Подарок ангела - Феррарелла Мари. Страница 22

     Смеется надо мной, подумала Донна. Она закрыла глаза и потрясла головой. Проклятое сердце колотилось, как беличьи лапки по колесу.

     — Я хотела сказать, что тебе не Обязательно быть идеалом во плоти.

     Он не удержался от смеха.

     — Ты первая, кто обвиняет меня в этом.

     Обвиняет!

     — Мальчикам ты нравишься...

     Фрэнк улыбнулся. Он и сам это заметил.

     — И мне нравятся твои мальчишки. — Фрэнк говорил правду. Он полюбил их быстрее, чем мог бы себе представить.

     — Ты им слишком нравишься, — продолжала она, решив объясниться до конца. — Я не хочу, чтобы они привязывались к тебе.

     — Почему?

     Как он может спрашивать? Это же так ясно.

     — Потому что... — Он молчал, и ей пришлось продолжать: — Потому что ты скоро уедешь, и им будет тебя не хватать.

     Будущее перестало быть для Фрэнка предсказуемым. Оно затянулось туманом с того мгновения, как он увидел Донну.

     — Зачем опережать события? К тому времени, когда мне нужно будет уезжать, мы во всем разберемся.

     Разбираться не в чем. Он пойдет своим путем, а они — своим.

     — Что значит «во всем»?

     Издалека послышались призывные крики мальчиков. Фрэнк намотал на палец прядь ее волос.

     — Там видно будет, что это значит. — Он не смог бы объяснить понятнее ни ей, ни себе.

     Она отобрала свои волосы. Но с глазами сделать этого не могла.

     — Ты нарочно говоришь загадками.

     Он ухмыльнулся.

     — Загадки предлагает сама жизнь.

     — Я...

     Но тут вернулись мальчики, готовые к новым развлечениям, и Донна проглотила непроизнесенные слова. Временно.

     Гибкий, как дикий кот, Фрэнк поднялся на ноги. Он протянул ей руку и ждал. Когда Донна соединила свою руку с его, у нее возникло отчетливое ощущение наложения уз.

     Они скованы.

     Донна постаралась не думать об этом.

     Достоинства вида из окон ресторана на Космической игле не были преувеличены.

     — Будто находишься на вершине мира, — сказал Фрэнк Тейлору и Стивену, когда все сели за стол. Под ними, подобно искушенной красавице в сверкающих ожерельях и браслетах, соблазнительно прихорашивался город. Фрэнк был искренне восхищен. — Там, откуда я приехал, с этим даже сравнить нечего.

     — А откуда ты приехал? — спросил вдруг Стивен, взгромоздившийся на колени, чтобы лучше видеть город.

     Донна слегка похлопала его по выставленным на стол локтям. Мальчик неохотно сел.

     — Последнее время я живу в Уилмингтон-Фоллзе. — С двух сторон на Фрэнка устремились непонимающие взгляды. — Это в Калифорнии.

     Одиннадцатилетний Тейлор думал о проведенном дне, позабыв о манерах уставшего от жизни взрослого мужчины.

     — Там, где ты живешь, есть такие парки?

     Фрэнк рассмеялся. Когда его семья переехала в Уилмингтон-Фоллз, это была такая глушь, что тоска брала.

     — Там у нас везде сплошной парк.

     — Класс! — Стивен чуть не упал со стула от восторга.

     Фрэнк успел подхватить его.

     — Я тоже так думаю. — Он значительно посмотрел на Донну. — Но есть и торговый центр, и аэропорт в двадцати милях от нас, чтобы не одичать совсем. — Теперь он обратился к Лизе: — Я бы сказал, все лучшее, что могут предложить деревня и город, находится в пределах досягаемости.

     — Пытаетесь продать нам эту маленькую страну, мистер Харриган? — подняла бровь Донна.

     — Нет, обеспечиваю вам пищу для воображения, — парировал он.

     На мгновение воцарилась тишина.

     — Ну... — Когда все посмотрели на Лизу, она подняла свой стакан с содовой. — За отличный день.

     Фрэнк наклонил голову.

     — И еще лучший вечер.

     Донна опустила глаза в свой стакан, а мальчики шумно выразили одобрение. Съеденный салат из креветок никак не находил себе места в ее желудке. Там все переворачивалось.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

     Фрэнк протиснулся в дверь, придерживаемую Донной. Стивен спал у него на руках, уперев подбородочек в широкое плечо. Усталость после насыщенного дня наконец овладела им в машине по дороге из ресторана домой.

     Шаловливым щенком бежал за ними Тейлор, но в доме он устремился прямиком в гостиную. Похоже, у него открылось второе дыхание. Так или иначе его не могло хватить надолго.

     Когда Лиза закрыла входную дверь, Донна обернулась к Фрэнку.

     — Теперь я донесу. — Она положила руки на спящего Стивена, но Фрэнк покачал головой.

     — Коль уж я принес сюда, то еще несколько шагов смогу сделать. Просто покажи мне его спальню.

     Донна убрала руки и пошла, показывая дорогу. Она и сама чувствовала себя несколько усталой. И взбудораженной. Очень, очень взбудораженной. Но это не имело никакого отношения к бурному выходному — это относилось целиком к мужчине, с которым был проведен выходной. Конечно, она получила массу удовольствия, но было и некое опасливое предчувствие в душе.

     Что-то должно случиться.

     Она понятия не имела что, и тем сильнее натягивались от ожидания нервы.

     Она вошла в спальню Тейлора и Стивена. Комната, обычно покрытая хаотическими напластованиями игрушек и одежды, была необычно чистой.

     Анджелина побывала, подумала Донна. Книги ровными рядами стояли на полках, причем все смотрели корешками наружу. Игрушки уложены в ящик величиной с пони. В дальнем конце комнаты стояла двухъярусная кровать.

     — Стивен спит на нижней, — сказала она Фрэнку. — Он боится высоты.

     — Ты шутишь! — Не кто иной, как Стивен, постоянно требовал вернуться на русские горки, а потом жаловался, что кабинка движется недостаточно быстро и не забирается достаточно высоко.

     — Избирательно боится, — поправилась Донна.

     Донна стянула покрывало, и Фрэнк положил мальчика на кровать. Она расстегнула рубашку Стивена и вытащила ее из брюк. Впрочем, та наполовину выбилась еще раньше. Потом сняла туфли. Все остальное может оставаться как есть. Сон ему нужен сейчас больше, чем пижама. Нагнувшись, Донна нежно поцеловала Стивена в лоб.

     — Завтра он будет очень смущен тем, что так вырубился, — прошептала она Фрэнку, натягивая простыню на спящего мальчика.

     Они постояли немного, глядя на Стивена. Донна старалась не думать о том, как естественно получается — стоять рядом с Фрэнком и смотреть на сына.

     Фрэнк покачал головой и рассмеялся.

     — Знаешь, для такого малыша он чертовски тяжел. Должно быть, утренние блины.

     Донна подняла бровь.

     — Блины, — согласилась она шепотом. — А также сладкая вата, хот-доги, жареные гамбургеры и...

     Фрэнк поднял руку, останавливая ее.

     — Я понял.

     Донна включила ночничок в виде бейсбольного мяча и выключила верхний свет. Тихо прикрыла за собой дверь.

     — Был момент, когда я боялась, что все это выйдет из него обратно.

     Приглушенный свет коридора отбрасывал на стену мягкие тени, от чего их силуэты сливались. Фрэнк улыбнулся, гадая, не вещий ли это знак.

     — Ребенком бываешь только раз.

     Донна вздохнула. Мимолетная печаль промелькнула на ее лице.

     — И далеко не так долго, как хотелось бы. — Потому что детство — это время иллюзий, время, когда живешь в надежном и безопасном мире.

     Фрэнк обнял ее за плечи по дороге в гостиную. Это получилось так естественно, что Донна сначала не поняла и никак не отреагировала, хотя мысленно давно приготовилась к отпору. Этот жест она приняла всей душой. Он делал мир таким уютным.

     Почувствовав обволакивающее тепло, она подняла глаза.

     Какие большие глаза, подумал Фрэнк. И какие красивые.

     — Ты хотела бы снова стать ребенком, Донна?

     Она покачала головой.