Один шанс из тысячи (СИ) - Тимофеев Владимир. Страница 24

Северо-восточный ветер понёс смертоносное облако в сторону Гватемалы, Белиза и Мексики.

Казалось, что счет жертвам может возрасти многократно, но…

Мощный циклон, каким-то чудом или, быть может, божьим соизволением зародившийся в ту страшную ночь около Юкатана, захватил-закрутил радиоактивную пыль и потащил её за собой на северо-запад, чтобы затем пролиться изотопными ливнями и раствориться в солёных волнах Мексиканского залива…

Так или иначе, своих целей американцы достигли.

Им не нужна была Куба, им не нужны были её жители или её ресурсы.

Им нужен был страх. Только страх. Ясное и недвусмысленное предупреждение всем сомневающимся и колеблющимся.

Смотрите, на что способны Соединенные Штаты, до чего они готовы дойти, чтобы добиться желаемого. Теперь каждый живущий на этой планете знал, что Америка не остановится ни перед чем, что ей плевать на чужие жизни, что, несмотря на ядерную катастрофу, в её арсенале ещё достаточно средств, чтобы стереть с лица земли какой-нибудь город, а то и страну.

А ещё это был намёк. Намёк всем.

Думайте, анализируйте, делайте выводы.

Кто, в итоге, одержит победу в грядущей войне?

Кого уничтожат, а кто останется жить?

С кем будете в этом противостоянии вы?..

США. Вашингтон. Белый дом (17.11.2018 г.)

— Давай, Дэн, присаживайся! Тут все свои.

Президент США не поленился и лично подвинул кресло для гостя.

Тот чиниться не стал. Уселся, куда предложили, расстегнул пуговицу на пиджаке, ослабил галстук, смахнул с подлокотника невидимую пылинку и лишь затем поднял взгляд на хозяина кабинета.

— Ну? Рассказывай. Как всё прошло? Условия подписали?

Гость протянул руки к камину и, словно не слыша вопрос, негромко посетовал:

— А у тебя тут прохладно. На отоплении экономишь?

— Дрова нынче дороги, — принимая игру, «горестно» вздохнул президент.

— Вот и я о том же, — кивнул собеседник. — Раньше хотя бы банкнотами можно было растапливать, а сегодня всё электронное, даже деньги. Кому такие нужны?

— Не хотят брать? — «удивился» глава государства.

— Не хотели, — уточнил гость.

— Не хотели, но…

В Овальном кабинете повисла «неловкая» пауза.

Потрескивали дрова в очаге, гудел дымоход, тихо тикали стрелки старинных часов.

— Взяли, куда им деваться? — рассмеялся, не выдержав, Директор Национальной разведки.

— Ты меня в гроб загонишь своими шуточками, — президент картинно схватился за сердце, но через пару секунд тоже не выдержал и захохотал. — Значит, говоришь, не хотели? Совсем не хотели?

— Совсем.

— Но ты их уговорил.

— Уговаривали из ФРС, а я просто рядом стоял.

— Надеюсь, пистолет не показывал?

— Зачем? Этим и доброго слова хватило.

— Прекрасно. Всегда говорил: с людьми надо по-доброму.

— Согласен. Доброе слово и кошке приятно…

Мужчины перестали смеяться.

Глава кабинета протянул руку к стоящему рядом столику. Скрипнула пробка, звякнул бокал, забулькала наливаемая в него жидкость. Премиальный «Jim Beam» двенадцатилетней выдержки, цена — семьдесят долларов за бутылку. Трамп знал, какую марку «бурбона» предпочитает Дэниэл Коутс. Сегодня он стал настоящим героем дня — такую сделку сумел обеспечить. Не отметить успех было бы непростительно.

Минуты четыре хозяин и гость молча наслаждались благородным напитком и смотрели на пылающие в камине поленья. Текущая вода, горящий огонь, плывущие в небесах облака. Три вещи, на которые можно смотреть бесконечно. Злые языки поговаривают, что четвертая — это когда другие работают, но, на самом деле, это не так. Четвертая — это похрустывающие при пересчете купюры, пусть даже виртуальные.

Главы Центральных банков одиннадцати латиноамериканских стран, включая крупнейшие — Бразилию, Мексику и Аргентину, собрались в Вашингтоне, чтобы решить главный вопрос: как выгоднее продаться показавшим реальную силу Соединенным Штатам — за дорого, по дешёвке или вообще за бесплатно? Переговоры длились около трех часов. Суровые гринго «великодушно» позволили неистовым гаучо и капоэйрос сохранить лицо — обобрали их не до нитки, а лишь до последней рубашки. Наверное, чтобы было потом, куда поплакаться, по приезде на родину.

Заключенное соглашение передавало Федеральной Резервной Системе блокирующие пакеты в капиталах всех Центробанков. Взамен латиноамериканцы получали от ФРС кредитование «специальных прав заимствований» на общую сумму около двух триллионов долларов. Разумеется, новых, «очищенных» от прежних европейских, азиатских и прочих долгов и взысканий. Новая резервная валюта предполагала свободный обмен и неограниченное хождение во всех странах Западного полушария. Контроль над финансами почти половины мира полностью переходил к США…

— Кстати, совсем забыл, — Коутс отставил бокал и прищелкнул пальцами. — Тут к тебе на приём один человечек напрашивался. Утверждал, что он президент этой, как её… Украины что ли?

— Чего ему надо? — Трамп взял кочергу и лениво пошевелил в очаге.

Разворошённые угли отозвались язычками пламени.

— Денег, естественно, — пожал плечами разведчик. — Говорил, что готов возглавить европейское направление против России.

Президент сморщился так, словно ему в рот попала какая-то гадость.

— Гони его в шею. Этот придурок профукал всё, что возможно. В европейских делах от него только вред.

— А в наших?

— В каких?

— Ну… кое-какие страны еще артачатся. Гондурас, например. Их приглашали, они не приехали. Нехорошо получается.

— Гондурас, говоришь? — Трамп ненадолго задумался. — Ну что ж, мысль интересная. Можно попробовать. У них там, по-моему, какие-то выборы намечались?

— Понадобится, устроим. Новый президент им там не помешает.

— Это верно. Страна, в принципе, неплохая.

— Была.

Оба «динозавра», один от бизнеса, второй от политики и разведки, сдержанно посмеялись и вновь подняли бокалы с бурбоном.

— Значит, за Гондурас?

— За наш Гондурас…

Где-то на Украине (25.11.2018 г.)

Майдан — это площадь. Просто площадь и ничего больше. На ней торгуют, по ней гуляют, ездят машины, весной на ней трескается асфальт, осенью её заливают дожди, летом заносит пылью, зимой она может превратиться в каток, из-за неё постоянно болит голова у коммунальщиков и дорожников. Тот смысл, который ей придают некоторые особо «упоротые», появляется только тогда, когда на ней собирают ничего не соображающую толпу…

— Жители Крыжодуповки! Громадяны! Радый повидомиты, сьёгодни вы сталы вильнымы! Це кажу вам я, отаман народной повстанськой армии Симон Кукиш.

Выступающий на секунду прервался, явно пытаясь припомнить, что в таких случаях говорят с высоких трибун, но в результате просто махнул рукой и закончил свой спич привычным:

— Слава Украине!

— Героям слава! — нестройным хором ответили ему два десятка бойцов, зорко следящих за «добровольно» пришедшими на толковище гражданами (мало ли что, вдруг сбегут?).

— Шабаш. Дальше сами, — негромко бросил пан-атаман, спускаясь с трибуны.

Парочка «специально подготовленных» болтунов тут же рванула наверх к «микрофону». Проводивший их взглядом Грицько неодобрительно покачал головой. И он, и его друг Степа Чупрун терпеть не могли этих двоих — Шварка и Флигеля. Как только какая-нибудь заварушка, их днем с огнем не найдешь, а как пожрать или выпить, так словно из-под земли вырастают. Иосиф Шварк и Давид Флигель. Повстанцы, итить…

— О, Гриц, — заметил Кукиш бойца и поманил его пальцем. — Ты-то мне и нужен.

— А що я? Я ничого. Казалы стояты. Я и стою, як уси… — на всякий случай начал оправдываться Палывода.

— Тьфу! Дурень! — чертыхнулся начальник. — Я не об этом. Ты вот что. Бери-ка Степана и дуй в местный опорный пункт…

— Куды дуты? — не понял Грицько.

— В полицию местную, вот куды.