Земля мертвых. Боги войны - Котов Сергей. Страница 10

– За отношение к погибшим. Что помогли.

Я удивлённо пожал плечами и направился к выходу с базы.

За полчаса до обеда Лев пришёл ко мне на мостик. Я ковырялся в навигационном планшете, пытаясь подключить его к стационарной навигационной системе, чтобы проанализировать наши зафиксированные передвижения. Это можно было бы сделать и на стационарном терминале – но там нельзя делать отметки вручную. Неудобно.

– Сергей, – позвал Лев. Без отчества, что для него было необычной фамильярностью.

– Да? – ответил я, поднимая голову.

Меня сразу насторожило выражение глаз учёного. Подчёркнуто-спокойное. Уже не земное.

– Извините, не могу уйти просто так. – Он виновато улыбнулся. – Понимаете… тут такое дело… скорее всего, ваш случайный знакомый, этот снайпер, был не так уж и не прав. И он убил Михалыча и пытался убить вас вовсе не потому, что оборонялся. Точнее, не эта причина была главной.

– О чём вы? – настороженно спросил я.

– Думаю, у него была серьёзная причина, – продолжил учёный. – Объяснить это невозможно. Вы должны мне просто поверить. Я не могу вынудить вас на это решение, но, поверьте, будет лучше, если вы сделаете это. До того, как проснётесь среди ночи.

Я не ответил; сидел неподвижно, пытаясь угадать намерения Льва.

– У меня осталась пара минут. – Он снова виновато улыбнулся. – К сожалению, такого простого выхода вам не представится. Но вы ведь военный. И знаете, что делать с оружием. Это у меня не хватило бы духа.

Я вскочил с места, чтобы бежать в медотсек за универсальным антидотом. Но Лев остановил меня:

– Не беспокойтесь, – сказал он, – антидот тут не поможет. Лучше помогите мне добраться ближе к складу. Чтобы тело долго тащить не пришлось.

С этими словами Лев вышел в коридор, соединяющий отсеки, и спокойным шагом направился дальше. Я как во сне следовал за ним, отчаянно пытаясь придумать какое-то решение. Сказать правильные слова.

Но не успел. Лев упал на палубу в паре метров от грузового отсека.

Глава 8

– Что, если он был прав? – спросил Иван.

Мы завтракали. После того, что случилось со Львом накануне, мы совершили ещё одну попытку прорыва. Но в этот раз путешествие закончилось досрочно – из-за грандиозной бури, которая к утру завалила караван почти по крышу.

– Ты о чём? – ответил я, вытирая губы салфеткой.

– Его решение. Он ведь наверняка знал больше. Только решил нам не рассказывать.

– Вот это-то и странно, – вздохнул я. – Может, потому что знал, что эти аргументы будут выглядеть бредово и неубедительно?

– Но они убедили его самого!

– Знаешь, – я посмотрел лейтенанту в глаза, – я видел, как люди стреляются, оказавшись в окружении, в заблокированной позиции. Причём зная, что ситуация не безнадёжна. Они просто не выдерживают напряжения, которое может длиться неделями.

– Но тут ведь всего пара дней…

– А там – не учёные были, а кадровые военные, которых специально готовили к таким ситуациям.

Иван кивнул и сделал глоток чая. Я совсем не был уверен в том, что убедил его. Но разговоры про самоубийство были сейчас просто недопустимы.

После заполнения журнала экспедиции мы отправились наружу, откапывать комплекс. Благо буря закончилась и ярко светило солнце.

Работали молча. Даже с каким-то остервенением. И я был этому рад: возможность физически вымотаться должна была гарантировать долгий и спокойный сон. Ведь снотворного осталась одна таблетка.

– Как вы думаете, сколько должно быть башен? – спросил Ваня, когда мы вернулись на борт.

– Понятия не имею, – искренне ответил я, стягивая отработавшее по полной мембранное термобельё.

– А я вот думал об этом. Но со стороны я не уверен, что правильно посчитал основания.

– Площадь развалин растёт, – заметил я.

– Да, – охотно кивнул лейтенант, – но расстояние между башнями сохраняется. Значит, есть какая-то схема.

– Возможно.

– Знать бы наверняка – сколько нужно людей, чтобы она была завершена.

– Мне это совсем не интересно.

– Может, когда это будет сделано, люди… ну… скажем, освободятся? – Ваня посмотрел на меня своими большими карими глазами, в которых был испуг, смешанный с надеждой.

Я вздохнул, комкая термобельё, чтобы положить его в сетку для стирки.

– Я бы на это не рассчитывал, – сказал я. – Лучше всего – это вообще не попадать… туда. У нас есть все шансы. В конце концов, стабильный ночной сон – это нормально. А пробуждение среди ночи, – скорее, исключение.

– Только не думай про обезьяну… – пробормотал лейтенант.

– Ты о чём? – насторожился я.

– Притчу одну вспомнил. Читал в детстве, – ответил Ваня. – Там один хитрый мужик говорил, что желание обязательно исполнится благодаря колдовству, но в процессе ни в коем случае нельзя думать про обезьяну. Иначе колдовство не сработает.

– А-а-а, ясно, – кивнул я. – Ну, у нас всё же другая ситуация.

– Думаете? – Иван поднял бровь.

В ответ я промолчал.

Вечером лейтенант наотрез отказался принимать единственную дозу снотворного. Он пытался спорить, приводил аргументы. Предлагал разделить лекарство – мол, так выше шансы обоим проснуться утром.

Поначалу я играл в либерализм. Но потом вернулся к позиции командира и отдал приказ. Правда, потом я извинился перед подчинённым. Сказал, пусть представит себя на моём месте. Ваня промолчал. Только обиженно глянул на меня и скрылся в своей каюте.

Я, вздохнув, тоже пошёл в свою.

Тело после дневной работы приятно ныло. Я с удовлетворением чувствовал накатывающую сонливость. Никаких сомнений в том, что я благополучно просплю до утра, у меня не было.

Тем сильнее было удивление, когда я открыл глаза, не услышав привычного писка будильника.

В каюте было темно. Только стрелки настенных часов тускло светились.

Три часа.

Осознание того, чтó только что произошло, обрушилось на меня. Сердце зачастило. Я закрыл глаза и продолжил лежать не двигаясь, надеясь ухватить за хвост сон, который стремительно улетучивался.

А потом я услышал, как кто-то сдвигает дверь в мою каюту.

Там была щеколда, которая позволяла запираться изнутри, но я никогда этого не делал. Зачем? Это было бессмысленно на борту вездехода, посреди белой пустыни.

Конечно, я сначала подумал на Ваню. Даже успел разозлиться. Зачем он попёрся в мою каюту, даже если проснулся? Надо было оставаться в постели и стараться снова уснуть! Совсем как я делал только что.

Я даже набрал в лёгкие воздуха, чтобы сказать что-то гневное, после чего открыл глаза. И медленно выдохнул.

В каюту, через полуоткрытую дверь, заглядывало странное существо со светящимися оранжевым пламенем треугольными глазами. Его пулевидная голова была покрыта чем-то напоминающим красноватую черепицу. Рот оскален, в нём отсветы огня, которым горели глаза. Заметив мой взгляд, существо повернуло голову ко мне. Ещё больше открыло пасть.

Я заметил, как оно протянуло ко мне конечности. Они были похожи на ломаные когтистые палки.

Существо продолжило медленно втягиваться в мою маленькую каюту. Вот его голова оказалась в каком-то полуметре от моей. Оно нависало. Кожей лица я чувствовал жар его глаз. Чуял запах горелого из пасти. Вот когтистые лапы коснулись одеяла.

И в этот момент мне наконец удалось сбросить оцепенение ужаса.

Я увидел зазор между массивным, будто вытесанными из серого камня телом существа и палубой. Достаточно широкий, чтобы попробовать протиснуться.

Напружинив все мышцы, я нырнул вниз, скатившись с кровати. Тварь, видимо, этого не ожидала. Она тоскливо пропищала что-то и начала приседать – но я уже был в зазоре и через мгновение оказался в коридоре.

Куда бежать? Самое очевидное место – оружейка. Там есть кое-что посерьёзнее АКС. Вот только эту тварь надо бы выманить наружу, где можно дать залп. Значит, нужно одеться. А то очередные рывки в полуголом виде на морозе вполне могли закончиться воспалением лёгких.