Путь тьмы (СИ) - "N&. Страница 71

Вот только сей факт беспокоил принца в последнюю очередь.

Двумя руками ухватившись за поток своей жизни, Никаниэль единым махом разделил тот на две части и направил один в сдерживающую банши сеть, а другой в Люминистилл.

У Ника перехватило дыхание, будто его лягнул под дых конь, перед глазами поплыли разноцветные круги, сердце отчаянно зашлось в учащенном ритме, словно пытаясь взбить кровь до состояния пены. Холод ледяными пальцами сковал мышцы принца, как если бы он медленно умирал.

Впрочем, именно это и происходило.

По бросовому курсу Никаниэль разменивал собственный отведенный богами жизненный срок на усиление некромантского ритуала. В противном случае, даже обладай он всей некроэнергией мира, результат не был гаратнирован. Теперь же…

Не успел гауинт до конца сформироваться, как сущность банши начала просачиваться в ярко сверкающий Люминистилл. Ник понимал, что процесс идет не так, как обычно, но сделать ничего уже не мог. Могущественная нежить сливалась с древним мечом в единое целое, преобразуя артефакт во что-то новое.

Сперва померк свет клинка возле гарды. Его вытеснила маленькая черная точка, сочащаяся первозданным марком. Потом появилась еще одна. И еще. Словно хищная ржавчина, питающаяся магическим блеском, они медленно пожирали яркое свечение, заменяя его густой чернильной тьмой.

Но это ни капли не трогало принца. До крови закусив губу от напряжения, Никаниэль продолжал начатое, ведь только так он мог сохранить душу Элельен, не убивая.

Вернее то, что от нее осталось.

Ник не знал сколько времени длился колдовской ритуал. Как не знал он и сколько лет жизни ему пришлось отдать ради успешного завершения. Некогда прекрасный меч — Люминистилл — древний артефакт, олицетворяющий борьбу со злом, объединившись с королевой банши, окончательно обратился во тьму.

Он стал чернее с а мой безлунной ночи, когда дети плачут от безотчетного страха, тоскливо завывают волки, а повидавшие немало воины, помянув Мерфала, прижимают к груди защитные амулеты. Оружие буквально источало мглу и казалось прорехой на ткани мироздания, прикрепленной к изящной рукояти.

С ощущением тупой, щемящей пустоты в груди принц смотрел на творение своих рук. Ни единой мысли не осталось в его опустевшем разуме. Силы окончательно покинули эльфа, но, даже падая, он не выпустил меча из крепко сжатой в кулак ладони. И лишь коснувшись поседевшим виском холодного каменного пола, понял — наконец наступила тишина…

Глава 58

Никаниэль лежал среди осколков хрустальных гробов семейного мавзолея. Прах предков, витавший в воздухе, забивался в нос и першил в горле. Неподалеку тоскливо булькало обращенное в болото волшебное озеро.

Невидящим взглядом Ник взирал на учиненный погром, а в его голове, как и в сердце, царила густая гнетущая пустота. Ни света, ни любви, ни надежды. Лишь черная дыра ноющей боли, медленно пожиравшая изнутри обессиленного принца.

Глухим эхо раздался звук приближающихся шагов, и в проеме мраморной арки появился высокий статный эльф в ярко-зеленом, богато украшенном камзоле. Маглегал Шелест Ветра. Один из пяти правящих лордов, некогда обвиненный в предательстве и убийстве Элен.

Замерев на пару секунд, лорд осмотрел царивший вокруг хаос, заметил лежащего на полу наследника престола и, надменно хмыкнув, медленно пошел к Никаниэлю.

— Что же вы наделали, Ваше Высочество. — глумливо произнес он без тени печали в голосе. — Память предков, тысячелетия истории… И все кфхану под хвост. Воистину паршивая овца в благородном стаде.

Взгляд Маглегала упал на клубящийся тьмой меч. Знатный эльф нахмурился и остановился.

— Значит слухи не врали. Вы действительно продались темным силам. Какая жалость. — однако, судя по надменному выражению лица, не похоже, чтобы его это сильно огорчало. — Обидно, что не удалось прикончить вас еще тогда, вместе с…

Договорить он не сумел, потому что над его головой мелькнул артефактный жезл с красным кристаллом на конце, и Маглегал упал без чувств. А из-за его спины вышел еще один правящий лорд — Кол’Тилан Лунный Шёпот. Отец Элельен.

— Поганый щенок! — громогласно воскликнул тот, потрясая скипетром. — Что ты сделал с моей драгоценной доченькой! Мало тебе было ее прикончить, так ты еще и над телом пришел глумиться⁈ Сгинь на веки!

Кол’Тилан направил кристалл на Никаниэля. Его искаженное гневом лицо не предвещало ничего хорошего, но Ник был не в состоянии даже думать, не говоря уже о том, чтобы защищаться. Да и нужно ли? Теперь, когда Элен…

Второй вельможа упал рядом с Маглегалом, так и не свершив задуманного, а из тени вышла фигура, одетая в коричневый балахон книгочеев.

— Прошу простить за этот маленький спектакль. Не удержался. — сказал до боли знакомый голос. — Ну здравствуй, Ник-нужник.

Из-под скинутого капюшона показалось лицо единокровного брата Никаниэля — Син’Галада.

— Ну что же ты разлегся? — с напускным сочувствием спросил Син. — Неужели не обнимешь меня после долгой разлуки? Хотя погоди. Вроде же даже четырех лет не прошло. А будто пара веков. Столько всего случилось.

Бастард короля уставился на Ника в ожидании ответной реакции, но принц лежал, не шевельнувшись. Он даже не моргал. Могло показаться, что эльф и вовсе умер, если бы не мерно вздымавшаяся под броней грудь.

Син окинул Никаниэля долгим изучающим взглядом и, придя к каким-то своим выводам, произнес:

— Так значит донесения с поля боя — правда. Ты действительно преуспел в каком-то неизвестном виде магии. Даже наш архимаг не смог бы защититься от того совместного заклинания. Мы, чтоб ты знал, с этим глупым корольком — Пантиок кажется? — его неделю готовили. — губы Син’Галада подернула едва заметная гримаса презрения. — Впрочем, даже одного того, что ты вытворил здесь, хватит, чтобы сломить сопротивление отца.

Хрустя осколками битого хрусталя, Син направился к Нику, но, как и Маглегал, заметив сумрачный меч, остановился.

— Подумать только. — всплеснул руками бастард. — Разгромил семейный склеп, отравил священное озеро, пустил по ветру тела наших предков, даже свою драгоценную Элен не пожалел… И все зачем? Чтобы превратить Люминистилл вот в эту гадость? — он с отвращением кивнул на пр о клятое оружие. — Эй ты там оглох что ли? — с ноткой раздражения крикнул эльф. — Я с кем разговариваю? Хотя… Может так даже и лучше.

Син’Галад, глядя на Ника, задумчиво потер подбородок и принялся ходить из стороны в сторону, не рискуя приближаться к пугающему артефакту. При очередном повороте принц заметил, что балахон брата изнутри сплошь усыпан защитными амулетами. Тот явно готовился к встрече. Но какое это теперь имело значение?

— Знаешь, — нарушил молчание Син, — не ты один обрел новые силы. Думал ли ты как мне удалось это провернуть? — он кивнул на бесчувственных лордов. — А я скажу. Магия разума, брат. Ты, похоже, переусердствовал со своей и еще какое-то время не сможешь двигаться. Я читал об этом. Как и о многом другом. Книги вообще заменили мне и друзей, и учителей, и любовь отца…

Бастард помрачнел, но все равно продолжил.

— Когда я понял, что обучать меня никто не собирается. Я занялся образованием сам. Но это ты знаешь. Как и то, что книги библиотеки подарили мне больше знаний, чем тебе вся твоя хваленая Школа. Но что тебе не известно, так это то, что за одним из шкафов запретной секции я случайно нашел потайную комнату. И, судя по пыли, о ней не вспоминали уже много поколений хранителей.

Син’Галад поднял с земли кусочек хрусталя, посмотрел на свет и, размахнувшись, швырнул в болото. То поглотило подношение без единого всплеска.

— Не буду утомлять тебя историями о том, как я расшифровывал незнакомый язык найденных там свитков, как по крупицам собирал разрозненные факты — это все в прошлом. Главное, что в итоге я начал обучаться магии, о которой нигде больше не упоминалось. — Син пнул подвернувшийся под ногу осколок и тот, позвякивая, покатился по полу. — И у меня получалось! Именно тогда я осознал, что смогу спасти нашу расу от вырождения!