Gestalt (СИ) - "wegath". Страница 28

— Это не я. Им за меня стыдно. Я, наверное, действительно…

— Нет.

— Ладно. Забей. Я стараюсь с ними уживаться, честно. Ни черта не получается. Теперь я вообще под арестом. А за этот побег мне ещё пару лет навесят и переведут в колонию особо строгого режима. Как знать, может это вообще наша последняя встреча. Перед тем, как меня упекут в наркодиспансер. Как жалко траву!

— Ты ведь не будешь всю жизнь с ними жить.

— Не напоминай даже. Мне тут ещё почти два года куковать. А когда ты уедешь… — Пит замолчал и вдруг резко спросил: — Пойдём в парк?

— А как же твой арест?

— Я ведь сбежал. Копы на хвосте, и я беру тебя в заложники, — Вегас почувствовал, как в рёбра упёрлись пальцы Пита, сложенные пистолетом. — Так что давай, пошевеливайся, если не хочешь схлопотать пулю. И без шуток!

***

Он припарковался чуть поодаль дома Пита, видимо, по привычке и повернулся к нему.

— Мне пойти с тобой?

— Нет.

— Ладно. Пит, ты не обязан. Я пойму.

— Мы ведь решили. Пойду, разделаюсь с этим наконец.

— Хорошо, буду здесь, — Пит кивнул и, сделав глубокий вдох, выбрался из машины. Он с опаской посмотрел в сторону собственного дома, будто это был замок Дракулы. В небе висели свинцовые тучи, казалось, вот-вот мелькнёт вспышка молнии и грянет гром.

Пит шёл медленно, как на плаху, пытаясь подобрать нужные слова для неминуемо надвигающегося монолога. Получалось похоже на безнадёжную оправдательную речь преступника, пойманного с поличным. Он остановился у крыльца. Глиняный садовый гном как-то жутко ему улыбался. Уличный фонарь раскачивался со зловещим скрипом. Пит несколько минут простоял напротив двери и наконец вдавил кнопку звонка. Створка почти моментально распахнулась, и перед ним возникла обеспокоенная мать.

— Пит… Слава богу, — она посторонилась, пропуская.

— Привет, — он вошёл, обнадёженный таким приёмом: по крайней мере, на него не посыпался град обвинений. Но обрадовался он рано.

— Ты хоть представляешь, как мы волновались? Решил меня до инфаркта довести? Почему не взял телефон?

— Забыл, — просто ответил он.

— Ну конечно, как только возник он, ты обо всём забыл!

— Подожди, я…

— Явился! — в холле возник отец с газетой в руке. Из гостиной доносились звуки трансляции футбольного матча.

— Мы уже собирались обзванивать больницы и морги, пока ты где-то шлялся.

Видимо, Стефан собирался вплотную заняться поисками блудного сына в перерыве между таймами.

— Почему сразу морги?

— Где был?

— Конечно, со своим Вегасом, — ответила Эстер, нервно усмехнувшись, — я же говорила.

— Так зачем тогда звонить в морг? — Пит выгнул бровь, — или вы предпочли бы обнаружить меня там?

— Пит! Что ты говоришь? — увидев, как скривилось в отвращении лицо отца, он резко рванул к лестнице.

— Стой! Пит!

— Эстер, оставь. Его лечить нужно было ещё тогда, я говорил. Да у него с детства сдвиг!

Дальше он не расслышал. В ушах шумело, сердце бешено колотилось где-то в горле. Он влетел в комнату и тут же наткнулся на свой развороченный чемодан, который оставил, спеша к Вегасу. Он присел на корточки и принялся было утрамбовывать вещи, но бросил это занятие. Было тяжело дышать, будто воздух в этом доме был отравлен. Снизу доносились крики родителей, слов он не разбирал, впав в оцепенение прямо перед раскрытым чемоданом.

— Пит, что ты делаешь? — прозвучало совсем рядом, и он дёрнулся, как от удара током, оборачиваясь. В дверях стояла мать. Он не ответил, потому что и сам не имел понятия, чем занят. — Куда ты собрался?

— В Бирмингем, — он наконец поднялся и посмотрел прямо ей в глаза.

— Что? К нему, да? Совсем с ума сошёл?

— Нет.

— И что ты будешь там делать?

— Жить, — просто ответил он, пожав плечами.

— А университет, работа… Бросишь всё?

— Переведусь.

— Переведёшься, — с издёвкой повторила она, — как у тебя всё просто!

— А в чём сложность?

— Этот Вегас — одна сплошная сложность! Я так и знала, что добром твои каникулы не кончатся. Что на этот раз? Ему стало скучно и он нашёл себе развлечение на выходные?

— По-твоему, со мной можно только развлекаться на выходных?

— Ну конечно, он любит тебя до гробовой доски! Как ты вообще себе всё это представляешь? Это ненормально!

— Значит, я ненормальный. Мама, нам не по пять лет! Почему ты не можешь понять? Я просто хочу быть с ним, и всё!

— Замолчи. Как это можно понять? Что он с тобой делает?

— Ты вряд ли захочешь знать.

— Так нельзя! Это… — её передёрнуло, ноздри гневно раздулись, — отвратительно.

— Хватит, — выдохнул он и со злостью отпихнул чемодан.

Он принял решение отделаться малой кровью и сдать позиции противнику. Схватив сумку с ноутбуком и документами он решительно направился к двери:

— Дай мне пройти.

— Никуда ты не пойдёшь, — жёстко ответила мать, скрестив руки на груди, — я не позволю!

— Мне не нужно твоё позволение. Дай. Мне. Пройти.

— Что ты делаешь? А о нас ты подумал? Как мне смотреть людям в глаза?

— Людям? Я не знаю…

Сейчас он отчётливо понимал: его благородный порыв не оправдался. Вегас был прав: по-хорошему решить ничего не получалось. Мать почему-то больше заботила собственная репутация, нежели его будущее, которое виделось ей беспросветным мраком. Вдоволь наслушавшись о тех муках и страданиях, на которые он обрекает свою несчастную душу, Пит не выдержал и рванул мимо неё.

— Стой!

Он понёсся вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Попутно он едва не навернулся и узнал о них с Вегасом много нового, поражаясь циничности формулировок.

— Хватит, перестань, — твердил он, нарочно громко топая по половицам. Уже в холле он обернулся и, заглянув в перекошенное лицо матери, коротко сказал: — извини меня. Счастливо.

Захлопнув за собой дверь, он вдохнул тяжёлый, пахнущий грозой воздух. Небо потемнело, ветер гнул ветви деревьев. Пит резко выдохнул и нетвёрдой походкой двинулся прочь, минуя аккуратно подстриженные кусты, альпийскую горку и злорадствующего садового гнома.

Он на автомате дошёл до машины, не разбирая дороги, и обессиленно плюхнулся на пассажирское сиденье. Вегас затушил сигарету и повернулся к нему. Он хотел было поинтересоваться результатами переговоров, но понял всё без слов, увидев бледное до синевы лицо.

— Все вещи там, — бесцветно и как-то отрешённо вдруг сказал Пит, глядя перед собой.

— Заберём потом.

— У меня нет ключей…

— И чёрт бы с ними. Как ты?

— Нормально.

— Я одолжу тебе одежду, не переживай, хоть станешь на человека похож, — Пит никак не отреагировал на попытку пошутить. Вегас накрыл его ледяную ладонь своей.

— Я так и не взял телефон, — невпопад сказал он.

— Пит, я куплю тебе телефон. Хочешь, прямо сейчас куплю, — Пит наконец перевёл на него потерянный взгляд.

— Всё, — прошептал он. Вегас молча наклонился к нему и крепко обнял. Пит подался навстречу. Он не обнял в ответ, просто ткнулся в его плечо. Они недвижно просидели так несколько минут.

— Поехали? — тихо спросил Вегас.

— Поехали.

Всё-таки начался дождь. Пит разглядывал мокрые дорожки на стекле, освещаемые всполохами фар проносящихся мимо машин.

— Ты в порядке? — наконец спросил Вегас, метнув в его сторону очередной обеспокоенный взгляд.

— Да, — глухо отозвался тот.

— Не хочешь рассказать?

— Предпочёл бы не вспоминать.

— Ясно, — коротко ответил Вегас, крепче вцепляясь в руль.

***

Вегас потянулся к выключателю, но тонкие пальцы перехватили его руку, и он послушно замер в потёмках. Пит порывисто обнял его, так крепко, что из лёгких вышел весь воздух. С тех пор, как он переехал в Бирмингем, таким захватом сопровождалась каждая их встреча и ещё более сильным — каждое расставание.

— Мне нужно было сделать так сразу. Нужно было к тебе уехать. К тебе. Что я за придурок?

— Пит, стоп. Не надо. Ты ничего не вернёшь, — Вегас обхватил его лицо, заставляя посмотреть на себя, — это прошло. Есть только мы. Сейчас.