Эхо Мертвого озера - Кейн Рейчел. Страница 14

Тот кивает:

– С удовольствием.

Ланни в замешательстве морщит лоб.

– А… – Она бросает взгляд на Коннора, и я легко читаю ее мысли. Ланни хочет спросить, кто без нее позаботится о брате. Но передумывает и говорит вместо этого:

– Вряд ли Коннору сейчас стоит быть одному.

Жду, что сын начнет протестовать: он и сам справится, ему не нужна нянька… Но Коннор молчит. Это красноречивее всего говорит, как сильно повлияли на него сегодняшние события.

– Я поеду с Коннором и миз Пи, – подает голос Ви. Все удивленно смотрят на нее. Она пожимает плечами: – У меня каникулы, делать все равно нечего. Почему бы не поехать с вами.

Ланни поворачивается ко мне, и по ее лицу ясно, как отчаянно она хочет, чтобы я согласилась. Но я все равно колеблюсь. Мне не хочется, чтобы дочь лишилась возможности поехать в колледж, но не нравится идея, что наша семья разделится. Особенно сейчас, когда мы в центре внимания.

Я не готова отпустить Ланни в этот мир одну. Но знаю, что в конце концов придется. Что ж, по крайней мере, сейчас за ней присмотрит Сэм. Я знаю, он защитит ее даже ценой собственной жизни.

Надеюсь, до такого не дойдет.

Мои дети – профи по части сборов, так что на следующее утро мы спозаранку готовы к отъезду. За кружкой кофе я проверяю степень подготовленности Ланни, описывая ей разные ситуации и спрашивая, что бы она делала в таком случае. Она закатывает глаза, но отвечает. Мысль о том, что я научила ее постоять за себя, немного утешает.

Но еще больше утешает, что с ней едет Сэм.

– Ты точно уверена? – спрашивает он, когда мы останавливаемся в дверях гаража и Ланни закидывает сумку в багажник. Коннор и Ви уже побросали свои вещи во внедорожник и теперь борются за место на переднем сиденье.

– Нет, – честно отвечаю я. Мне уже не по себе от мысли, что дочь окажется так далеко.

– Я буду постоянно держать тебя в курсе, – успокаивает Сэм.

– И фото пришлешь?

Он ухмыляется:

– И видео.

– Не забудьте держать джи-пи-эс включенным.

– Я позабочусь о Ланни, – обещает Сэм.

– Знаю.

Он прижимает меня и целует. Я замираю, желая, чтобы это продолжалось подольше.

Затем настает очередь Ланни прощаться. Она подскакивает и быстро обнимает меня. Я сжимаю ее так крепко, что она начинает вырываться.

– Это всего на несколько дней, – напоминает дочь.

Все равно слишком долго.

– Всегда оглядывайся по сторонам, – наставляю я. – И не принимай ни от кого выпивку. Доверяй интуиции. Если чувствуешь что-то не то, сразу уходи.

Дочь бросает на меня испепеляющий взгляд, на который способна только семнадцатилетняя девушка.

– Знаешь, большинство мам просто говорят: «Пока, люблю тебя, повеселись».

– Я не большинство мам.

Она закатывает глаза:

– Да уж.

Я кладу руки ей на плечи:

– Можешь звонить когда угодно. По любому поводу.

– Я тоже люблю тебя, мама.

Ланни выворачивается из моих объятий, обходит пикап и садится впереди. Сэм уже за рулем и заводит мотор. Я со вздохом забираюсь во внедорожник. Ви выиграла битву за переднее сиденье, Коннор развалился сзади.

Сэм нажимает на пульт дистанционного управления, чтобы открыть дверь гаража, и мы выезжаем один за другим, сворачивая в разные стороны. Мы надеемся, что внезапный двойной выезд удивит репортеров, и они не погонятся за нами. Хотя мы оба знаем, как избавиться от «хвоста», и не слишком беспокоимся, что журналисты пронюхают, куда мы едем.

Путь до Гардении несложный, но иногда бывает немного утомительно плестись в очереди за огромными фурами на двухполосных горных дорогах. Я собиралась приехать в город пораньше, оставить Ви и Коннора в мотеле, привести себя в порядок и отправиться на встречу с родителями пропавшей девочки. Но чем ближе мы подъезжаем, тем больше мне не хочется оставлять детей вдвоем, особенно без машины. Поэтому я решаю взять их с собой. Кроме того, в мотеле Коннор только и делал бы, что читал, а Ви спала. С таким же успехом они могут заниматься этим в машине.

Без труда нахожу нужный дом и паркуюсь рядом. Поворачиваюсь так, чтобы одновременно видеть Ви на переднем сиденье и Коннора на заднем.

– Ничего, если я оставлю вас здесь?

Коннор закатывает глаза:

– Уверен, мы сумеем немного посидеть в машине, не влипнув в неприятности.

Ви пожимает плечами:

– Ну, не знаю… Если миз Пи оставит нам ключи, мы что-нибудь придумаем. Как насчет дрэг-рейсинга [12]?

Главная проблема Ви в том, что я в девяносто девяти процентах случаев понимаю, когда она шутит. Но остается небольшая вероятность, что она говорит всерьез.

– Никаких дрэг-рейсингов, – отвечаю я, выбираясь из машины и оставляя ключи в замке зажигания. – На этой тачке ты все равно проиграешь.

– С тобой такая скукотища, – дуется Ви.

– Давай так: ты обещаешь обойтись без дрэг-рейсинга, а я принесу гамбургеры и мороженое? – предлагаю сделку.

– Увы, я только что стала вегетарианкой, – вздыхает она.

– Тогда для тебя салат. – Я смотрю на Коннора. Мороженое – одна из его слабостей. – А ты согласен?

Он пожимает плечами, не в силах скрыть предвкушающий блеск в глазах:

– Да, пожалуй.

Пусть небольшая победа, но я и этому рада.

Разворачиваюсь и начинаю подниматься по дорожке к дому, рассматривая его. Дом прекрасный. Похоже, начала двадцатого века. Потом несколько раз перестраивался, не теряя своего очарования. В хорошем состоянии, свежевыкрашенный, с ухоженным садом. Интересно, это дело рук мистера и миссис Ларсон или их садовника? Учитывая размеры и вид других домов с палисадниками на этой улице, скорее последнее. Наверное, так проще жить: снаружи все как раньше, а внутренний мир хозяев медленно превращается в руины из-за пропажи дочери.

Стучу в дверь. Через минуту мне открывают сразу двое. Оба выглядят совершенно разбитыми, и я сразу понимаю: передо мной родители Джульетты. Это ясно по опущенным плечам, усталым глазам, тревожным морщинкам у рта. Боль так явно ощущается в каждой их клеточке, что у меня перехватывает дыхание.

Представляюсь, протягиваю удостоверение и пожимаю им руки. Они приглашают меня в дом. Переступая порог, оглядываюсь на Коннора и Ви. От одной мысли, что кто-то из них может пропасть, по моему телу пробегает дрожь, а глубоко изнутри его пронизывает боль.

Невозможно расследовать дело о пропавшем человеке без того, чтобы страх и паранойя не проникли в твою собственную жизнь. Стискиваю зубы и напоминаю себе: мои дети в безопасности. Мы в безопасности. И я сделаю все, чтобы так и оставалось.

5

Ви

Говорят, рыбак рыбака видит издалека. И наоборот: сразу понимаешь, когда перед тобой человек из другого мира. Именно это я чувствую при виде приближающейся девушки. Как непринужденно она подходит к машине и прислоняется к ней… На улице почти девяносто градусов [13], и я точно знаю, что металлическая дверца раскалена, но девушка даже не морщится. Интересно, ей что – нравится боль?

Или она выделывается? Как будто это произведет на меня впечатление. Или у нее все-таки получилось? Я еще не уверена, но точно знаю: рядом с ней я чувствую себя не в своей тарелке. Ведь сама я – что скрывать – из отбросов.

А эта девушка – совсем другое дело: в ней чувствуются деньги и лоск. Это видно по гладкому блеску ее темных волос и длинным ногам, на которых ни царапин, ни синяков. У меня и дня не проходит без нового синяка или пореза. Просто невозможно жить без мелких стычек с окружающим миром.

Я не доверяю девушкам с идеальным маникюром и макияжем, который не течет даже в жаркий полдень. И поэтому не доверяю девушке, заглядывающей в окно со стороны водителя.

– Что надо? – спрашиваю ее. Получается грубо, как я и рассчитывала. Девушка немного пугает меня, и я не хочу, чтобы она это поняла. Она из тех, кто бросается на слабого, как кот на мышь.