Встреча с хичи. Анналы хичи - Пол Фредерик. Страница 84

Трое мужчин, которые в этом смысле составляли личную проблему Касательной, назывались Кварк, Ангстрем 3754 и Ищи-и-Скажи.

Не хочу, чтобы вы решили, что это их подлинные имена, даже если перевести их с языка хичи буквально. Но это, по-моему, самое близкое приближение. Кварк был назван по субатомной частице; Ангстрем 3754 – по длине световой волны особого цвета, а Ищи-и-Скажи – это приказ, который отдается предкам, когда нужно что-то выяснить.

Касательная считала их хорошими ребятами. Они втроем воплощали множество добродетелей хичи. Кварк был храбр, Ангстрем силен, а Ищи-и-Скажи мягок. Любой из них стал бы превосходным сексуальным партнером. И так как время выбора партнера для Касательной приближалось, ей казалось правильным, что у нее достаточный выбор.

Народ хичи находился в высшей точке прилива. Ничто в человеческой истории не приближается к размаху и величию эпоса хичи. Голландские купцы, испанские доны, английские королевы столетия назад посылали авантюристов захватывать рабов, привозить пряности, добывать золото – собрать всю добычу с неисследованных земель. Но все это только на одной планете.

Хичи завоевали миллиарды планет.

Конечно, звучит это жестоко. Но хичи не были жестоки. Они ничего не отбирали у туземцев, даже глиняные таблички или раковины каури.

Прежде всего в этом не было необходимости. Хичи не нужно было порабощать туземное население, чтобы добывать драгоценную руду. Гораздо проще найти астероид нужного состава, оттащить его к фабрике, которая полностью поглотит его и извергнет конечные продукты. Хичи не нужно было выращивать экзотическую пищу, редкие образцы, лекарственные растения. Их химики брали нужное органическое вещество и воспроизводили его из готовых элементов.

Другая причина, по которой они не были жестоки с туземцами, заключается в том, что самих туземцев почти не было.

Во всей Галактике хичи обнаружили меньше 80 000 планет с жизнью выше доклеточного уровня. И ни одной планеты, населенной разумными существами их собственного уровня.

Было несколько очень близких расхождений.

Одно из них – наша добрая старая Земля. Расхождение произошло, потому что хичи пришли примерно на полмиллиона лет раньше. В это время на Земле самое близкое к разуму заключалось в низких волосатых черепах маленьких вонючих приматов, которых мы сейчас называем австралопитеками. Слишком рано, с печалью думали хичи, обнаружив их. Поэтому они взяли несколько образцов и улетели. Другим расхождением оказались безрукие бочкообразные существа, которые жили в помоях планеты звезды F-9 недалеко от Канопуса. Эти существа не были по-настоящему разумны, но эволюционировали настолько, чтобы иметь суеверия. (И такими они и остались; люди, обнаружив их, назвали свиньями вуду.) Тут и там встречались остатки погибших цивилизаций, обычно очень фрагментарные. Было несколько потенциально интересных случаев, которые могли достигнуть стадии общественной организации в течение следующего миллиона лет…

И были те существа, которых предстояло исследовать Касательной. Они назывались «лежебоки».

Лежебоки вообще-то были вполне разумны. У них даже были машины! Было правительство. Был язык – даже поэзия. И лежебоки оказались не только единственным народом, у которого обнаружилось все это, они были и наиболее перспективными.

Если бы только с ними можно было общаться!

И вот корабль Касательной лег на орбиту, и исследователи смотрели на волнующуюся атмосферу планеты внизу. Ангстрем сказал Касательной:

– Отвратительно выглядит эта планета. Напоминает мне ту, на которой живут свиньи вуду, помнишь?

– Помню, – ласково ответила Касательная. На самом деле она помнила, что прислонилась к Ангстрему и позволила его сильной руке щупать свои спинные сухожилия хорошо известным ей способом.

Ищи-и-Скажи ревниво заметил:

– Ничего похожего на ту планету! Та горячая, а на этой газы замерзают. На этой мы не можем дышать, даже если бы было достаточно тепло, потому что нас отравит метан. А среди свиней вуду мы можем ходить даже без масок. Конечно, если не обращать внимания на вонь.

Касательная страстно притронулась к Ангстрему.

– Но мы ведь не обращаем на него внимания? – спросила она. Потом, одумавшись, она погладила и Ищи-и-Скажи. Она не упускала из виду планеты, сознавала щелчки и гудение корабельных сенсоров, получавших и обрабатывавших многочисленные данные, но одновременно уделяла внимание и сексуальным намекам.

Касательная ласково сказала:

– У вас обоих есть работа. У Кварка тоже, и у меня. Так что давайте займемся.

В сущности (сказала Сияние, ностальгически потирая живот), остальные восемьдесят семь членов экипажа, не втянутые непосредственно, были тронуты влюбленностью Касательной. Она им нравилась. Они желали ей добра. К тому же хичи, как и мы сами, всегда любили влюбленных.

К концу второго дня Ищи-и-Скажи раздраженно доложил, что предки не только готовы, но положительно настаивают на разговоре с Касательной. Она вздохнула и заняла сиденье в контрольной рубке. Сидела она в основном на своей капсуле: сиденье сооружено таким образом, что капсула подключается непосредственно ко всем Предкам на корабле. Приспособление полезное. Хотя и не всегда приятное.

Древние Предки не обладают ни зрением, ни слухом, это всего лишь разум, записанный в базе данных, подобно мне самому. Но самые умные и опытные из них учатся читать электронный оптический поток и данные приборов так, словно у них есть глаза. Самым старшим из предков на борту был давно умерший хичи по имени Волосатый. Волосатый был очень важной персоной. Наиболее ценной личностью на борту, может быть, ценнее самой Касательной, потому что перед смертью Волосатый побывал на этой планете.

Касательная прислушалась к Предкам. Немедленно послышался гул голосов. Каждый Предок на корабле пытался что-то сказать. Но имел право сейчас говорить только Волосатый. Он быстро навел порядок.

– Я просматривал записи, – сразу сказал он. – Девять каналов, оставленных нами, не дают никаких данных. Не знаю, вышли они из строя или же лежебоки никогда не показывались в этих местах. Но остальные пятьдесят один полны данными. В каждом в среднем около трех тысяч морфем.

– Как много! – обрадованно воскликнула Касательная. – Почти эквивалентно книге на каждый канал!

– Больше, – поправил ее Волосатый. – Потому что язык лежебок исключительно компактен. Слушай. Передаю часть одной записи…

Послышался слабый низкий воющий звук. Касательная скорее не слышала, а ощущала его в костях…

– А теперь та же запись, ускоренная и переведенная в нормальную для нас частоту…

Вой превратился в быстрое резкое чириканье. Касательная нетерпеливо слушала. От звука болели уши.

– Ты перевел что-нибудь? – спросила она. Она знала, что если бы удалось перевести, ее немедленно известили бы, и задала свой вопрос единственно ради того, чтобы прекратить этот звук.

Но, к ее удивлению, Древний Предок ответил:

– О да! Многое! На Слуховом Посту семнадцать проходило то, что можно назвать политическим митингом. Митинг имел отношение к самому этому месту: оно либо священно, либо опасно загрязнено, и лежебоки решали, что с этим делать. Споры продолжаются…

– Шестьдесят один год?

– Ну, по их времени это всего около семи часов, Касательная.

– Хорошо, хорошо! – счастливо ответила Касательная. Это большая удача: трудно найти лучшее средство проникновения в культуру, чем способ решения общественных проблем. – Ты уверен в своем переводе?

– Относительно уверен, – с сомнением ответил Волосатый. – Я бы хотел, чтобы с нами был Связующая Сила. – Связующая Сила был партнером Волосатого в прошлых исследованиях. Они были прекрасной парой. И когда-нибудь, несомненно, будут снова. Но сейчас Связующая Сила слишком стар, чтобы лететь в космос, и слишком здоров, чтобы умереть.

– Но что это значит – «относительно уверен»?