Испорченная (СИ) - Белль Ария. Страница 11

Мужчины смотрят на мои босые ноги. Марк улыбается.

— Ну-ка возьмите эту африканскую принцессу на руки, — скомандовал Марк. Мужчина, что ближе ко мне, тут же подхватывает меня и держит одной рукой. Ого, силач, ничего не скажешь. Эти парни его охрана?

— Это похоже на похищение, — смеюсь, когда меня усаживают в машину рядом с Марком.

— Пусть сегодня будет, всё как в сказке.

Нас привозят, за высокие ворота, которые охраняют грозные дяди с автоматами. Ничего себе. Да кто же он такой?

— Куда мы приехали? — смотрю на мелькающий за окном лес.

— В мою резиденцию.

Машина делает полукруг, объезжает круглый фонтан и тормозит перед крыльцом белого особняка. Нам открывают двери. Ступаю босыми ногами на белую холодную плитку и поднимаю восторженный взгляд на трёхэтажный дом.

— Красивая у вас резиденция.

— Спасибо.

— Вы женаты?

— Да.

— Ой, а ваша жена, не возмутится, увидев меня?

Марк опускает руку мне на поясницу.

— Нет. Она сейчас отдыхает, где-то в Океании.

Пожимаю плечами и поднимаюсь с ним по лестнице на крыльцо. Перед нами раскрывают двустворчатые двери, и я восторженно восклицаю:

— Какая красота!

Белый, блестящий с четырёхметровым потолком зал, с серебряными зеркалами, позолоченной инкрустацией, сражает меня наповал. Я такую красоту воочию, ещё никогда не видела.

— Марк, это и правда сказка. Меня не обманывает зрение? Это всё настоящее? Может, у меня галлюцинации?

Марк хрипло смеётся.

— Нет, моя африканочка, это всё настоящее.

Я бы спросила у него, где он взял деньги, на подобную роскошь, но считаю, что лучше не стоит. Чем меньше я знаю о нём, тем дольше проживу.

Марк показывает мне свои хоромы. Каждый зал, каждая комната поражает своей роскошью. Чувствую себя так, точно попала во дворец. Эти высоченные потолки смущают меня.

— Вы любите окружать себя красивыми вещами?

— А почему бы и нет, когда есть деньги? Когда их просто некуда девать.

Улыбаюсь и оглядываю зелёно-белую комнату.

— Хм. Окружать себя красивыми вещами — это всё равно, что давать своим глазам ежедневную дозу вдохновения.

Марк внимательно смотрит на меня.

— А ты тоже ценитель прекрасного?

— Но знаете, что мне больше нравится?

— Что?

— Мозги. Нет, наверное, ничего красивее того, что может придумать человеческий мозг. Если не мозги, мы сейчас с вами не любовались красотой вашей резиденции.

— Мне нравится, что ты рассуждаешь. И ты права. — Он ведёт меня на второй этаж и заводит за высокую дверь в красно-чёрную гостиную. — Может, ты хочешь кушать?

— Спасибо, я не голодна, — смотрю на широкий проём в смежную комнату. — Это ваша спальня?

— Верно.

Он стоит за моей спиной и дышит мне в затылок.

— Сними с головы эту корону с перьями.

Гм, грубовато. Назвал так, точно это какой-то мусор. Развязываю под волосами ленту и снимаю украшение. Он срывает с меня плащ и ведёт в огромную ванную из золотистого керамогранита.

— Смой с себя эту краску и возвращайся.

Чёрт. Он и правда привёз меня сюда, чтобы трахнуть. Сколько ему лет? Надеюсь, он мне в папочки не годится. Да, какая разница, если всё пройдёт хорошо, клуб останется на прежнем месте. К тому же хорошие отношения с таким человеком не будут лишними. Надо же было мне ему понравиться. Но я всем нравлюсь, я это практически каждый день слышу, только до этого случая, Руслан не подпускал ко мне ни одному мужчине.

После душа заворачиваюсь в белоснежное полотенце и возвращаюсь в комнату. Марк в брюках и чёрной рубашке сидит в широком кресле и манит меня рукой. Смело подхожу к нему и сбрасываю к ногам полотенце. Он оглядывает меня и губы трогает дерзкая улыбка.

— Белая кожа, мне нравится больше. — Протягивает руку и гладит меня по бедру, крепко хватает за ягодицу и подтягивает к себе. Утыкается носом в ложбинку груди, от его горячего дыхания по телу бегут мурашки. Поднимаю руки к его плечам, просовываю руку за ворот рубашки и нащупываю цепочку. Он жадно сосёт мою грудь. — У тебя потрясающая кожа.

— Спасибо.

Он запрокидывает голову, притягивает меня за волосы и целует в губы.

— Детка, ты позволишь мне выпороть тебя?

Этот вопрос застаёт меня врасплох.

— Это как?

— Хочу выпороть тебя как непослушную девчонку.

— Чем?

— Ремнём.

— Мне будет больно?

— Да.

Ему это нравится? Что за извращение? Ну, раз ему хочется, значит, нравится, это его возбуждает. Вот же сука.

— Надеюсь, я потом с увечьями в больницу не попаду.

— Нет. Поиграем в ролевую игру. Ты моя непослушная дочь, а я твой папа.

Блядь. Это какой-то кошмар.

— Я никогда раньше не играла в ролевую игру, но… вы же мне подскажете, что мне надо делать?

— Да. Подчиняйся. Это только игра.

— Хорошо. Постараюсь, играть по-настоящему.

Он довольно улыбается, голубые глаза потемнели от возбуждения. Марк очень грубо берёт меня за руку, встаёт с кресла и ведёт к кровати, и не менее грубо толкает на кровать.

— Папочка что за грубость? — произношу как можно мягче.

— Ты непослушная девчонка.

— Почему? Что я сделала не так?

Он снимает с пояса ремень. Блядь. Я убью тебя Руслан. Чёрт, мне и правда страшно.

— Лежи спокойно.

— О нет, не делай мне больно. Я не понимаю… папа, что я сделала не так?

— Ляг на живот, быстро.

Ремень со свистом рассекает воздух и врезается в кожу ягодиц. Я взвизгиваю и вцепляюсь в покрывало.

— Больно, не надо…

— Непослушная зараза. Лежи спокойно, сучка.

Я ору от боли, на глаза наворачиваются слёзы. Как же адски больно. Он не щадит меня. Бьёт с такой силой, точно хочет забить до смерти. Блядь, да он чокнутый извращенец. Он кайфует от этого? У него есть вообще дочь? Он её так же наказывал.

— Пожалуйста, хватит… папа, я больше не буду. Я буду послушной.

— Нет, — рявкает он, войдя во вкус. — Ты непослушная сука, ты заслужила это.

— Пожалуйста, — рыдаю.

Этот придурок остановится сегодня? Я уже задницу не чувствую.

— Хватит… прошу тебя, хватит.

И он прекращает. Ох, блядь, ну слава богу. Наконец-то.

Вздрагиваю, ощутив, как его член бурится в меня. О чёрт.

— Нравится тебе моё наказание, дорогая.

— Папочка, ты сошёл с ума…

Он стонет, вонзаясь в меня, вцепляется в мои волосы и обхватывает рукой мою шею. О боже, да он маньяк.

— Продолжай плакать и умолять меня, доченька.

Пиздец какой-то. Задница болит и горит, он даже не разделся, насилует, можно сказать. И ему это в кайф. Но мне ужасно неприятно.

— Пожалуйста, папа… прошу не надо, остановись… я буду хорошей.

— Нет, сучка ты очень плохая.

Кажется, этот диалог только подогревает его сильнее трахать меня. Хорошо, что я своего отца толком не знала, иначе мне вдвойне было бы неприятно.

— Папа… хватит, — рыдаю уже не наигранно, а по-настоящему, козёл, бьётся прямо в матку. Кричу и стучу ногами по полу. Он придавливает меня собой и жёстко засаживает. Кончай уже, ублюдок.

— Ах, Настя, девочка моя, — хрипло стонет и вздрагивает, пока кончает. Ох, ну наконец-то. Ебать копать. Это какой-то ужас. На что я согласилась. На порку и трах с извращенцем.

Он выходит из меня, я сползаю с кровати на пол и прикасаюсь к пылающей заднице.

— Прости, я сейчас принесу мазь, ляг пока на кровать.

Вытираю слёзы и забираюсь на постель, ложусь на живот и утыкаюсь лицом в шёлковое, мягкое покрывало. Марк возвращается, садится рядом со мной, и мягкими движениями, втирает в кожу мазь.

— Прости меня красавица. Ты этого не заслужила. Но ты отлично справилась, я уже давно не получал такого удовольствия. У тебя, наверное, появились вопросы.

— Можете не отвечать.

— Нет, девочка, я всё же отвечу. У меня есть дочь, она замужем за прекрасным человеком, у неё двое сыновей и она живёт с семьёй в Лос-Анджелесе. У неё свой бизнес и она счастлива. Я никогда, поверь, никогда не насиловал собственную дочь. Но… когда я её наказывал, за непослушание, а она была очень непослушной даже в восемнадцать лет, дело доходило до того, что её часто забирали в участок, я брался за ремень. Ей было больно, да, очень. А я смотрел на неё и…