Спаси меня - Мэннинг Сарра. Страница 7

Изучая дизайн одежды, Марго быстро поняла, что не станет следующим enfant terrible [2] британской моды. Как ни тяжело ей было это признать, она склонялась скорее к «Боден», чем к «Баленсиага», и предпочитала «Манго» Марку Джейкобсу, а Кейт Кидстон – Кристиану Диору.

Марго умела создавать красивую одежду, которая льстила женской фигуре, но ее творения не подходили ни для парижских подиумов, ни для знаменитостей на красной дорожке. Она признала эту горькую правду еще в возрасте становления. Марго надеялась раскрыть свой талант, когда окончит колледж и начнет работать. К несчастью, на рабочем месте ей пришлось разрабатывать дизайн спортивных костюмов для ведущей спортивной сети.

Людям нужны спортивные костюмы, и кто-то должен разрабатывать их дизайн. Марго застряла в спортивном гетто на три года: как можно устроиться на интересную творческую работу, если в твоем портфолио – только спортивная одежда из синтетики? Самым большим ее профессиональным достижением стал спортивный костюм, который носил какой-то бездельник в сериале «Холлиокс».

Единственная область, где Марго удавалось проявить свой талант, – создание одежды для себя, любимой. Ее аппетитные изгибы влезали только в шестнадцатый размер, а творцы массовой моды, как правило, останавливались на четырнадцатом. Если кто-то и осмеливался дойти до шестнадцатого, найти его в продаже было не легче, чем подлинное яйцо Фаберже на соседнем блошином рынке.

Марго не хотела уменьшать свои габариты с помощью диет и упражнений. Можно, конечно, питаться спагетти из сушеных кабачков, делать вид, что ты без ума от пиццы с корочкой из цветной капусты, и ограничиваться двумя квадратиками черного шоколада в день. Но жизнь и так полна страданий, так зачем отказывать себе в спагетти из пшеничной муки и в пицце с нормальной корочкой? А разве способны два жалких кусочка горького черного шоколада поднять настроение, как большая плитка карамельного «Кэдберри»?

Поэтому она приняла решение (последней каплей стало крайне неприятное открытие в примерочной «Топшопа», что их шестнадцатый размер соответствует двенадцатому во всех остальных магазинах) шить себе одежду самостоятельно. Симпатичные платья и топы из хлопка с нежными цветочными принтами и мягкий трикотаж, представляющие ее фигуру в самом выгодном свете.

В день, когда Марго встретила двух самых главных людей в своей жизни, на ней тоже было собственное творение: черное хлопковое платье с запа́хом в белый горошек. Судьбоносная встреча произошла во вторник, во время обеденного перерыва, в кафетерии магазина «Маркс и Спенсер» в Кэмдене. Марго зашла туда купить сэндвич, а Дерек и Тэнси Спенсер-Уильямс заскочили за шоколадным рулетом кому-то из сотрудников на день рождения.

– Потрясающее платье, – сказал женский голос у нее за спиной, когда Марго дотянулась до последнего сэндвича с беконом, латуком и томатом.

Обернувшись, она увидела элегантную даму в белоснежном комбинезоне, с ультракороткой стрижкой, подчеркивающей высокие скулы, и стареющего рокера в подвернутых джинсах с седыми волосами, зачесанными назад.

– Спасибо, оно еще и с карманами! – растерявшись, выпалила не избалованная комплиментами Марго и для наглядности засунула свободную руку в карман.

– Редко встретишь котоновое платье-халат, которое так хорошо сидит на фигуре, – заметила женщина.

На самом деле это был тактичный способ сказать, что редко встретишь хлопчатобумажное платье с запа́хом, которое так удачно обтягивает большую грудь и широкие бедра. Ни один мужчина никогда не рассматривал пышные формы Марго с таким интересом.

На мгновение она даже задумалась, не подкатывает ли к ней эта колоритная парочка. А что, очень даже просто: «Пара среднего возраста ищет женщину в теле для приятного вечернего времяпрепровождения». Но когда рокер пощупал складку юбки и заметил, что платье отлично сидит, несмотря на отсутствие подкладки, Марго узнала в них родственные души.

– Я вшила изнутри потайную пуговицу, – пояснила она. – Некоторые предпочитают завязку, но пуговица удобнее.

– Вы сами его пошили? – спросила женщина. – По выкройке?

– Вроде того, только немного усовершенствовала, – охотно поделилась Марго, любившая поговорить о выкройках, тканях и фасонах.

Они минут пятнадцать непринужденно болтали о том, как трудно сейчас найти в магазинах модную одежду хорошего качества по разумной цене, перекрыв голодным клеркам дорогу к сэндвичам.

Лишь когда помощник менеджера вежливо попросил их перейти в более удобное место, рокер протянул ей свою визитную карточку и спросил, не хочет ли Марго работать у них. Через пять минут она подала заявление об уходе из ненавистной компании спортивной одежды.

Это произошло двенадцать лет назад, и Марго до сих пор плодотворно трудилась и удовлетворяла свои творческие амбиции в «Айви и Перл». Компанию Дерек и Тэнси назвали в честь своих матерей. До открытия своего дела супруги работали в магазине «Sex», детище Вивьен Вествуд и Малькольма Макларена на Кингс-Роуд, где продавали эпатажные фетишные наряды и бондажные платья панкам еще до того, как этот стиль официально сформировался.

Со временем Дерек и Тэнси отказались от неприличных слов на футболках и перешли к более классической эстетике. Дважды в год они выпускали небольшую капсульную коллекцию платьев, костюмов и домашней одежды, которые продавали в своих бутиках в престижных районах, от Примроуз-Хилл до Челтенхема и Харрогейта и дальше на север, юг, восток и запад. Интернет-бизнес набирал обороты, более дорогие модные сети увеличивали свою долю на рынке, планировалось расширение, и Марго играла в нем важную роль. Она первой ввела использование принтов, курировала новую коллекцию ночных сорочек и пижам, а также аксессуаров для дома и даже убедила Тэнси каждый сезон выпускать лимитированную коллекцию ароматических свечей. В самом деле, кто не любит подушки, покрывала и ароматические свечи? А главным своим достижением Марго считала внедрение больших размеров, по двадцатый включительно – до ее прихода компания ограничивалась скромным четырнадцатым.

Более того, в Дереке, Тэнси и их команде Марго нашла то, что Армистед Мопин называл «логической семьей». Людей, близких не по крови, а по духу.

Сидя на камне, Марго наблюдала за тремя моделями разной весовой категории и этнической принадлежности, плещущимися в прибое испанского пляжа в довольно скромных бикини, танкини и слитном купальнике с летним рисунком: цветы стрелиции на черном или белом фоне.

Красный, как помидор, Дерек, хотя Марго постоянно напоминала ему нанести крем от загара, выступал в роли арт-директора съемки, время от времени прося Марго внести свою лепту, а в основном она нежилась на солнце и сочиняла текстовое сообщение Уиллу. По пунктам.

Правда, пункты с галочками лучше смотрелись бы в электронном письме, однако Уилл не дал ей свой электронный адрес, только телефон, да и то со скрипом. И все-таки он присматривал за Флорой, ее любимой собакой. Пусть всего шесть дней, но эти шесть дней очень важны для собаки, подвергшейся жестокому обращению, которую бросили, поместили в муниципальный приют, а затем держали в клетке.

Новая жизнь Флоры будет просто сказочной – Марго уже записала ее в салон для собак на мытье с шампунем и маску из голубики. Тем не менее эта неделя тоже должна быть сказочной, чтобы ее питомица не получила еще большую психологическую травму. Марго подозревала, что Уилл не слишком проникся идеей ухаживать за Флорой, а ведь он, как временный хозяин, должен обеспечить своей подопечной максимальный комфорт.

Их короткое знакомство произошло при беспрецедентных обстоятельствах. Марго никогда еще не знакомилась с мужчинами, захлебываясь слезами и соплями, особенно с такими привлекательными.

А не слишком ли он красив? Мать предостерегала ее от чересчур красивых мужчин, утверждая, что все они слабохарактерные. Значит, надо поменьше думать об Уилле, который зачесывает свои густые золотисто-русые волосы назад, чтобы они не отвлекали внимания от правильных черт лица, от губ, которые не утратили бы своего очарования, если бы он почаще улыбался. Правда, когда он улыбнулся, встретившись с ней взглядом, Марго показалось, что между ними проскочило что-то вроде искры, но все закончилось, едва она успела перевести дыхание. А теперь она даже не могла вспомнить цвет его глаз, потому что не хотела пялиться. Наверное, он привык, что женщины ему на шею вешаются.