Хочу быть с тобой (СИ) - Заозерная Марта. Страница 55

Поворачиваюсь к Яре.

- Солнышко, потерпи ещё немного. Скоро помогут. Обещаю, последний раз больно сделаю. Потом никогда. Ты потерпи только, прошу, - шепотом произношу, к ней наклоняясь пониже. Максимально аккуратно стараюсь на руки взять. Только богу известно, что за травмы внутри.

Стоит мне только на ноги подняться, её голова безвольно откидывается, я снова, в очередной раз подыхаю. Перехватить даже не могу, отчаянно боюсь боль причинить.

- Подожди, - Глеб приближается, голову Яры фиксирует. Руку поломанную поправляет. Смотря в этот момент на её лицо, понимаю его, травма жуткой выглядит.

Демьян ведет нас обратно, путь неузнаваем, повсюду языки пламени пляшут. Мир загробный, котлов не хватает и только. Я то и дело прислушиваюсь к её дыханию, оно есть совершенно точно.

Какой бы ни была обстановка, путь легче дается. Нашли ведь! Не зря с воздуха этот участок тушили несколько дней.

- Не хочу нагнетать, но у нас гости, ребят, - закашливаясь Глеб произносит. Он позади нас, замыкающий. Обычно спокойный голос, сейчас не узнать.

Парни многозначительно переглядываются, я же сначала не вижу. Ровно до тех пор, пока в нескольких метрах от нас облезлое чудовище не появляется.

- Гоблин, он полудохлый. Бошку ему открути, - Дем говорит с насмешкой, но голос звучит неуверенно. – Одним больше одним меньше. Собратья его погорели, походу. Да и сам он…

Дальше не слушаю, потому что еле слышный шепот слышится.

- Только троньте.

Сперва мне кажется, что послышалось. Но Яра разжимает ладонь, только сейчас замечаю – всё это время она циферблат моих часов сжимала здоровой (надеюсь) рукой. Следом её рука вниз безвольно летит, заставляя меня вздрогнуть. Зверь тут же ближе подходит, наглейшим образом, лапы на мои ноги ставит, и тянется мордой к руке жены. Это даже не охренеть. Это нечто…

- Быстро она тебе замену нашла, - у Глеба даже рот приоткрывается в изумлении. – Или она с ним летает? Это объясняет крушение. И ногу отгрызенную тоже.

В Ми стоит гробовая тишина, не считая звука техники работающей. Все присутствующие смотрят на нас, моргают и то, через раз. Навряд ли я когда – либо забуду то, как пришлось уговаривать взять на борт ещё одного «пассажира». Во взглядах сострадание читается, мол, да, парень, тяжело тебе под каблуком. А может быть думают, что я чокнутый. У меня же ничего кроме радости внутри нет. Первую, возможную, помощь Ярчонку оказали. Обезболили, чем могли. Она и до этого даже не пискнула. Самый удивительный человек в моей жизни. И вокруг неё все такие же собираются. Даже этот ободранный дал на себя намордник надеть. Смирно сидит рядом с Ярой, словно пес домашний.

Аккуратно к нам приближается один из тех поисковиков, что нас дожидались, больше пары часов.

- Руслан, вертолет санавиации уже ожидает. Этого куда? – кивает на зверя, у которого в этот момент ухо рваное дергается.

Глава 63

Первые недели спать, да вообще находиться за пределами больницы не выходило. Яра должна была находиться в зоне видимости постоянно. По этому поводу в её палате ещё одну койку установили. Для меня. Только и она для сна была непригодной. На стуле пусть и неудобно, но зато можно руки едва теплой касаться. Спустя неделю стал через дрём чувствовать невесомые прикосновения к голове. Ощущения ни с чем несравнимые, самые ценные.

По увереньям врачей, рука со временем восстановится и беспокоить так сильно не будет, а пока, нет - нет да и нахожу её сидящей на полу в палате, крепко прижимающей руку к себе. Больно, жгуче больно. Яра не признается, но в глазах столько эмоция, что сам ломоту в теле чувствую. Бессилие, это то, что я ощущаю в такие моменты. Всё что сделать могу – развлекать её тут. За пределы палаты она почти не выходит. Главной проблемой стала даже не травма руки, а проблемы со зрением. Ожог роговиц глаз средней степени, только вот восстановление, несмотря на все усилия, идет очень медленно, стабилизация некротических процессов затягивается.

Чтобы хоть как – то отвлечься, Яра первое время со мной, сейчас уже с Димой к процессу готовится. Самостоятельно для неё пока нереально. Нагрузка на глаза разрешена минимальная.

- А ну – ка ржать прекратили! – Яра стопкой листов бьет по плечу Диму, после наших с ним комичных переглядываний. – Руслан, - оборачивается ко мне. – Тебя вообще сейчас выгоню. Засиделся ты тут. Тебе никуда по телам съездить не надо? Мише может быть наконец - то поможешь? – хмурится забавно, от чего улыбка сильнее по лицу расползается.

- Так я работаю, - ноут приподнимаю. – Ты бы не отвлекалась сама. Чего разошлась? Мы ведь молчали.

- Как же, конечно, - с укоризной головой качает. Теперь узнаю её. Точно та самая, любимая дотошка. – Там папа должен приехать, спустишься встретить его? Он с коробкой большой. Помоги донести, пожалуйста.

- Неужто тебе еда в клинике осточертела? Бургеры тесть привез? Ты учти, делиться придется.

Яра вздыхает, взмах рукой в сторону двери делает.

- Иди уже, а. Если самому надоело тут питаться – можешь домой перебираться, я не держу.

- Как же, - передразниваю её. – Нашла дурака.

Выхожу из палаты спокойно. Кто бы мог подумать, что на душе кошки скрести не станут, когда она наедине с Димой остается. За эти несколько месяцев мы разговаривали очень много, Яра доходчиво день за днем объясняла. Да и в целом после трагедии приоритеты сменились. Её безопасность и спокойствие превыше всего. Со Спириным безопасно.

Выходя из здания, замечаю Мурата бодро достающего из багажника пакеты. Тряпки. Яра наконец – то готова выбраться на прогулку, или в суд собирается ехать отсюда? Не удивлюсь.

- Сказала мне дома вещи собрать, представляешь? Вот думаю, не отправит ли за ними обратно, - усмехается. В первые дни он был черный, осунувшийся. По мере того, как дочка на поправку шла, сам сил набирался. Сейчас выглядит полным сил. Способность восстанавливаться ускоренно, малышка явно у отца переняла. – Здравствуй, Руслан, - протягивает мне правую руку, предварительно пакеты левой перехватив.

- День добрый. Помогу Вам с ней договориться. Если нет, сам к нам за вещами съезжу, - шутим, конечно. Просто оба знаем, ей до балды это всё. Выглядит она всегда элегантно, но стоимость шмоток ценности не составляет. По палате и вовсе ходит в моих футболках и обычных хлопковых брюках. – А куда выход намечается?

- И тебе не сказала? – выглядит слегка удивленным. – Умаялась бедняжка в больничных стенах. Энергии накопилось, - когда он о дочери говорит, черты лица неизменно смягчаются. – У нас есть время кофе выпить? Пусть Дмитрия ещё немного помучает.

Частная клиника соответствует заявленному уровню. Местный буфет можно с неплохим кафе спутать. Вид из панорамных окон приятный: ухоженный газон и кустарники, чистые выметенные дорожки прогулочные. Несколько раз доводилось проходить курсы реабилитации заграницей, могу сказать – здесь не хуже. Лететь в Европу Саяра отказалась категорически. Если не считать её убеждений, то причина в состоянии отца кроется.

- Дочка за тебя переживает, Руслан, - резко голову поднимаю. Тоже самое могу и я ему сказать. Сколько же у неё поводов для беспокойства? Брови вопросительно приподнимаю. – Считаешь, что подвел её, раз всё это случилось? А что тогда мне про себя думать? Я предполагал, что так просто Данияр её не отпустит. И тем не менее результат нам обоим известен, - разводит ладони несильно, следом снова пальцы сплетает. – Нужно перевернуть страницу и дальше жить. Радоваться, к счастью стремиться.

- Я этого утырка даже по возвращению увидеть не смог, - впервые озвучиваю то, что мне спать не дает спокойно.

- Думаешь, это главное? – по-отечески, с добротой в глазах улыбается. – Самое важное – её спасенная жизнь. Поверь мне, знаю, о чем говорю. Я свою любовь когда – то не уберег. После, виновные были наказаны, но успокоение это не принесло. Ты сделал необходимое, первоочередное – нашу девочку домой вернул. Её жизнь, самое ценное что у меня есть. Раньше, по глупости, пренебрегал временем, проведенным с дочкой. С возрастом понимание приходит: деньги, успех ни есть счастье. Семью береги. Остальное вторично. Яра мой единственный ребенок, всё что у меня есть, всё чего я добился – ради неё, для неё. Ничего плохого нет в том, что мы с твоим отцом будем вам помогать. Так и должно быть, родители помогают детям по мере возможности, и наоборот. Я знаю прекрасно, из какого ада ты её вынес, буду благодарен тебе за это до конца. Всем вам. Запачкаться по жизни ты ещё успеешь.