Путь лидера (СИ) - "N&. Страница 66

Какую бы магию не использовал старый дварф, она и не думала истощаться, постепенно догоняя зажатого среди скал беглеца. В кромешной тьме Ник не мог видеть ни дальнейшего пути, ни приближавшейся погибели. И от того становилось еще жутче. Под зловещий грохот смыкавшихся скал он что есть мочи двигался вперед, до предела напрягая мышцы и жилы.

Внезапно, сделав очередной шаг, нога принца не нашла опоры, и он кубарем полетел вниз, стараясь при этом не напороться на собственный меч. Никаниэль кое-как сгруппировался, но продолжал болезненно принимать на себя каждый выступ негостеприимного склона.

Удар.

Еще удар.

С противным треском хрустнуло ребро, отозвавшись яркой вспышкой на внутренней стороне глаз.

Наконец, падение прекратилось, и Ник приземлился на груду каких-то сфер, лопнувших под его весом. Измазавшись в непонятной жиже, он ошеломленно пытался унять головокружение, восстановить дыхание, успокоить сердце, вот только реальность не желала оставлять принце в покое.

Практически над самым ухом раздался полный злости и возмущения клекот, а следом правый бок пронзила боль, словно туда воткнули сразу несколько кинжалов.

Открыв рот, Никаниэль набрал в грудь воздуха и завопил что есть мочи. Он не взывал к богам, не бранился, не просил и не плакал. Это был первобытный рев, пропитанный гневом, страхом, гнетом несправедливости и жаждой жизни.

Отразившись от стен, крик обернулся раскатистым эхо и отправился гулять в неведомую тьму, а принц, стиснув зубы, принялся остервенело размахивать мечом в надежде поразить неведомую тварь.

То ли ор ошеломил чудовище, то ли оно не ожидало сопротивления, но уже буквально на третий удар Нику повезло задеть монстра. Поняв где на находится враг, он вложил в атаку всю свою боль и ярость, и вскоре поверженный противник издал последний вздох и рухнул к ногам победителя.

Упал и принц.

Тяжело дыша, он опустился на колени с шумом вдыхая прохладный подземный воздух. Зажав ладонью полученную в бою рану, Никаниэль прислушался, но глухую тишину нарушал лишь бешенный грохот собственного сердца. После пережитого стресса оно никак не хотело возвращаться к нормальному ритму. Да Ник и сам, честно говоря, не верил, что смог остаться в живых.

Безумная гонка с магией дварфов, падение со скалы, и сразу же бой вслепую с неизвестной тварью — кто угодно отдал бы богам душу в таком калейдоскопе злоключений. Но принц выжил!

Мастерство? Опыт? Закаленное в боях и тренировках тело?

Удача?

Хотя о какой удаче может идти речь, если Никаниэль, судя по всему, оказался на нижних уровнях Дварфгона, кишащих всевозможными чудовищами. Они же даже упрямых дварфов выжили, заставив отступить и запечатать входы.

А Ник один.

Без еды, воды и какой-либо защиты.

Даже без, кфхан ее люби, магии.

Никаниэль попытался встать, но скривился от боли в сломанном ребре. Ну да. Как будто без этого было слишком легко. Прямо увеселительная прогулка по садам Бьюнирина.

Ник грязно выругался, выпуская пар.

Более или менее успокоившись, принц принялся наощупь обследовать окружающее пространство. Судя по всему, сферы, на которые он рухнул, были ничем иным как кладкой одной из подземных тварей. Та как раз лежала неподалеку, погибнув, защищая потомство.

Туда ей и дорога.

Через некоторое время кровь остановилась, и Никаниэль ощутил зверский приступ голода. Он взвесил на руке яйцо. Теплое, слегка шершавое, размером с голову ребенка. Судя по жидкости, покрывавшей тело Ника, плод сформироваться еще не успел. Можно ли его есть? Проверить это предстояло на собственной шкуре.

Вряд ли стоило надеяться, что дварфы, спасаясь с нижних этажей, оставили что-нибудь съестное на случай если кто-то заблудится и проголодается. А значит выбирать особо не приходилось.

Принц потянулся к ножу Дуга, но того на месте не оказалось. Скорей всего выпал во время бега по туннелям. Может это и к лучшему, иначе торчал бы тот сейчас из брюха в дополнение к сломанному ребру и оставленной монстром ране — так и умереть не долго.

Засунув за пояс чудом сохраненную коробочку компаса, Никаниэль острием меча проковырял в скорлупе две дырки и, выдохнув, залпом выпил содержимое. Не так и плохо. Белок вкуса практически не имел, а желток отдаленно напоминал куриный. Жить можно.

Съев еще пару, Ник попытался разглядеть хоть что-нибудь. Он надеялся, что со временем глаза привыкнут к темноте, и можно будет увидеть как минимум собственный нос, однако окружавшая его тьма была настолько плотной, что она словно затягивала в себя, пытаясь начисто вымарать любые объекты из этой реальности.

В какой-то момент принцу даже показалось, что он начал в ней растворяться. Эльф судорожно пощупал себя по бокам и вновь выругался, задев рану. Поддавшись приступу паники, Никаниэль несколько раз ударил мечом об пол, и лишь выбитые искры сумели убедить его, что он не ослеп. Впрочем, больше никакой пользы добиться не удалось, а лишний шум запросто мог привлечь внимание новых хищников.

Усилием воли уняв нервы, Ник попытался сосредоточиться на оставшихся чувствах. Обоняние, осязание и, наконец, слух.

Как-то в родном дворце давал выступление один артист. Тот ходил на руках, стрелял ногами из лука, метал ножи, но самое примечательное, что при этом он был совершенно лишен зрения. Так чем хуже Никаниэль? Если смог один эльф, значит должен суметь и другой.

Прислонившись спиной к стене, Ник замер каменным истуканом и сосредоточился, как во время медитаций. Только в этот раз он направил свои чувства не внутрь, а наружу, в попытке постичь окружающее пространство.

Сперва мешал стук трепещущего в груди сердца, но принц сумел игнорировать его. Потом шум крови в ушах — ее постигла та же участь. Следом пришел черед тишины. Она была настолько оглушающе громкой, что, казалось, могла затмить грохот тысячи молний. Но и с ней удалось разделаться.

И тогда Никаниэль начал слышать.

Тихий шелест ползущего по стене насекомого, отзвук далекого непонятного скрипа, течение жидкости, вылившейся из убитой им твари. Собственной кожей Ник ощущал едва уловимые потоки воздуха, и даже сами скалы начали казаться ему живыми. Они дышали, пульсировали, двигались, плакали…

Кап.

Стараясь не потерять направление, принц на четвереньках пополз на звук и в дальнем углу пещеры обнаружил мокрую стену. Влага сочилась прямо сквозь камень, но местами скапливалась и падала, образуя маленькие лужицы, стекавшие в трещины на полу.

«Слезы гор». — подумал Никаниэль, пробуя жидкость на вкус. Ей оказалась все та же вода, что Дуг поил его с Селентором.

Спятивший эльф утверждал, что она обладает целебными свойствами, и Ник успел в этом убедиться еще в утилизаторе. Солоноватое питье, конечно, сильно уступало по эффективности мазям Малема, но, исходя из сложившейся ситуации, жалобами можно было лишь окончательно разгневать богов.

Ах, если бы рядом был Тавр. Он бы мигом исцелил все полученные принцем травмы.

Юла, Ангс, Ванесса, Гвойнан.

Гвойнан…

Покачав головой, Никаниэль отбросил в строну мысли о друзьях и осторожно припал губами к полу. Он выпил всю скопившуюся влагу, а потом принялся мочить ладони, водя ими по стене, и обтирать кожу. Таким нехитрым образом ему удалось отмыть тело от грязи и заодно обработать раны. Их нещадно щипало, но Ник надеялся, что процедура ускорит заживление.

Закончив с омовением, принц чуть не поседел, поняв, что не может найти Люминистилл. Он выпустил его из рук, чтобы напиться, а потом… К счастью Никаниэль практически не сходил с места и сумел быстро нащупать меч. Однако, это происшествие прозрачно намекнуло ему, что он оказался в новом мире, где нужно запоминать каждый свой шаг и научиться ориентироваться, не полагаясь на зрение.

А еще как можно скорее его покинуть.

Достав компас, Ник нащупал утолщение висевшей в воздухе пластины и определил, что север в той стороне, откуда он упал. Принц попытался найти проход, ведущий в нужную сторону, но из пещеры убитой им твари вел только один путь — на восток.