Алое сердце черной горы (СИ) - Миронов Кирилл. Страница 96

Теперь бы необходимо упомянуть про ландшафт, дабы иметь хотя бы общее представление, каким образом твердь в том мире ширится и разделяется… Итак, посреди Вечного Соленого Океана, как его позже назовут, вольготно разложили свои безразмерные телеса два континента — северный Нордикт и южный Гунталь, разделенные меж собой широким проливом Сатиса, простым и прямолинейным, как длиннющее копье. Гунталь напомнил бы земную Африку, да и форма схожая, расширяющаяся от южного рубежа к северу, напоминая треугольник. Самое сердце континента — безжизненная песчаная пустыня Камата, испепеляющее жаркая днем, и промозгло холодная ночью. Гунталь очень скуп, и комфортный климат можно ощутить лишь в прибрежных полосах континента, где пальмы чередуются с сухими кустарниками и нечастыми озерцами, скудными речушками, вокруг которых собираются оазисы из сочной зелени, будто чудесные произведения магического искусства, нехарактерные для местных земель.

Нордикт куда более милосерден, нежели его южный сосед, и много больше по площади, сложнее по форме. Весь периметр континента по северу и западу представляет собой непроницаемые горные череды, восток и юг — протяженные песчаные и каменные пляжи. Природное многообразие Нордикта позволит ощутить на себе холод северных земель, богато приправленных снегами и северными сияниями, приятное тепло и свежесть центральных полос, украшенных цветочными лугами, жар южных границ, покрытых раскаленной пылью и растительностью, которую коварный Гунталь закинул со своих земель, словно лазутчиков во вражий стан… Весь нордиктов север находится на умеренных высотах, а граница с океаном увенчана огромной короной из непроходимых горных хребтов, одетых в вечно белые снежные шапки. Сами же прибрежные воды что с севера, что с запада, изобилуют торчащими скалистыми зубьями, вкупе с сильными волнами делающие эти самые воды непроходимыми. И вообще, многочисленные горные образования, будь то одиночки, или же целые гряды — это своеобразная изюминка Нордикта, которая впоследствии будет использоваться очень жадно… А уж реки и озера!.. Столь многочисленны бурные и журчащие артерии Нордикта, разносящие живительную, чистую влагу во все уголки благодатных земель, что не иссякнет никогда жизнь на этом континенте! Ну а юг… А что юг? Сказал про побережье Гунталя, считай, что и про юг Нордикта смолвил, разница в том, что ветры не такие черствые, температура гораздо комфортнее, да и живоносной зелени много более будет.

Легкомысленно было бы оставить в забвении одну из самых таинственных земель Вирида. Да, описываемая планета носит название Вирид. Но наделят ее сим красивым именем еще не скоро, потому и не было нужды в спешке ее именовать в этих строках… Ну так вот, неподалеку от северо-восточного края Нордикта, отрезанный Проклятым проливом(позже понятно будет, почему так зловеще прозвали его), прячется ото всея архипелаг Астия. Выглядит он так, будто бы уронили оземь Нордикт, и откололось от него несколько больших кусков тверди и множество маленьких, и оставили потом эти осколки, и покрылись они густыми лесами, чередующимися с широкими полями, омытые все вместе щедро холодными водами Колючего моря, волнами бьющегося в крутые берега островов…

Зеленая россыпь Астии не зря получила репутацию одного из самых таинственных уголков этого мира, но есть местечко и поинтереснее, где злобою пышет сама земная твердь… Но ведь таинственность зиждется на неизвестности, и потому неизвестность этого места будет сохранена. Пока что…

Теперь, со всеми условностями, можно сказать, что Вирид приразвеял туман неясности перед всяким, кто дочитал до этого места. Да, не нашла места здесь каждая кочка, каждое деревце и ручеек, однако, если воспрянет необходимость, описаны они будут вплоть до песчинки, листочка, капельки…

Но не случись того, что случилось после, повествование можно было бы и прекратить, однако!.. Всеми правдами и неправдами, под тяжкими усилиями эволюции, свершилось то, что, как и на Земле, считается поворотным моментом в жизни целой планеты — появление человека. Да, разумные представители людского племени появились далеко не сразу, развитие от местных приматов было длительным и избирательным, но с самого начала человеческие особи защитили свое право быть правителями своего мира, практически мгновенно распространившись от своей родины — юга Нордикта, до центральных и северных уделов материка, подавляя любое сопротивление со стороны флоры и фауны.

С самого начала осознания себя, как разумного существа, человек также примирился с тем фактом, что тварь он глубоко социальная, и потому разделение на племена, а потом и целые сообщества племен произошли очень рано, а вместе с тем и территориальная обособленность последних.

Так, шаг за шагом, век за веком, молодой человеческий род плодился и развивался, изменялся, в зависимости от среды обитания, и открывал для себя все новые и новые премудрости выживания. Но многие из этих премудростей к выживанию относились крайне неоднозначно… Да, как и земляне, люди Вирида рано переоделись из набедренных повязок в доспехи, сначала примитивные, сделанные из шкур диких животных, а потом, по мере развития ремесел, в более совершенные. Теперь, помимо болезней, диких хищников и несчастных случаев, людей стали убивать люди. Поводов для кровопролития становилось все больше и больше, но основным считался вопрос земель, а также закрепленных за ними ресурсов. Наибольшее влияние на ведение войн за территорию оказало искусство добычи полезных ископаемых и руд. Время напомнить строки, где было сказано, что горные естесства Нордикта будут злоупотребляться чрезмерно. Не было в том краснословцового лукавства, и изобилие разнообразных руд, особенно на севере, оказало людям, научившимся их добывать, и сделавшим их основой экономики, спорную службу…

Ко времени, когда человеческая цивилизация на Вириде достигла уровня развития, который землянин назвал бы «средневековье», на всей территории Вирида особливо выделялись пять народностей, с которыми было бы весьма занятно ознакомиться.

Посреди суровых северных уделов Нордикта, упираясь в горы и прокопав их вдоль и поперек, проживает величественный народ саргов, высокие и сильные представители которого заслужили репутацию воинов поистине умелых в руке и непоколебимых в сердце. Говоря про ремесленников и рудокопов Саргии, едва ли можно охарактеризовать иначе их рвение, мастерство и трудолюбие, нежели как безупречные. Светловолосые почти все, как один, сарги — умелые коневоды и всадники, а изобилие металлических руд на севере позволило им очень быстро освоить основы металлургии, а вместе с тем облачиться в тяжелые доспехи и вооружиться закаленными стальными мечами. Крестьянство в Саргии — неуважаемое призвание, да и жесткий климат не позволяет получить обильные урожаи, потому сарги все чаще и чаще подаются в горняки и воины, а разнообразное пропитание приносит торговля с южными соседями, ну или война…

С времен, настолько незапамятных, что даже сами сарги не могут уверенно уточнить, ими управляет один человек — монарх, король, защитник их суверенитета, коим гордый народ ревностно дорожит. Святые права и обязанности короля Саргии передаются по наследству, что вполне естественно, как и образование королевских династий. Говоря про династии, саргами уже на протяжении столетий правит то неоправданно жесткая, то неприемлемо мягкая рука королей из рода Латников. Ходит шуточный миф о том, что получил этот номен один из первых представителей благородной семьи, выйдя на сражение с наемным войском взбунтовавшихся аристократов в настолько тяжелом латном обмундировании, что у его боевого коня подломились ноги, и седок под своим собственным весом, весьма немалым, весом доспеха, а также и весом коня с броневой попоной с такой сокрушительной силой рухнул оземь, что разбился насмерть… Самой большой заслугой Латников сами же сарги считают объединение всех кровно родственных племен по всему северу Нордикта в огромную державную единицу, равной которой не было еще в истории Вирида. И, конечно, нельзя не добавить в тугую копилку политических дивидендов Латников успешные военные действия против единственного северного народа, от родства с которым сарги брезгливо, со свойственным им высокомерием, отказались. То был народ куттов.