Гнев (ЛП) - Кармак Кора. Страница 19

— О чём ты только что подумала? — спросил он.

Она знала, что её щёки заливает румянец, чувствовала жар, но всё равно встретилась с ним взглядом. Она не была смущена, только не с ним. Когда она думала, что ей придётся выйти замуж за Кассия, у неё сдавали нервы при мысли о близости, о том, что она будет уязвима с мужчиной, которого едва знала. Но сейчас в животе у неё бурлило не от нервов, а от предвкушения. Она доверяла Кирану всем сердцем. Она собиралась доверить ему свою самую большую тайну. Было удивительно легко доверить ему и своё тело.

— Я думала о тебе, — сказала она.

— И что насчёт меня?

Она не колебалась.

— Насколько это приятно, когда ты прикасаешься ко мне.

Он что-то пробормотал себе под нос, и она знала, что он хочет улыбнуться, видела напряжение вокруг его рта, когда он попытался сдержать свои эмоции.

Он поднял руку и погладил её по щеке большим пальцем.

— Когда я прикасаюсь к тебе здесь?

Она прильнула к его руке.

— Да.

— А здесь? — спросил он, проводя пальцами вниз по её подбородку и погружая их под кожаный воротник, который она носила, и задевая чувствительную кожу её шеи.

Она подняла голову, давая ему больше места, и на этот раз ему не удалось сдержать улыбку.

— Ты уже знаешь ответ, — сказала она ему.

Он усмехнулся, и томный жар разлился в её животе. И действительно, казалось, будто бы внешний мир перестал существовать. Не было больше беспокойства, не было больше разочарования или безотлагательности, или чувства вины. Как будто у них было всё время в мире.

— Да, — ответил он. — Но мне всё равно нравится это слышать.

— Ты хочешь сказать, что твоему эго это нравится.

Он обхватил её за талию и дёрнул вперёд. Она не врезалась в него.

— Всему мне нравится это.

А потом он поцеловал её, и время не могло двигаться достаточно быстро.

Поцелуй вспыхнул мгновенно, переходя от медленного и нежного к глубокому и страстному. Он поднял её на цыпочки, и она обвила руками его шею. Но когда этого показалось недостаточно для них обоих, он обхватил руками её бёдра и полностью сбил её с ног. Она обвила ноги вокруг его талии, а затем он понёс её к кровати.

Аврора прервала поцелуй и потянула за кожаные ремни, удерживавшие её воротник и жилет. Она уже расстегнула две верхние пуговицы, когда Киран бросил её на кровать. Она удивлённо вскрикнула, а он засмеялся, забираясь на кровать рядом с ней.

— Ты мог бы предупредить меня, — сказала она, быстро расстёгивая остальные ремни.

— А что в этом интересного?

Когда она закончила с последней застёжкой, Киран помог ей снять защитный жилет, оставив её в льняной рубашке и брюках. Он снял с неё сапоги, а за ними и свои. Затем он лёг на спину и повернулся на бок лицом к ней. Она сделала то же самое.

Они уставились друг на друга, и в их глазах промелькнула нервная дрожь. Может быть, ей нужно сказать ему сейчас, пока всё не зашло слишком далеко. Она получила свою паузу. Это никогда не будет достаточно долго, но это успокоило её дух. Этого должно быть достаточно.

Киран прервал её мысли, перекатив её на спину и нависнув над ней. Верхнюю часть тела он поддерживал руками, а ноги переплёл с её ногами.

— Я думал, мы поставили паузу, — пробормотал он.

Опускаясь, пока его тело слегка не коснулось её.

— Да, — сказала она, поднимая подбородок и поцелуя его в щёку. — Но это не может длиться вечно.

— Это может продолжаться до тех пор, пока я не закончу целовать тебя.

— И сколько времени это займёт?

Он скользнул одной рукой по её талии, вниз по бедру, к изгибу её колена. Одним хорошим рывком он закинул её ногу на своё бедро, и их тела прижались друг к другу ещё крепче.

— Есть только один способ узнать.

Он наклонился к её губам. В ту ночь он подарил ей все виды поцелуев. Он начал с мучительно медленных, которые доставляли такое острое удовольствие, что почти причиняли боль. Он целовал её быстро, как будто они должны были вместить целую жизнь в одну эту ночь. Он целовал её крепко и нежно, и всё, что было между ними.

Аврора ждала, что он попросит о большем, но он так и не попросил. Она почти спрашивала себя, но обнаружила, что не возражает против бесконечных поцелуев, которые ни к чему не вели, кроме как к следующему и следующему. Это заставило её почувствовать, что это была просто одна ночь из тысячи других, через которые они должны были пройти.

Наконец, где-то между глубокой ночью и ранним утром, когда фонарь уже достаточно прогорел, чтобы они могли видеть только друг друга, их поцелуи замедлились, и они лежали довольные в объятиях друг друга.

И наконец, Аврора поняла, что время пришло.

Её голова лежала у него на груди, его сердце билось ровно и уверенно у её уха.

— А теперь жизнь продолжается, — пробормотала она.

Он слегка напрягся, но продолжил обнимать её.

— Так оно и есть.

Она не хотела, но Аврора села и передвинулась, чтобы встать с постели. Её нервы вернулись в полную силу, и она не могла лежать с ним на кровати и произносить нужные слова.

Она подошла к единственному крошечному окну комнаты и на мгновение выглянула наружу. Она видела только верхушку дворцового купола над соседними зданиями, поблескивающую в лунном свете. Она подумала о своей матери, лежащей где-то там, больной и считающей её мёртвой.

Она была жива. Уже что-то. Но надолго ли? Насколько она была больна?

У Авроры были самые лучшие намерения, когда она уезжала, но что-то по пути пошло ужасно неправильно. И если её мать так и не получила письма от Новайи, в котором объяснялась правда об её мнимом похищении, то, скорее всего, она допустила ошибку в самом начале.

— Я не знаю, с чего начать, — наконец призналась она.

Она услышала, как скрипнула кровать, но не позволила себе взглянуть на него, слишком боясь потерять самообладание.

— Начни с самой простой истины.

Простая истина. Она могла бы это сделать. Она бросила последний взгляд на дворец вдалеке, а затем заставила себя посмотреть ему в лицо.

Тогда она призналась в своей первой лжи.

— Моё имя не Роар. Меня зовут Аврора.

Мы не свободны, когда нами правит страх.

— листовка, распространённая повстанцами

7

Аврора.

Это было красивое имя. Но что-то в нём заставило сердце Кирана учащённо забиться.

Аврора.

— Зачем лгать о своём имени? — спросил он.

Роар — нет, Аврора поморщилась.

— Это не совсем ложь, — ответила она. — Большую часть своей жизни я жила под именем Рора. Роар была просто… начало с чистого листа.

Он мог это понять. В конце концов, он сам полжизни носил имя, которое ненавидел просто потому, что вырос в месте с таким же названием.

— А зачем тебе понадобилось начинать всё с чистого листа? От чего ты бежала?

И что ещё более важно… была ли она в опасности, вернувшись в это место, из которого когда-то сочла нужным сбежать?

Она сделала глубокий, почти прискорбный вдох и сказала:

— Я должна была выйти замуж.

Он встал и практически пересёк комнату, прежде чем осознал что делает. Он заставил себя остановиться. Его сердце колотилось, шум в ушах соперничал с любым штормом, с которым он когда-либо сталкивался.

— Замуж? За кого?

В его груди поднялся клубок эмоций — гнев, ревность и страх. А потом… ужасное осознание. Кусочки стали вставать на свои места. Она была образованной, очень образованной. Она всегда говорила с такой уверенностью и повелением. Она умалчивала о своей жизни в Паване. Она хотела вернуться за своей матерью. Всё в нём замедлилось, словно он пытался освободиться от времени, чтобы не дать словам слететь с её губ.

— Я должна была выйти замуж за Кассия Локи.

Он отшатнулся. Он так долго жил с именем Локи, но теперь ему казалось, что его вырвет наружу, если он ещё раз вспомнит об этом. Он сделал шаг назад, потом ещё один. Затем он заставил себя посмотреть на неё. Один взгляд на её небесно-белые волосы, и он удивился, как не видел этого раньше. Он чувствовал себя дураком и больным до мозга костей.