Скверная жизнь дракона. Книга четвертая (СИ) - Костенко Александр. Страница 10

Из банка мы вышли под аккомпанемент колокольного звона. Четыре удара.

— Прошу вас, не отставайте. До конца дня нам следует дойти ратуши.

— Она находится в другом конце города?

— Нет, через одну улицу.

— Тогда зачем такая спешка?

— В этом городе не только мы. Прошу вас, — Налдас показал на грязный проулок между домов. Узкий настолько, что мы едва бы поместились вдвоём.

Я пропустил ксата вперёд. Для немощного разумного Налдас уж очень резво шёл по узкой улочке, уверенно вступая в грязные лужи и едва не проваливаясь в самые глубокие по щиколотку. Заляпанные грязью стены давили на сознание, а под ногами нередко проскакивали крысы, но Налдас продолжал уверенно идти вперёд.

— Госока дракона, — из-за угла выскочило четыре мужика, перекрыв улочку. Грубые угловатые лица, покрытые шрамами. Выбитые и гнилые зубы. Грязная одежда, обувь в заплатках. И острая сталь в руках.

— Не останавливайтесь, за нами тоже есть, — на одном дыхании выпалил Налдас и ускорился, перейдя на бег и сжав покрепче посох.

Сзади к нам действительно приближались двое. Бандиты всяко выдели нас выходящими из банка и собирались попросить нас поделиться и деньгами, и жизнью.

Я решил перехватить поудобнее посох, но из-за узкого пространства чиркнул по каменной стене дома. Правая рука легла на рукоять кинжала.

— Налдас, я…

Только я хотел сказать, что попробую задержать тех двух — как ксат активировал умения. Древко его посоха моргнуло зелёным, верх и низ — оранжевым, обувь продавила грязь на сантиметр. За мгновение Налдас преодолел десять метров, оказавшись рядом с мужиками. Конец посоха тычком воткнулся первому в самое ценнейшее мужское место. Молниеносный удар кулаком в второму челюсть. Отскок в сторону, прыжок и посох опустился на голову третьему. Четвёртому достался удар грязной подошвой в висок.

Ксат развернулся и помчался в мою сторону. Я инстинктивно сжал посох, опасаясь за свою жизнь — но Налдас ветром промчался рядом, даже не посмотрев в мою сторону. Секунда, другая, и ксат схлестнулся с двумя мужиками. Ещё секунда — и они оба упали без сознания.

— Прошу вас, следует поторопиться, — Налдас вежливо поклонился и жестом пригласил отправиться дальше.

— Эффективно, — я удивлённо прошептал, когда мы перешагнули через бессознательные тела.

— Благодарю за похвалу. Но спешу сообщить, что нам запрещено обнажать оружие с лезвием в любом месте, где живут разумные, — Налдас показал на мою руку, сжимавшую рукоять импровизированного кинжала. — Договор со Всеобщей Церковью, и договоры с каждым из существующих ныне государств гласят, что мы не имеем права иметь что-то большее, нежели посох и кинжал. И мы не имеем права обнажать лезвие кинжала в жилой черте.

— Почему?

— Одно из условий размещения зданий священной миссии на землях разумных рас.

— Священная миссия, ты уже упоминал это словосочетание. Что оно оз…

— Прошу вас, потом.

Мы подошли к концу проулка, выходящего на оживлённую улицу. Она полнилась людьми и телегами, звуками ругани и чавкающей грязи под ногами, и вскриками ратонов с кожаными ошейниками. От ударов плетьми на их одеждах проступали красные полосы.

Народ толпился на мощёной площади перед трёхэтажным зданием с выбеленными стенами, свежей черепицей и остеклёнными окнами. Но внутри городская ратуша оказалась практически пустой. Троица нутонов стояла недалеко от входа рядом с обитой тканью широкой и высокой доской, с приколотыми на её ткань листками с разной информацией. Ещё несколько людей стояло около стойки и о чём-то расспрашивала работника ратуши, одетого в красную мантию с жёлтой рубахой.

Над работником на освещённой магическими светильниками стене гордо висел портрет вельможи. Всё в нём было нарочито карикатурным: двойной подбородок, крючковатый нос, плешивый лоб, седые виски, дорогая бархатная мантия и огромная золотая цепь на шее с небольшими серебряными блюдцами. На них нанесён рисунок из восьми квадратов, каждое блюдце отличалось от соседнего цветом. На одном из них квадраты были жёлто-красные.

Сперва Налдас изучил листки на доске с объявлениями. Как и я. В прошедшие два месяца плаванья обучение шло не только устной речи нутонов и ратонов, но и письму с чтением. Устроенный самому себе небольшой экзамен закончился неутешительным результатом: значение многих слов оказывалось непонятным, а некоторые я вообще видел впервые.

Затем мы подошли к стойке с работниками ратуши, едва прячущим отвращение за натянутыми улыбками, но их выдавал пренебрежительный взгляд. Налдас объявил работникам, что прибывшие два ксата желают обозначить своё присутствие на землях империи. Нас пригласили в соседнюю комнату, где к очередному кристаллу мы приложили браслет на левой руке, потом ладонь, а следом запустил толику маны с кусочком лог-листа. И хоть я побаивался, что отправится информация из лог-файла моей истинной формы, но всё обошлось. На карточке высветилось имя оболочки, раса и возраст. Работник ратуши удивлённо посмотрел на меня, но потом не менее удивлённо посмотрел на Налдаса.

С двумя готовыми карточками мы направились в следующую комнату, где преклонного возраста женщина дрожащей рукой поставила на них несколько печатей. Затем нам следовало подать ману в печати. Благодаря постоянной практике в перекачке маны с тёплой курткой — у меня не возникло проблем послать каплю магической энергии в небольшую печать. Главное — приложить палец для телесного контакта. Затем была третья комната, где мы опять приложили браслеты к кристаллу.

После всех этих бюрократических хитросплетений теперь в наших браслетах хранилась информация, что мы подтвердили свои личности в империи Талкая. Теперь мы могли находиться на её землях так долго, сколько посчитаем нужным и в границах, разрешённых нам законами империи и договором со Всеобщей Церковью. Ещё, кончено же, следовало оплатить налог на годичное проживание на землях империи, по пять золотых с носа.

— Прошу вас, следуйте за мной. Осталось немного, — услужливо сообщил Налдас, когда мы вышли из ратуши.

— Куда мы сейчас?

— В гильдию свободных торговцев.

— Тебе надо что-то продать, но без регистрации этого не сделать, да? — от меня ускользнуло значение фразы «свободный торговец», но с его выяснением я решил повременить.

— У меня нет того, что можно продать, и желания тоже нет. В гильдии можно узнать о торговых караванах, идущих в Настрайск. Он должен быть, хотя бы один.

— Мы станем пассажирами?

— Совершенно верно… Постойте, — Налдас резко остановился. Послышалось недовольное ворчание едва не столкнувшихся с нами прохожих.

— Что случилось?

— По этой улице лучше не идти. Особенно сейчас, в вечернее время. Пойдёмте в обход.

— И чего там такого ужасного? — ничего необычного там не было, кроме толпы на небольшой площади.

— Боюсь, у нас могут возникнуть проблемы, если пройти рядом со зданием Всеобщей Церкви. Особенно, во время вечерней проповеди.

— Слишком много народа?

— И это тоже.

Дальше мы шли молча.

После банка ксат разговорился и многое объясняет. Выходит, на острове тётя действительно была в затруднительном положении, поэтому сказала ксату обучить меня языкам, а об остальном помалкивать. И ёжику понятно, что Налдас в банке сначала пошёл один к маяку и предварительно связался с тётей, предупредив, чтобы та нашла укромное место. Всё это выглядит как спланированная операция по всенепременнейшей доставке сверхценного груза Сиалонус в место, где я буду под защитой.

Внутри гильдии свободных торговцев атмосфера казалась праздничной. За широкими столами сидели группы разумных всех рас и что-то живо обсуждали, промачивая горло напитками из широких кружек и закусывая хлебом, сыром и ломтиками сушёного мяса. Люди сидели в кругу людей, равнинные эльфы сидели в своём кругу, а три дворфа устроились в самом углу и редко, снисходительно посматривали на окружающих. За соседним столиком от дворфов молча сидели четыре орка, прошедшие как минимум одну из стадий преображения: их кожа отдавала лёгким зелёным оттенком, а из-под нижней губы проглядывали кончики гипертрофированных клыков.