истошный крик разрезал сонную тишину. В следующее мгновение за него взялась ещё одна пара рук и он кулем рухнул на пол комнаты.

***

— Так зачем ты приезжал? Как же сложности выбора?

— Я не выбирал! Я… Не знаю. Просто не выдержал, мне было так паршиво…

— Зато мне было отлично…

— Вегас, не надо… Пожалуйста… Я не могу ничего сделать сейчас, не могу…

Вегас кивнул чему-то своему и отвернулся. Полученные знания придавливали бетонной плитой. Он принялся нервно шарить по карманам, пока наконец не выудил сигареты, которые без зазрения совести позаимствовал у Порша. С силой затянувшись, он выпустил дым в приоткрытое окно.

Стало чуть легче.

— Вегас… Можно сигарету?

Он протянул Питу пачку, пристально посмотрев на него. Тот побледнел до синевы, взгляд был каким-то пустым, отсутствующим. Он уже протянул руку к пачке, но Вегас внезапно убрал её. Пит вопросительно уставился на него, его подрагивающие пальцы зависли в воздухе.

— А точно нужно?

— Чего? — как-то по-детски спросил Пит, продолжая таращиться на него.

— Того, — передразнил Вегас, — болеешь?

— Нет, — Пит врал. Он явно видел это. По лихорадочно блестящим глазам, по измождённому лицу, по едва заметной дрожи. Он слышал это в его хриплом севшем голосе. — Решил позаботиться о моем здоровье? — с издёвкой спросил Пит и, издав смешок, тихо добавил, — а мне вот плевать. Сигарету-то дашь?

— А тебе всегда было плевать, — спокойно сказал Вегас, выпуская дым. Глаза Пита недобро сверкнули давно забытым дьявольским огоньком.

— Че-го? — вновь повторил он уже с вызовом.

— Лишь бы приземлить свою задницу в снег.

— Тебе же нет дела до моей задницы…

— До задницы, может и нет… — Вегас отвернулся к окну.

— А до чего есть? — после паузы еле слышно спросил Пит.

Вегас молчал.

Надрывный кашель Пита вытянул его из раздумий. Он, недолго думая, завёл двигатель. На него уставилась пара недоуменных глаз.

— Не волнуйся, я не собираюсь никуда ехать. Печку включу, — пояснил Вегас. Пит кивнул и зябко поёжился. Вскоре он почувствовал волну тёплого воздуха и прикрыл глаза, расслабляясь. Повисла тишина.

— Я жалею, — вдруг чётко сказал Пит, не открывая глаз, — очень.

Ответа не последовало, но он по-прежнему не размыкал век, окутываемый флёром воспоминаний. Он грелся в машине Вегаса совсем как раньше, когда всё было хорошо, когда всё было на своих местах. Через пару минут Пит всё же решился открыть глаза. Вегас отвернулся к окну, так, что нельзя было разглядеть лица. Пальцы отстукивали какой-то бешеный ритм по коленке.

— Вегас… — тихо позвал Пит.

— Согрелся? — не оборачиваясь спросил тот.

— Я… да… — невпопад ответил он. Снова воцарилось тягостное молчание. Пит сделал глубокий вдох и кое-как собрал кажущиеся ватными конечности в кучу. Он ощущал себя будто на дне океана: под давлением толщи воды, без возможности дышать. Его импровизированные заклинания оказались бесполезны: чуда не произошло. Оправдания лишь повисли гирями, утягивая глубже.