Если кольцо подойдет - Браун Джеки. Страница 26

— Знаю, — твердила Рэйчел.

— Опять ты со своим «знаю»! — в нетерпении воскликнул он. — Если знаешь, почему мы тогда ругаемся?

— Мы не ругаемся. Я знаю, что ты мне не будешь изменять. Ты мне сам сказал однажды, что всегда верен женщине — пока вы вместе.

Последняя реплика заставила Тони нахмуриться. Да, он говорил. Он так думал тогда, потому что его устраивали недолгие романы ради секса. Но с Рэйчел его связывало нечто большее. Он не хотел, что все кончилось. Не сейчас. Никогда.

— Я счастлив с тобой, Рэйчел. Я… Я…

Слова, которые он никогда не произносил, были готовы сорваться с его языка.

«Я люблю тебя». Santo cielo! Когда это случилось? Но потом Тони понял. Это случилось не сразу. Чувство росло постепенно в течение нескольких месяцев. Сначала пришло влечение, потом дружба, потом интимная близость и, наконец, в этот миг, пугающая душевная связь.

— Да, Тони, сейчас ты счастлив, но…

— Ты думаешь, я уйду? Что мне хочется быть с кем-то другим?

— Сейчас нет. А через месяц? Через год? Я не знаю. — Рэйчел улыбалась, но глаза ее были грустны. — Мы же не давали друг другу обещаний.

— Ты этого хочешь, carina? Обещаний?

А он хотел этого? У Тони вспотели ладони. Свело живот. Ему не стало легче, когда она покачала головой:

— Нет. С меня хватит обещаний. Мне нравится то, что у нас есть. Сейчас мы счастливы. Этого более чем достаточно.

— Да.

Именно такого пути Тони всегда придерживался. Но теперь все изменилось. И он только сейчас понял насколько.

Еще три дня Рэйчел провела в Италии. Это все, что она могла себе позволить, — надо было возвращаться домой. В магазине накопились дела, и еще предстояло выполнить заказы постоянных клиентов. Тони тоже был занят. Он успел только взять интервью для репортажа о средиземноморской кухне у всемирно известного шеф-повара во время их поездки в Милан. Скоро Рэйчел вернется в Штаты, он на неделю уедет на Сицилию, потом в Афины.

После происшествия на фотосессии их отношения стали напряженными. Рэйчел старалась не выказывать волнения и страха. Глупо было надеяться удержать такого мужчину, как Тони. Здесь, в Италии, в гламурной атмосфере, она осознала, насколько они разные. Несмотря на свою привязанность к семье, которая заставляла его раз за разом возвращаться в Мичиган, Тони чувствовал себя в этом кругу как рыба в воде. А она была чужой.

Рэйчел вспомнила слова Доны:

— Скоро ты ему наскучишь. Я не хочу тебя обидеть. Просто Тони такой. — Она засмеялась. — Я ему тоже надоем в свое время. Мне надо было не торопиться. Надо было подождать, пока он закончит с тобой, прежде чем предлагать себя. Не обижаешься?

Очевидно, Дона пыталась извиниться таким образом. То еще извинение. Рэйчел не рассказала Тони о ее визите. Зачем? Но эти слова служили ей предостережением. Предательство Мэла ранило Рэйчел. Если она не будет сильной, рана, нанесенная Тони, добьет ее.

— У меня для тебя сюрприз, carina, — объявил Тони, открывая для Рэйчел дверь лимузина.

Завтра в это время она уже будет в своей уютной квартире в Рочестере страдать от смены часовых поясов и разбирать накопившуюся за две недели деловую корреспонденцию.

— Какой?

— Маленькое путешествие.

— Куда?

— В Венецию.

Рэйчел удивленно на него посмотрела:

— Но мой самолет…

— Я позволил себе забронировать другой билет — на завтра. Ты улетаешь ночью. Если хочешь, я поменяю обратно, но мне так хотелось показать тебе Венецию. Ты говорила, что хочешь посмотреть этот город.

— Ты помнишь?

Это было несколько месяцев назад. Еще до того, как они стали встречаться.

— Я все помню про тебя. — Он улыбнулся. — Итак, Венеция? Мы пронесемся по ней галопом, но ты успеешь купить себе бисер из муранского стекла и полетишь домой вдохновленная.

— Я бы хотела…

У Тони был друг, который жил в поместье на маленьком островке в Венеции. Там Тони с Рэйчел и остановились. Из Рима они вылетели на вертолете, а затем уже на острове пересели в катер друга и поплыли по мутным водам Большого канала. Рэйчел восхищалась византийской архитектурой базилики Святого Марка. Они пообедали в ресторане у центральной площади, а затем отправились в стекольный магазин. Рэйчел с интересом наблюдала за работой стеклодувов, завороженная красотой и гибкостью этого материала, принимавшего желаемые причудливые формы.

— Я вижу, ты уже наполняешься вдохновением, — заметил Тони. — Думаю, по приезде домой ты будешь очень занята.

Он купил ей ожерелье из знаменитого бисера и сам застегнул его у нее на шее. Потом поцеловал в щеку. Сердце Рэйчел встрепенулось и замерло. Это прощание? Тони любил дарить украшения женщинам, когда хотел с ними расстаться. Не мог же он заказать его у самой Рэйчел. Теперь бисер Мурано. Она бранила себя за детскую глупость. И все же…

— О чем ты думаешь, carina? — Тони взял Рэйчел за подбородок, заставив ее посмотреть ему в глаза.

— Я думаю, как сильно буду по тебе скучать, — тихо ответила она.

Это было правдой.

Тони бродил по римским апартаментам. Рэйчел уехала меньше недели назад, а ему уже было одиноко и страшно. Да, страшно. Он терял ее.

Несмотря на все уверения Рэйчел, он чувствовал, как она отдаляется. Его беспокоило не только физическое расстояние, хотя впервые в жизни он не чувствовал себя в Риме как дома. Нет, его больше беспокоила душевная пропасть.

Она ничего не говорила и не делала. Они даже занимались любовью, несмотря на то, что случилось на фото-сессии. И ей, кажется, понравилась неожиданная поездка в Венецию. Но ожерелье из бисера опечалило Рэйчел. Она улыбнулась, поблагодарила его. Поцеловала. Но Тони слишком хорошо изучил ее. Что-то было не так.

Тони пытался поговорить с ней об этом. Но Рэйчел упорно уклонялась от ответа и ссылалась на усталость. Словно ничего и не было.

Ничего. Именно этого она ждала от Тони. Никакого будущего, только деловое партнерство. Между тем Тони влюбился. Он не мог отпустить Рэйчел. Она была нужна ему. Но как убедить ее? Тони умел обращаться с женщинами, но сейчас слов недоставало, а намерения были серьезны как никогда.

Тони взял телефон и набрал номер, не задумываясь о разнице во времени. Ему в голову пришла идея.

— Здравствуй, Билл. Какой сюрприз. — Рэйчел пожала руку зятю Тони и знаком предложила ему сесть на высокий табурет у прилавка. — Дженни сказала, ты хотел что-то особенное.

— Да. Кольцо. Ты должна его сделать.

— С удовольствием. Как Ава?

— Хорошо. Считает, что растолстела. — Билл со смехом покачал головой. — Она так говорила и в предыдущие две беременности. А мне кажется, она красивая.

Рэйчел недавно видела Аву и должна была согласиться. Они обедали вместе. Сияющая — так бы она охарактеризовала ее. Рэйчел решила, что Ава счастлива, и не только из-за беременности. Эта женщина была уверена в любви своего мужа.

— Ты хочешь подарить ей кольцо, чтобы она знала, как сильно ты ее любишь, — улыбнулась Рэйчел. — Ей очень повезло.

— Повезло-то больше мне, но я не возражаю, чтобы она так думала время от времени. — Он подмигнул, положил руки перед собой и спросил серьезно: — Как у вас с Тони?

— Ну, ты знаешь… — Рэйчел пожала плечами и стала царапать ногтем ценник. — Мы оба в делах.

— И еще расстояние…

— Да.

— Это нелегко, но серьезные отношения всегда непросты. Особенно по-настоящему серьезные. Я тут недавно говорил с ним, — произнес Билл. — Он ждет не дождется, когда вернется домой через полтора месяца. На этот раз он останется надолго.

Рэйчел удивленно посмотрела на него:

— Почему ты так решил?

Он пожал плечами:

— Ему все труднее уезжать, когда так много остается тут.

«Билл ошибается», — решила Рэйчел.

— Я хочу его увидеть, — откликнулась она.

Они с Тони постоянно общались, по телефону и через Интернет. Он больше не подписывал свои послания «Твой терпеливый» или просто «Твой». Теперь он заканчивал их словами «Навечно твой». Рэйчел не придавала значения этой перемене. Она вообще старалась не анализировать звонки и сообщения, если они не касались бизнеса.