Скверная жизнь дракона. Книга вторая (СИ) - Костенко Александр. Страница 9

Входные двери гильдии были плотно забиты толпой. В образовавшейся давке сыпались проклятья, разумные отдавливали ноги, клялись, что найдут друг друга и прирежут к писюнам собачьим. Становится частью этой вакханалии — не самая удачная идея. По крайней мере для тех, кто хочет остаться целым, здоровым и при кошельке: в толпе иногда мелькали беспризорные дети. А где они, там и внезапно опустевшие карманы.

Решив не терять время в ожидании, пока вся эта давка закончится — я направился в торговую палату, где заплатил пошлину в десять серебра, что являлось примерно пятью процентами от сделки. Зато получил официальное подтверждение о покупке Лины и система моментально отреагировала, обновив информацию в лог-файле. Но даже потратив примерно час и вернувшись к гильдии, всё равно пришлось ждать: народ подходил и подходил к дверям.

Когда же поток разумных иссяк и из дверей перестали выходить толпы — я осмелился зайти. Пол, покрытый нанесённым с улицы слоем грязи, был похож на настил в свинарнике, а всклоченные представители гильдии походили на фермеров, разогнавших по загонам ораву бешеных свиней.

На двух досках, висевших над регистрационными стойками, были сгруппированы листки с предложениями для вольных наёмников и заданиями для авантюристов. И была ещё одна, третья доска с общей, но важной информацией. Помимо прочих, на ней висели четыре листочка с одинаковым текстом, отличаясь лишь порядком имён и условием контракта.

'На основании закона о родовом наследовании, Я, виконт Алгон Мантийский, являясь родным сыном умершего графа Бражена Мантийского и родным братом скоропостижно погибшего графа Гулмана Мантийского, а также являясь родным братом виконтов Лермена Мантийского, Милона Мантийского и Лирмана Мантийского заявляю свои законные права на город Мантар и земли во круг него.

Заявляю, что вышеуказанные виконты попытаются захватить город Мантар в обход закона о родовом наследовании. Всем славным воинам, наёмниками и авантюристам, кто готов встать под мои знамёна, прошу явиться в мой лагерь, стоящий под городом Мантар до конца последнего дня последнего месяца осени этого года.

Условия службы:…

Виконт Алгон Мантийский.'

— Скажите, а… когда появились эти контракты? — с путающимися мыслями я обратился работнику, сидящем как раз под третьей доской.

— Вы про город Мантар? — в его голосе чувствовалось раздражение.

— Да.

— Сегодня утром принесли из администрации. Там их получили тоже сегодня, по маяку дальней связи.

Поблагодарив за информацию, я стал думать о будущих планах и действиях. Первое: чисто из вежливости вечером помяну окрестные деревни города Мантар. Зуб даю, их разорят ватаги наёмников после битвы за город. А может и вместо неё. Второе: придётся по широкой дуге объехать город от греха подальше. По очень широкой дуге. С недели две я точно потеряю на объезд. Лог…

Ну да, поехать сначала сюда, потом вот так, потом сюда, сюда… Стоп. А Лина? С ней что делать? Две лошади арендовать? Она же не удержится в седле, упадёт и хеппи-энд. Повозка тоже не вариант: одиночная телега — это прекрасная мишень для грабежа. Посмотреть, какие сейчас караваны собираются и к одному из них прибиться? Единственный вариант, но тащиться будем долго. А что, если не на юг? А что… А почему бы и нет!

Окрылённый новой идеей, я поспешил в здание администрации, где сообщил работнику о своём желании получить информацию из города Эльбен. Заплатив за один простой запрос, я направился в отдел дальней связи. Там меня встретил дворф, одетый в расшитую узорами мантию яркого зелёного цвета. Он рутинно выслушал и, повторив всё слово в слово, сказал ждать в коридоре.

— Администрация города Эльбен передаёт, что предложение на зимовку от деревни Вен к ним поступило и размещено в ратуше, — голос вернувшегося через пять минут дворфа от усталости был подобен отточенному механизму. — Охранные контракты от деревни Вен в последние недели не поступали. Имя старосты деревни — Гильм. Ваш запрос на этом закончен. Дополнительный запрос оплачивается отдельно.

Обрадовавшись, что староста тот же, я направился в холл и оплатил новый запрос. Вернувшись к дворфу, я сообщил ему детали и то, что обращение должно быть передано непосредственно старосте деревни. В этот раз пришлось ждать почти полчаса.

— Староста деревни Вен сообщает, что они помнят магоса по имени Лик’Тулкис, который был у них семь лет назад. Он сообщает, что, если магос хочет, деревня с радостью примет его на зимовку. Он добавляет, что, если магос хочет, деревня может предложить ему контракт на охрану. Он сообщает, что, если магос хочет принять предложение, то пусть оставит сообщение в администрации. Ваш запрос на этом закончен. Дополнительный запрос оплачивается отдельно.

Процедура повторилась в третий раз. В этот раз дворф отправил лишь короткое послание, состоящее из моего согласия на контракт и на зимовку, но без точной даты приезда.

Теперь, когда появилась хоть какое-то понимание насчёт своей дальнейшей судьбы, можно было пойти в гильдию свободных торговцев и поспрашивать о караванах.

Торговцы азартны не меньше авантюристов: перевозить на телегах из города в город товары, боясь налететь на разбойников или дикое зверьё; сбиваться в группы надеясь, что количеством смогут отпугнуть бандитов; нанимать в складчину охрану; или потерять милость переменчивой удачи и лишиться всего.

— В город Эльбен никто не регистрировался, — услужливо сказал парень за стойкой в гильдии. — Вон за тем столом сидит мужчина в бордовой куртке. Его группа будет проезжать через Нолгонскую равнину. Это самое ближнее для вас. Его зовут Парт.

Человек, на которого указывал парень, заметил нас и поднял руку в приветственном жесте.

— Добрый день, вы Парт?

— Всё верно, так меня зовут, — мужчина изучающе рассматривал меня. — Чем могу помочь?

— Мне нужно попасть в Эльбен, а ваша группа будет как раз недалеко проезжать. На провоз берёте разумных?

— Конечно, берём! Только учти, что в сам город у нас никто не направляется. Высадишься и придётся ещё дня три идти пешком.

— Три дня не месяц, как-нибудь дойду. Какие расценки? Только говори сразу в Рудных монетах.

Парт изменился в лице при упоминании валюты, которой пользуются королевства дворфов для торговли с внешним миром. Доброжелательность в его взгляде осталась, но вот шутливый вид сменился серьёзным выражением.

— А ты сам скажи, что надо и как ты будешь ехать. Пешком или в телеге место нужно? Что насчёт еды? Сколько рабов с тобой будет?

— Одно место в телеге, но не мне. Еда на вас. Раб будет один и ему нужна увеличенная порция.

— Это что, раб будет ехать в телеге, а хозяин пешком? Может, ему ещё твою порцию отдать? — на этих словах все сидящие за столом засмеялись.

— Если я буду не голоден, то сам это сделаю.

— Твоя воля… — Парт задумался, перебрав пальцами по столу. — Четыре дварфийских монеты.

— Три Рудных монеты и три Ганзы золотом. Но взамен тёплые одеяла и нормальные порции.

— Пять.

— Четыре Ганзы, три рудных и плачу сейчас.

— Сонтьяла, тащи статуэтку!

Молодая, бойко выглядящая девушка с короткими, тёмно-каштановыми волосами, карими глазами и смуглой кожей выскочила из-за стола и стремглав вылетела на улицу. Через две минуты она уже протягивала статуэтку.

— Завтра выезжаем, когда колокол пробьёт семь раз, — сообщил торговец, как только контракт был заключён. — Не опаздывай, или будешь догонять.

Заверив, что меня ждать не придётся — я пошёл готовиться к отъезду. А в мыслях радовался, что теперь останется лишь добраться до деревни да зиму переждать. Если за это время Лина хотя бы не умрёт, а ещё лучше поправится и окрепнет — то у меня появятся все шансы исполнить задуманное меньше, чем за пару лет.

Придя к торговой улице, я ненадолго задумался. Две недели в пути — это срок большой. Думаю эльфийка, как сойдём с каравана, сможет нести рюкзак. Найдя нужный по размерам и приобретя ей личную посуду, передо мной встал вопрос: стоит ли покупать для неё набор зимней одежды и ткани со швейными принадлежностями? Она хоть и умеет шить, но вот навык шитья совсем уж мелкий. Она сможет справиться с льняной тканью, но какой-нибудь паучий шёлк сам справится с ней. Но лучше купить: так можно будет не бояться, что она простынет на холоде, а из ткани исподнее себе сошьёт.