Декамерон (СИ) - Коробов Андрей. Страница 13

Раз — и небо издало поистине звериный рокот.

Ему следовало бы испугаться. Но он слишком плотно погружён оказался в думы.

«Я минотавра убил. Что мне эти проклятые тени?..» — подбадривал себя Альдред. Выходило не очень.

И всё же, Флэй пошёл по направлению к лестнице, держа ухо востро. Где-то впереди раздалось бряцание бутылки по полу. Её пнули. Точно. И снова кто-то заходил ходуном, тяжело дыша. В коридоре. Совсем близко.

Самоуверенность как ветром сдуло. Персекутор призадумался: что, если это инквизиторы? Вернее, то, что от них осталось. Менталисты часто использовали печати на ещё живых людях, подчиняя своей воле. Что-то около зомби, но не совсем. Едва ли опасные. Просто наблюдатели, переходить дорогу которым сейчас не следовало.

Альдред молчал — и правильно делал.

Глаза привыкли к темноте. Крадучись, инквизитор направился на звук. Он украдкой заглянул за угол. Успел выцепить взглядом неясный бледный силуэт. Некто скрывался за поворотом. Раз — и исчез, ковыляя дальше.

«Кто ты, мать твою?..»

Его не заметили. А может, не хотели замечать. В любом случае, Флэй увидел в этом преимущество для себя.

Зомби это, марионетка или призрак, вёл себя он сообразно. Не как обычный человек. Плёлся беспечно. Будто спросонья. Сопел время от времени.

Инквизиторскую наружность выдавал лязг миротворческих доспехов, но…

«Что это за запах?.. Похоже на кварц или морской бриз, только с примесью гари…»

Шестое чувство подсказывало: нужно спускаться вниз. Прямо сейчас. Керамбитом этого миротворца так просто не уложить. Любопытство многих сгубило с начала времён. И Альдред рисковал пополнить их ряды. Но не мог противиться соблазну, что посеяло в его душе неведение.

Ему нужны ответы.

Поэтому инквизитор тихо стал красться следом.

Силуэт скрылся в кабинете Верховного Канцеляра. Дверь за собой не затворил.

Преследователь припал к стене. Пытался прислушаться к тишине средь шкафов с делами нерадивых апельсинов. Ничего. Ни единого слова не говорили.

Только шорох. Нескончаемый шорох.

Страх — это звук.

Флэй собрал волю в кулак и занырнул внутрь. В кабинете никого не оказалось. А возня доносилась из помещения уже за ним. В личном архиве дел, которые вёл отец Жермен. Альдред осторожно переступал через перевёрнутую мебель. Старался не наступать на разбросанные по полу бумаги. Зашёл внутрь.

Запетлял между стеллажей. До последнего надеялся, что миротворец откроет ему, кто он теперь на самом деле. Увы.

Наконец-то персекутор добрался до источника звука. Там, прямо за стеллажом. Он выглянул из-за угла. Как вдруг раздался страдальческий хрип. Залязгали доспехи.

Инквизитор пригляделся и увидел не одного латника, но целых трех. Вели себя они неестественно. Мягко говоря.

Головы их едва можно было разглядеть. Зрелище не из приятных. Всё из-за странных каменных наростов, которые торчали из их лиц и голов. Будто бы друзы кварца — вернее, мориона. То есть, черные. Мертвецки бледная кожа не вселяла доверия.

Особенно омерзительно выглядел именно лысый. На нём странные метаморфозы отразились заметнее всего.

Троица склонилась над трупом. Долговязый. С отпиленной головой. Не Буассар. Тот — просто злобный карлик. Значит, его заместитель. Буч Баллард. Редкостный ублюдок, каких поискать. Но где сам Верховный Канцеляр? Неужели выжил?

«Ч-чего?..»

Миротворцы поедали Балларда. Не ногтями кончались фаланги пальцев, а когтями. Это был чёрный минерал.

Они рвали мертвеца на части, выламывали рёбра. Старательно сковыривали с них остатки плоти. Дрожащими руками впихивали ломтики в рот.

Жадно и неуклюже месили мясо зубами. Чавкали. Кусочки падали на пол. Или в полость, которую раньше занимали кишки.

На лицах — ни удовольствия, ни сознательности. Глаза люминесцировали в темноте, будто их налило фосфором, вызывавшим белёсое свечение. Ни зрачков, ни радужек. Бездушные твари.

От увиденного мутило живот. Не могли они так быстро опуститься до людоедства. Здесь имело место колдовство. И хорошо, если только оно одно. Ему не давали покоя минеральные отростки, пробившиеся прямо сквозь кости черепа.

Этого не может быть. Не может.

Хотя… еще пару дней назад он бы так сказал и в отношении растений-паразитов.

Ясно одно: миротворцы — уже не люди. Но и…

«Не зомби. Не куклы. Это… какая-то… нечисть?»

Почти правда.

Вступать с ними в бой персекутор не собирался. Лишнее это.

Расправиться с тремя амбалами в узком пространстве? Да ни в жизнь!

Лучше улизнуть подобру-поздорову. Дождаться своих. А уж потом — настигнуть. И то, если очень надо будет.

Альдред начал пятиться. Ему так хотелось покинуть этот проклятый кабинет.

Его охватило смятение. Он и не заметил, как намокший от крови пергамент прилип ему к сапогу.

Флэй шаркнул чьей-то давно предрешённой судьбой…

Он встал, как вкопанный. Ощутил поползновения холода вдоль спины.

Миротворцы не могли не слышать его.

Людоеды навострили уши и отвлеклись от Буча Балларда. Альдред приковал к себе их взгляды, хорошо различимые во тьме.

Кто-то из троицы издал звероподобный, протяжный и глухой рык. Он ясно давал понять: пора уносить ноги.

Нет нужды повторять ещё раз. Персекутор во всю прыть бросился к выходу.

Латы не помешали тварям подняться. Те, разнося по этажу пронзительные вопли, очертя голову устремились за инквизитором…

Глава 3. Еда

Преследование низвело Флэя до ящерицы, у которой сработал инстинкт самосохранения. Он перемахивал через поломанную мебель, переступал на бегу через трупы, отталкивался от стен, удалялся от миротворцев. Шлёпал сапогами по лужам крови.

Но сам до конца не понимал, куда вообще бежит. Просто подальше от этих тварей. Быть может, с мечом-бастардом ему бы и не пришлось уносить ноги. Он вывел бы нечисть на открытое пространство и порубил бы их всех на куски. С керамбитом не стоило и пытаться.

Жажда жить сыграла с ним злую шутку. Альдред поздно опомнился, когда пропустил нужный поворот на лестницу. Поворачивать бессмысленно: чудища тоже оставили за собой спуск, преграждая путь.

Больше персекутор нигде не мог затеряться. Даже запереться негде. Впрочем, есть ли смысл? Судя по их прыти, свирепости и неустанности, они бы достали его даже из-под земли. Ничем хорошим бегство не окончится: рано или поздно твари его схватят.

Оставалось только петлять по коридорам, вышибая на бегу дверь за дверью. То ногой, то плечом. Латы незначительно замедляли упырей. Альдред был быстрее, раз обмундирование у него легче. Но людоеды быстро преодолевали отрыв.

А между тем новобранец неуклонно выдыхался. Он мало пил, мало ел, плохо спал. Телу неоткуда брать было сил. Можно сказать, его застали врасплох.

Дыхание сбивалось. Немели ноги. Сердце бешено колотилось. Ему отбивали пятки сапоги, мешая ускориться.

Как бы далеко ни удрал Флэй, нечисть не упускала его из виду. И он рвался вперёд, отказываясь признать очевидное: прямо в объятия Смерти.

Тёмный змеящийся коридор. С грохотом распахивается дверь. Петли высекают стон. Инквизитор оглядывается через плечо. Видит людоедов. Матросскими замахами те рассекают воздух. Так им проще перебирать ногами. Лица перекошенные, в то же время — безучастные. Ничего человеческого в тварях не осталось.

В руках у них не маячит оружие. Зачем? Нечисть готова порвать его голыми руками. Быстрой смерти ждать не стоит. А умолять о пощаде нет смысла.

Альдред повернул голову назад. Очень вовремя.

Ещё один миротворец предстал перед его глазами. Флэя застали врасплох. Он еле успел сбавить ход. Чуть было не врезался в матовую кирасу.

Этот был другой, сразу видно. Самый обычный, если можно так выразиться.

Бугай полностью облачился в доспехи. Черные глаза бесстрастно выглядывают из прорезей топфхельма. Сам по себе — неразговорчив и предельно бдителен. Портрет его сообразен стереотипам обо всём отделе.